Меньше, чем месяц назад в Москве у гостиницы "Националь" был совершен теракт. В результате взрыва погибли шесть человек, в том числе террористка-смертница, еще 14 - ранены.

Сразу после этого глава МИД России Игорь Иванов заявил, что не рассматривает теракт, совершенный 9 декабря, как проявление "чеченского терроризма". По его мнению, это было "проявление международного терроризма и по почерку, и по характеру, и по содержанию". Иванов также заявил, что цель терактов в Ессентуках и Москве - нанесение удара по демократическим процессам в России. "Ответом на это может быть усиление борьбы с международным терроризмом, а также расширение международного сотрудничества в борьбе с терроризмом", - подчеркнул министр.

А через несколько дней чеченский полевой командир Шамиль Басаев взял на себя ответственность за теракт у гостиницы "Националь" и взрыв в электричке в Ессентуках. Он заявил, что "это были плановые боевые мероприятия по отражению российской агрессии, проведенные бойцами нашей бригады, и не были приурочены к каким-либо датам (имелись в виду парламентские выборы)".

10 декабря на семинаре клуба региональной журналистики "Открытая Россия", на котором побывал корреспондент "Воронежского обозрения", выступил старший научный сотрудник Центра международных исследований им. Дэвисов Фонда "Наследие" (США) Ариэль КОЭН. По его мнению, основа для российско-американских взаимоотношений будет сохраняться до тех пор, пока есть терроризм. Именно после событий 11 сентября 2001 года произошло сближение двух стран, и это был не тактический момент, а стратегическая линия. Далее Ариэль КОЭН так обосновал свою позицию:

- Впервые после окончания "холодной войны" Россия и США оказались перед лицом новой войны идей, идеологической войны, но в этот раз не друг против друга. Это война против тех, кто хочет уничтожить и российское, и американское общество, и их основополагающие ценности. Это та войны, которую, обе страны не могут позволить себе проиграть.

Терроризм имеет глубокие корни в исторических и современных радикальных, а, точнее, тоталитарных интерпретациях ислама, тех, которые порождают Аль-Кайеду и другие исламские террористические организации. Тоталитарные идеологии терроризма, как религиозного, так и светского характера - должны быть дискредитированы и, в конце концов, уничтожены.

Борьба за умы и души - это не краткосрочная кампания, а растянутый во времени конфликт, который может занять годы, десятилетия, а, возможно, вовлечь и следующие поколения. Характер противника, спектр угроз, и обстановка, в которой ведется эта идеологическая война, предполагает как открытые, когда возможно, так и секретные, когда необходимо, акции. Аль- Кайеда и другие террористические организации действуют скрытно. Также работают и те, кто финансирует промывку мозгов радикальными исламскими идеями под маской религиозного "образования". В большинстве случаев иностранцам запрещено посещать религиозные семинары в Пакистане, в странах Персидского залива, то есть там, куда требуется проникновение агентуры.

Главным оружием США в этой идеологической войне должна стать правда. Правда об исламских обществах, их правителях и террористических лидерах. В любом случае, идеи личной свободы и уважения к жизни других людей, честность и собственность должны оставаться центральным элементом этой стратегии. Если Россия хочет присоединиться к этой борьбе, ее участие должно приветствоваться.

Я работаю уже 11 лет в фонде "Наследие" в Вашингтоне. Все эти годы я вел российско-евразийское направление, занимался странами бывшего СССР и Россией. С 2003 года я также веду направление, которое называется международная энергетическая безопасность. Занимаясь этими вопросами, мы напрямую выходим на тематику международного терроризма вообще, и радикального транснационального исламистского терроризма в частности. Потому что лидеры таких организаций, как Аль-Кайеда и других, постоянно повторяют, что терроризм должен быть, в том числе, и экономическим.

После нападения на США в сентябре 2001-го года Россия сделала несколько шагов, которые были очень высоко расценены в Америке. Это было сотрудничество по Афганистану, пропуск через российскую территорию военных сил и грузов, предоставление воздушных коридоров и информации для американских войск, которые шли в Афганистан, совместная работа с Россией по поддержки северного альянса.

С другой стороны, администрация Буша расценивает войну в Ираке как часть общей кампании против международного террора, и Россия заняла позицию, которая все же ближе к позиции Франции и Германии, против военных акций в Ираке. В результате этого возникло некоторое напряжение в российско-американских отношениях.

Первая чеченская война рассматривалась в США, в основном, как некая национально-освободительная борьба чеченцев против российского колониализма, акцентировалось внимание на трагической истории чеченского народа со сталинскими выселениями. Но после хасавюртовских соглашений, после того, как в Чечне не смогли начать строить самодостаточное государство, продолжились процессы исламизации. Тот продукт, который был там создан на протяжении 1997- 1999-х годов, экспертным сообществом понимался как плохой. Результат исламизации и походов в Дагестан Шамиля Басаева вызвал некое расхождение в экспертном сообществе и среди людей, определяющих внешнюю политику. Были люди, которые акцентировали внимание на связях радикального крыла чеченцев с Аль-Кайедой, Бен Ладеном, с саудовцами и т.д. Другие остались при своем старом мнении. Это, скорее, люди, которые настроены достаточно антироссийски. Например, Збигнев Бжезинский, который возглавляет комитет по поддержке и помощи Чечне в США, но есть и другие люди. Эти разночтения существуют на разных уровнях. Пример - разница между Госдепом и Белым Домом в оценке Чечни: чиновник делает одно заявление, президент делает другое заявление. Так что, самая тяжелая война для США - это не война в Ираке, а противостояние между Пентагоном и Государственным Департаментом.

Понятие того, что существует глобальный международный терроризм, не всегда всеми разделяется. И страшен не ислам как религия, к которой принадлежит более миллиарда человек, а трактовка ислама, которая позволяет убивать мирных людей, будь это в Нью-Йорке или в Москве, будь это в Кашмире или в Тель-Авиве. Это понимают сейчас все больше и больше мусульман, все больше и больше арабов, пакистанцев, иранцев. Не Запад выступает против арабского мира, или Россия против Чечни, а это конфликт, который на многие десятилетия будет определять расстановку сил в самом исламском мире.

Дальше возникает вопрос: могут ли США одни поддерживать умеренные силы в исламе? Мой ответ - нет, конечно. В США катастрофически не хватает людей, которые имеют языковые, исторические, геополитические, географические знания по этим вопросам. Остановить террор можно только совместно с другими странами. Потому что вызов радикального исламизма брошен всему миру.

Как мне кажется, существует огромный дефицит знаний среди элиты, среди профессионалов. Я был недавно в Праге, на конференции, которая называлась - "НАТО и большой Ближний Восток". На этой конференции 90 процентов времени было посвящено внутринатовским разборкам: кто, сколько не доплачивает в натовский бюджет. Реально до проблем Ближнего Востока так и не дошли. Более того, по такой ключевой стране, как Афганистан, где сегодня находятся 16000 натовских солдат, в Брюсселе нет ни одного эксперта - специалиста, который бы знал страну, знал язык. Один из ведущих дипломатов сказал, что у них есть эстонский посол, который там служил сержантом в составе Советской Армии, он и является консультантом по этим вопросам.

Надо определиться: каждый будет делать свое дело отдельно или будет налажен некий механизм борьбы с этим глобальным феноменом. Сегодня уже общеизвестный факт, что на стыке трех стран Латинской Америки - Аргентины, Бразилии и Парагвая - существует компактная зона, которая практически контролируется организацией Хезболах. Это террористическая шиитская организация с иранским финансированием. Они, например, распространяют пиратские видеокассеты и компактные диски, видеодиски и т.д. Они занимаются наркотиками, они поставляют оружие коммунистическим повстанцам в Колумбии. Все это глобальные явления со связями от Ливана до Ирана, до Аргентины и Бразилии, и нити тянутся в США. В Америке собирали сотни миллионов долларов на терроризм, и до 11-го сентября никто этот процесс не отслеживал, контроль практически отсутствовал. Из нашей страны "благотворительность" уходила на шахидов на Ближнем Востоке.

Очень сложно прокомментировать позицию англичан в ситуации с невыдачей России Ахмеда Закаева. У них очень специфическая миграционная политика и политика предоставления убежищ. Я общался с членами Палаты лордов и задавал вопрос про людей, которые совершенно открыто призывают к джихаду против Америки, призывают к убийствам. В Лондоне живет мулла, которого называли представителем Бен Ладена в Европе. У другого муллы мечети руки оторваны при взрыве, и у него крюки вместо рук. И оба они говорят открытым текстом, что "мы вас всех замочим, вас всех исламизируем, и вы все будете ходить: дамы - в черных палатках, мужчины с бородами. Но в Британии их никто не высылает и не трогает. Я считаю, что это ошибка. Защита прав политических изгнанников - британская традиция, к которой я отношусь с глубоким почтением и уважением. Однако, с другой стороны, эта политическая традиция угрожает самому британскому обществу. Я, может быть, немножко утрирую, но если бы в 1907-м году Владимира Ильича, Льва Давидовича и других выдали бы царской охранке, то все в вашей стране могло бы быть иначе.

Говоря о радикальном исламизме, нельзя не затронуть и такое "явление", как религиозные академии, где промывают мозги одновременно сотням тысяч детей и подростков. Готовят их к джихаду: все учебное время посвящается заучиванию Корана и военной подготовке. Возможно, в какой-то мере это связано и с демографической обстановкой. В фильме "Кавказская пленница" консультант по религиозным вопросам был плохой, потому что "если б я был султан", я б имел, по Корану, не трех, а четырех жен. И от каждой по пять детей. Это сколько получается? А потом нет денег на то, чтобы детей растить и обучать. Тогда их отдают в эти школы, где только суточная пайка, Коран, автомат Калашникова и РПГ-42.

Колоссальные деньги - по-моему, около 80 млрд. долларов - потрачены за 10 лет на финансирование сотен и сотен религиозных академий, где "обучают" детей с 4 лет. Потом из этих сотен тысяч, миллионов детишек и подростков отсеивают или отбирают подающих надежды, тех, кто поздоровее, посмышленее. Дальше они уже пропускаются через различные уровни военной и террористической подготовки. Кстати, может быть, будет интересно: учебники советского спецназа, переведенные с русского языка на арабский, и попавшие в руки палестинским и другим арабским и мусульманским террористами еще во времена СССР, до сих пор используются Аль-Кайедой как учебное пособие. Видно, хорошие учебники были…

Чеченский конфликт - это международный конфликт, происходящий в рамках противостояния цивилизованного мира исламскому терроризму.

Называя это газаватом еще в 18-19 веке, чеченцы и другие народы Северного Кавказа уже тогда рассматривали конфликт в цивилизационном контексте. Джохар Дудаев и Масхадов, в общем-то, советские люди, советские продукты. Мне рассказывали, когда Дудаев хвастался, что он стал настоящим мусульманином, он говорил: я молюсь три раза в день, чем был очень горд. Намаз-то 5 раз в день совершается, Джохар этого не знал. После окончания первой чеченской кампании, когда до чеченцев дотянулись щупальца международного джихадского движения, туда пошли деньги, арабские наемники. И то, что называется Чечнестан, стало слоганом, стало призывным символом во всем мире, для которого начали собирать деньги в мечетях от Мичигана до Лондона. И продолжают собирать. Я видел кассеты со съемкой боевых действий, которые распространяются в мусульманском мире для призыва людей идти туда волонтерами, боевиками.

Тут есть еще очень важный момент. А именно, нельзя говорить о всех чеченцах. Прежде всего, есть чеченцы, которые не воюют. Но даже среди тех, кто воюет, есть радикальное исламское крыло, а есть националистическое крыло, не являющееся радикальным исламистским. Очень многие мусульмане или люди, принадлежащие к мусульманским культурам, понимают, что для них это тупиковый путь развития. Любой политический экстремизм ведет к изоляции, к напряжению, к трению и так далее. Это не столбовая дорога. Чеченцы бы добились большего, выступая и объясняя свои политические позиции, не прибегая к насилию против мирных людей. Кстати, и в Штатах до сих пор многие не понимают: нельзя все решить военным путем…  

Яна МИНЕНКОВА, Воронеж. "Воронежское обозрение" № 2(159), 14.01.2004.