Не будем лукавить, практически каждому из нас хотелось бы считать себя человеком, если и не обеспеченным в широком понимании этого слова, то хотя бы состоявшимся - имеющим неплохую работу, не ниже, чем у друзей зарплату, и доступ к мелким радостям, которые она открывает. Говоря проще, видеть себя в стройных рядах тех, кого во всем мире называют средним классом.

Однако одно дело хотеть, и совсем другое - то, что имеем на самом деле. Только в России возможна ситуация, когда, например, дипломированные педагоги или врачи, имеющие при этом научные степени, с трудом дотягивают до зарплаты, которая, к слову, заметно ниже общероссийской. А ворочающий крупными суммами "коммерсант" закончил в свое время восьмилетку и профессиональное училище. Российский парадокс, лишний раз доказывающий, что русского человека невозможно мерить по западным шаблонам и меркам.

Представители российского среднего класса кардинальным образом отличаются от своих западных собратьев. И те и другие покупают автомобили, квартиры, имеют возможность понежиться на курорте. Есть лишь один нюанс: зачастую наш "середняк" 30-45 лет получил свою первую машину в подарок от папы-начальника, а квартиру - в наследство от любимой бабушки. На курорт он едет на комфортабельном автобусе в числе нескольких десятков таких же "середнячков". А после отпуска занимает направо и налево "до получки"…

И все же: исходя из обязательных признаков, к какому классу относитесь вы? Можно иметь на счету в банке сумму с пятью нулями, и жаловаться на бедность, или бумажку в пятьсот долларов, и считать себя вполне обеспеченным… Есть ли шанс вырваться из замкнутого круга у тех, чье социальное положение оставляет желать лучшего? Ответить на эти непростые вопросы нам поможет Татьяна МАЛЕВА - директор независимого института социальной политики, встретиться с которой удалось в Москве на семинаре Клуба региональной журналистики "Из первых уст".

У класса есть лицо

Богатые и бедные были и есть при любом строе. Другое дело - величина финансового разрыва. Если совсем недавно сосед покупал "стенку" или тем паче автомобиль, то он автоматически приравнивался окружающими к классу "богатеньких Буратино". Чтобы сегодня считаться состоятельным человеком, нужны совсем иные "атрибуты". Похвастаться этим может лишь незначительная часть наших соотечественников - не случайно с начала девяностых годов самой серьезной проблемой в России остается бедность.

Диапазон оценок бедности варьируется. Согласно последним данным, к бедным можно отнести от 7% до… 70% жителей страны.

Это не описка. Что такое 7%? Устойчивая, хроническая зона бедности, когда та или иная семья, тот или иной человек на протяжении многих лет не могут выйти из состояния бедности. Их доходы и потребление действительно находятся на уровне физиологического выживания. А шокирующие 70% - это результаты массовых социологических опросов. Они говорят скорее не об объективном положении, а об острой неудовлетворенности людей, которые относят себя к бедным или близко к бедным.

Соответственно остальные оценки помещаются в этом диапазоне.

Попытаемся взглянуть на проблему под другим углом. Речь идет о сложноуловимом феномене, который называется "средний класс в России". После того как нашли и очертили его границы, появилась возможность ответить на вопрос: что нужно для того, чтобы более бедные группы приблизились к среднему классу.

На территории 12 регионов нашей страны проведено серьезное исследование. Его результаты показали, что средний класс в России - не доходная характеристика, не социально-профессиональный статус и не просто самоощущение. Средний класс определяется и по первому, и по второму, и по третьему признаку.

Примерно 20% населения может считаться средним классом, если мы рассматриваем только экономическое положение, так называемые материальные активы. Если посчитаем самым важным социально-профессиональный статус - наличие высшего образования, устойчивое положение на рынке труда, соответствующая профессия -придем к выводу, что почти 22 процента населения могут быть идентифицированы как средний класс.

Если примем версию, что самое важное то, как люди сами себя оценивают в социальной иерархии - получим 40 процентов. Столько опрошенных заявили, что они принадлежат к среднему классу…

Возникает вопрос: кто прав? Экономист, который подсчитывает доходы? Или социолог, который изучает профессиональный статус и интересуется самоощущением людей? Есть ли группы, обладающие всеми тремя признаками, и чего не хватает остальным?

Оказалось, что только около семи процентов наших соотечественников из двадцати находятся на пересечении всех необходимых для принадлежности к среднему классу признаков. Это люди с достаточно высокими, а главное, стабильными доходами и материальными активами. У них хорошее образование. Они сами твердо относят себя к российскому среднему классу.

В экономически развитых западных странах не возникает вопрос, какой же из критериев является доминирующим в определении среднего класса. Там эта цепочка признаков работает практически автоматически. Хорошее высшее образование чаще всего означает высокую конкурентоспособность на рынке труда, следовательно, доступ к высокооплачиваемой работе и высокие доходы. В России эти признаки расплывчаты. Есть группы, которые научились зарабатывать. Есть другие группы, которые относительно высоко образованы, но не смогли состояться в экономическом и трудовом плане. Есть группы, которые не причисляют себя к бедным, но это вовсе не означает, что они экономически успешны.

С другой стороны, наш российский нонсенс, в том, что не более трети российских семей с так называемым "достатком" имеют достаточно сильные позиции на рынке труда. А менее трети семей, которые субъективно относят себя к среднему классу, имеет на то объективные основания, то есть высокие доходы и уровень положения…

Все это свидетельствует о том, что жесткого определения "среднего класса" в России нет. В нашей стране средние классы очень разнятся. У кого-то есть доходы, имущество, сбережения, но они не уверены в своем профессиональном будущем. Есть люди, которые говорят, что у них стабильная работа, но достаток не так высок, чтобы быть по-настоящему уверенным в завтрашнем дне. Есть группы, имеющие хорошие позиции на рынке труда, высокооплачиваемую работу, но это временное положение - до очередного микро- или макроэкономического шока.

А кто остальные?

Лишь примерно пятая часть населения отвечает признакам среднего класса. А кто остальные, то самое пресловутое большинство?

2-3% наших соотечественников социологи смело причисляют к элите - "высшему классу". Около 10% граждан России находятся в диаметрально противоположном положении: они относятся к низшей социальной группе, у которой нет ни доходов, ни образования.

Подавляющая часть российского населения - 70% - социальные группы, которые, образно говоря, зависли между молотом и наковальней.

Попытаемся разобраться, каковы шансы у этой группы войти в средний класс.

С этой точки зрения группа разделилась почти поровну. У 33% ее представителей эти шансы больше. Им не хватает одного или двух признаков, но к уровню среднего класса они находятся близко. При благополучной экономической ситуации эти люди смогут либо наращивать доходы, либо улучшить образование, либо почувствовать большую уверенность в дне сегодняшнем.

А вот у 37% россиян шансов "выбиться в люди" намного меньше. Это группа, которая, в лучшем случае, так и останется в положении если не бедной, то и не средней. Нужны слишком серьезные изменения в социально-экономической жизни для того, чтобы приблизить эту группу к средним классам. В ближайшие годы это очень маловероятно.

К слову, в экономически развитых странах сегодня средние классы составляют 60-70%. И при таком раскладе удается либо полностью решить, либо хотя бы локализовать проблему бедности. Потому что семидесяти процентам граждан, которые платят налоги и формируют социальный бюджет, вполне по силам поддержать 10% бедного населения. Но никак не наоборот. Вот почему ситуация в России не может выглядеть оптимистично.

Страна парадоксов

О том, что нас ждет в ближайшее время, можно судить по результатам последних двух-трех лет. Да, мы находимся на волне устойчивого экономического роста. Имеется статистический рост доходов населения. Но действительно ли российская социальная пирамида движется в нужном направлении?

Чтобы ответить на этот вопрос, задумаемся: а где именно происходит рост доходов населения? Во-первых, в экономически развивающихся отраслях, где бизнес успешен и дает больше прибыли. Там доходы занятых работников растут темпами, приближенными к темпам развития самого сектора. Там мы действительно наблюдаем прямой рост заработной платы или предпринимательских доходов.

Второй тип "экономического импульса" касается, как это ни парадоксально, нижней части пирамиды. Около 10% беднейшего населения в той или иной форме увеличивают свои доходы через социальные программы, поддерживаемые федеральным бюджетом. А интрига, и, к сожалению, российская специфика заключаются в том, что те самые 70% россиян, которые "зависают между молотом и наковальней", не относятся ни к первой, ни ко второй группе. До них импульсы от экономического роста либо не доходят вообще, либо доходят в ослабленном и усеченном виде. Кстати, именно этот факт объясняет причину роста социальной апатии, сильно удивляющего политиков.

70% российского населения наблюдают, как экономический рост улучшает положение людей, занятых в успешном секторе экономики, и как осуществляются попытки поддержать беднейших. Как действовать в сложившихся экономических координатах самим, им так и не ясно.

В независимом институте социальной политики недавно закончено исследование, результаты которого оказались очень любопытными. Ни для кого не секрет, что самые бедные бюджетные сферы - образования и здравоохранения - выглядят совершенно по-другому, если говорить о реальных доходах работников этих сфер. Например, в системе здравоохранения доля открытого финансирования не превышает 45% от реального объема финансовых и денежных потоков. Приблизительно те же самые цифры в образовании. Значит ли это, что бедность российских учителей и врачей - это миф? Говорить так было бы несправедливо. В российских мегаполисах, крупных городах есть большой спрос на образовательные и медицинские услуги, там труд учителей и врачей востребован, и они действительно включены в систему неформальных платежей. Но есть и другая Россия, где нет спроса на образовательные услуги и нет платежеспособного спроса со стороны населения. Там мы действительно имеем феномен, который звучит, как "работающие бедные" - нонсенс с социально экономической точки зрения. Есть заработная плата, стабильная занятость, есть все социальные гарантии, обеспеченные Трудовым кодексом, но все это - на грани выживания или за чертой бедности…

Практически та же самая ситуация складывается и в других институтах социальной сферы. Существуют неформальные платежи, целая устойчивая схема, когда известно, кто и кому платит, как делиться, каковы каналы. Все признают, что это плохая, несправедливая система. Но когда делаются попытки понять, как вывести систему из тени в свет, происходит столкновение с "глухой стеной". Парадокс в том, что на самом деле никто не заинтересован в разрушении сложившегося статус-кво. Возможно, это страх перед реформами, перед отсутствием гарантий, что изменения приведут к улучшению, страх, что финансовые потоки могут перераспределиться, и получат не те, кто получает сегодня... Даже население говорит: уж лучше оставить все как есть, чем дальнейшие реформы, которые неизвестно к чему приведут…

Доля истины в этом есть. Фактически стали платными услуги в системе здравоохранения, образования, многократно возросли коммунальные платежи. При этом открытые формы взимания платежей не всегда истребили скрытые формы. Чаще всего они лишь видоизменились и в конечном итоге существуют параллельно.

Очень многое зависит от того, по какому пути пойдет Россия в ближайшее время. Хорошо, если это будут серьезные структурные реформы. В противном случае та социальная пирамида, о которой шла речь выше, имеет шансы законсервироваться и сохраняться в течение многих лет, упрямо воспроизводя саму себя и преумножая те проблемы, с которыми сталкиваемся сегодня.

Кстати

Интеллектуальный капитал

150 долларов на человека - такова на сегодняшний день приблизительная планка, позволяющая причислить себя к среднему классу России.

К весне 2002 года в нашей стране было 10-11 млн. семей, доход которых превышал 150 долларов в месяц на человека. В этих семьях проживает 21-23 млн. взрослых трудоспособных граждан, из которых 13-15 млн. имеют высшее образование. Из семей же, не имеющих в своем составе лиц с высшим образованием, на вхождение в средний класс претендует пока лишь десятая часть.

Развенчание мифов

Американские семьи с ежегодным доходом от 40 до 95 тысяч долларов, которые относят себя к среднему классу, живут от зарплаты до зарплаты, от кредита до кредита, экономя на зубной пасте, на мороженом для детей, на походах в кино, на междугородных звонках... Зачастую уровень жизни среднего американца оказывается ниже уровня жизни среднестатистического россиянина - даже несмотря на десятикратную разницу в доходах.

К такому безрадостному для сверхдержавы выводу пришли эксперты Национального центра по изучению общественного мнения при университете Чикаго.

Среднестатистические американцы, как свидетельствуют опросы, являются рабами семейного бюджета, а их доходы едва-едва превышают расходы. У них просто нет средств, которые они могли бы вложить в новое дело, в недвижимость, оставлять на банковских счетах.

Около 40% их трат уходит на жилье, включая его покупку, аренду и страховку. 5% - на отопление, снабжение газом и электроэнергией, водопровод, канализацию и уборку мусора. 17,6% - на аренду, страховку и ремонт автомашин, покупку запчастей и бензина, 17% - на еду и напитки, включая алкогольные, 5% - на медицинские услуг. Чуть менее 5% "съедают" одежда, обувь и украшения… В итоге "на прочие расходы" остается лишь около 4%.

"Среднестатистическая" Америка медленно, но неумолимо беднеет - таков "диагноз" социологов. Ее граждане вынуждены искать новые места проживания, где с их доходами им легче оплачивать "потребительскую корзину".   

Анна ЛАБУНСКАЯ, Саратов. "СОВФАКС", № 4. 6.02.2004.