Российские политики и политологи уже проанализировали основные победы и поражения на декабрьских выборах в Государственную Думу. То же самое сделали и партии - те, которым удача улыбнулась, и те, которым не удалось преодолеть заветный 5%-ный барьер. О том, какие, на его взгляд, были допущены ошибки, какие из этого сделаны выводы и чем партия СПС будет заниматься в ближайшей перспективе, после недавнего съезда Союза правых сил Репортеру рассказал известный российский политик Борис Немцов

Проигравший должен уйти

- Недавно завершился съезд СПС, на котором вы вместе с Ириной Хакамадой и Анатолием Чубайсом сложили с себя полномочия сопредседателей. Говорят, что съезд проходил бурно и делегатам так и не удалось достичь согласия по некоторым вопросам. Расскажите о своих впечатлениях от съезда, который, по крайней мере, в СМИ, называли "съездом проигравших".

-Два дня, днем и ночью, я вел этот съезд, на котором принимали судьбоносные, я бы так сказал, для партии решения. На съезде была одна очень смешная история. Дело в том, что итоги съезда нужно фиксировать, подписать. Обычно председатель подписывает итоги. Поскольку у нас в процессе съезда не стало председателей, то наши партийные чиновники долго думали, кто должен был это подписать. В итоге они написали смешную вещь: "Председательствующий на съезде". В принципе, это самый тяжелый и самый сложный съезд, который когда-то бы то ни было, был в моей жизни. Начну с того, что я человек глубоко беспартийный, я всегда с презрением относился к партийным функционерам, никогда не был членом никаких партий, и единственная партия, в которую я вступил, это партия Союза Правых Сил. Причем, это случилось недавно, три года назад. Так вот, о съезде. На нем решали два крупных вопроса. Первый - это причины поражения. Второй - это позиция в связи с предстоящими президентскими выборами. Хочу сказать, что впервые в политической истории России виновники поражения ушли в отставку сами. Я не припомню случая ни в одной партии, чтобы кто-нибудь из проигравших ушел в отставку. Делать вид, что они уходят в отставку, это мы умеем. Так было, между прочим, на съезде "Яблока". Когда Явлинский сказал, что он уходит, а потом его вдруг попросили остаться, и он остался… Так же, по слухам, было у коммунистов. Я считаю, что это неправильно. Проиграл - уходи. Я считаю, что эта практика должна быть реализована не только в политике, но и во всех других сферах деятельности. Например, в бизнесе.

- Вы сказали, что на съезде анализировали причины поражения СПС. В чем же они, на ваш взгляд, состоят?

- На мой взгляд, серьезных причин было две. Первая - это отсутствие коалиции с "Яблоком". Должен вам сказать, что мы ее могли создать в серьез ровно год назад. Год назад я убедил Чубайса уйти из коалиции в случае, если она будет создана. Вы можете себе представить масштабы моих усилий, чтобы я добился такого согласия? Тем не менее, Чубайс очень прагматичный человек. Он сказал, что во имя ста мест в государственной Думе, а именно столько мест могло быть у объединенной коалиции, он может уйти. Михаил Ходорковский, тогда единственный спонсор "Яблока", должен был с Явлинским о создании коалиции договориться. Он провел четырехчасовые переговоры с Григорием Алексеевичем. После этого позвонил и сказал: "Это шизофрения. Я в этом не участвую". Явлинский отказался от коалиции. Подчеркиваю, что от коалиции без Чубайса. Это о первой причине. Вторая причина - отсутствие у СПС внятной, четкой позиции. Давайте проанализируем итоги выборов не с точки зрения идеологических разногласий, а с точки зрения позиций. Кто выиграл выборы? "Единая Россия". У "Единой России" была позиция: "Мы за Путина, что бы он не делал". Ясная позиция, народ это понимает. Позиция Жириновского: "Мы за бедных, мы за русских". Очень понятно. Я сейчас не обсуждаю, хорошая она или плохая, главное, что она понятна избирателю. Позиция Глазьева с Рогозиным: "Чубайса в тюрьму, олигархов тоже, ренту повысить, все раздать". Отнять и поделить, и всех при этом посадить… Очень понятная позиция. А что мы видим у СПС? С одной стороны мы за Путина. Он проводит эффективную международную политику, он подтянутый, спортивный. С другой стороны, мы "против", поскольку он у нас в стране строит авторитарный режим. И так далее. С одной стороны, с другой стороны - так не получается в политике. Я считаю, что нам надо было занять ясную и недвусмысленную позицию: мы представляем альтернативный взгляд на будущее России. Мы считаем, что должны быть гражданские институты, должна быть независимая пресса, независимый суд, должен быть парламентаризм и многопартийная система. Это абсолютная альтернатива сегодняшнему курсу.

- Если вы считаете эту позицию выигрышной, что же помешало СПС ее занять?

- Знаете, это довольно поучительная история. Я вам сейчас расскажу ее коротко. Мы детально изучали наших избирателей, почти через микроскоп. Мы знаем, что они образованные люди, как правило, люди энергичные, молодые. Они люди демократических взглядов, живут они, как правило, в больших городах. Женщин больше, чем мужчин. Наших сторонников всего, потенциально, 20%. Из этих 20%: 15% за Путина, а 5% против. Мы посчитали по наивности, что 15% больше 5%, а потому решили быть достаточно лояльными. Наши избиратели лояльны к Путину - а мы что, должны на баррикады бросаться? Нет, конечно. Только вот мы не учли, что в политике не всегда 15 больше 5. Сейчас я поясню, в чем дело. На эти 15% претендовало три партии: "Единая Россия", "Яблоко" и СПС. Даже если предположить, что голоса распадутся поровну, то 15 разделить на три будет 5. А поскольку "Единая Россия" располагала очень серьезными информационными ресурсами, то она из этих 15% забрала большую часть. Вот до этого арифметическо-социологического обстоятельства у нас почему-то мозги не дошли. Далее: если бы мы заняли именно оппозиционную нишу, если бы мы твердо претендовали на эти 5%, то мы бы их точно получили, поскольку это очень политизированный, спрессованный избиратель. Кроме того, в политике есть такое понятие, как "уникальное политическое предложение". Уникальность в том, что мы за рынок, за социально ориентированный рынок, но при этом мы против авторитаризма. Мы были бы единственной такой партией. Но мы совершили ошибку, и это моя личная ошибка.

- В чем же ошибка?

- Поскольку мы должны были быть достаточно конструктивны в общении с властью, должен был быть человек среди нас, который должен был бы быть мостиком между Кремлем и СПС. Такой человек на тот момент нашелся - его фамилия Чубайс. Роль Чубайса ведь была не в том, чтобы снижать и повышать тарифы, а в том, чтобы символизировать государственническое начало в СПС. В оппозиционном случае никакого Чубайса у нас бы не было - ну какой из него оппозиционер? Но ситуация резко изменилась, изменилось и отношение общества к крупному бизнесу. И вот тут, уже осенью, накануне выборов, у нас возник выбор между политической проституцией и политической смертью. То есть, мы могли понять, что наш избиратель возненавидел олигархов, могли вывести из игры Чубайса… Но мы решили занять принципиальную позицию, мы решили отстаивать интересы миллионов российских предпринимателей и независимое правосудие. Мы заняли позицию политической смерти. Хотя выбор между политической проституцией и политической смертью, согласитесь, нетривиален. И многие предпочитают первое, и не плохо живут. А дальше с нами все было предопределено. Дальше не имело значения ни то, на каком самолете мы там летели, какая была обивка, летели ли мы на Запад или на Восток. Главное, что к нам прилепился ярлык партии олигархов, партии крупного капитала, партии ненавистного Чубайса. Отклеить его у нас особенно и не было возможности.

Трое в лодке "Единой России"

- Мне кажется, говоря о причинах поражения, вы упустили еще одну - политика СПС в регионах. Далеко не во всех, видимо, организации СПС представляют реальную силу. Не было ли на съезде разговоров о том, что надо усилить работу в регионах?

- На съезде это не просто обсуждалось, на эту тему было принято решение. Дело в том, что центр политической жизни выдавливается из Москвы и постепенно перемещается в регионы. Кроме того, в регионах и выборы идут по партийным спискам. Сейчас будут выборы на Алтае, на Урале, в Петербурге, в Татарстане. В этом году выборы будут в 37 регионах. Конечно же, мы должны всю нашу политическую деятельность перенести на региональный уровень. Но если говорить о прошедшей федеральной парламентской выборной кампании, то я бы не стал переоценивать роль регионов. Пример - блок "Родина". У него вообще не было никаких региональных организаций. Он был создан за несколько месяцев до выборов и набрал почти 9% голосов.

- Во время предвыборной кампании в нашу губернию, да и в другие регионы, насколько мне известно, эшелонами шли письма для избирателей с подписью Чубайса. В том числе письма были адресованы и людям, которые уже несколько лет, как умерли. Негатив пошел просто страшный! Неужели этот провальный ход нельзя было предотвратить?

- Да… Эти письма у нас назывались письмами счастья. Это была очень затратная и очень неэффективная акция по моей оценке. Некоторые вещи были ужасны - как вы сказали, это письма умершим или письма с измененным именем и отчеством. Если говорить о содержании письма, то оно было длинным, сложным и неинтересным. Зачем Чубайс это сделал? Ему казалось, что это письмо может изменить к нему отношение. Он нас в этом убедил. Сейчас-то задним числом все, конечно, умные. Но я не считаю, что именно этот шаг был фатальным. Основные причины провала я уже называл.

- Когда вы окончательно поняли, что проигрываете?

- В середине ноября, когда у нас началось фантастическое крушение рейтинга. Просто было видно, что весь рейтинг рассыпался, как карточный дом. Наши социологи просто были в шоке, но они ведь просто статисты, они говорят то, что думает народ. Ничего уже нельзя было изменить. Об этом и говорили на съезде - но этот анализ важен был нам не для того, чтобы посыпать голову пеплом, а для того, чтобы понять, как действовать дальше.

- А сколько депутатов СПС удалось провести в ГосДуму по одномандатным округам? И какова их судьба - действительно ли все они вступили во фракцию "Единой России?"

- Мы провели троих. Арсен Фадзаев (он чемион мира по вольной борьбе) прошел по Северной Осетии, Павел Крашенинников по Магнитогорскому избирательному округу Челябинской области и Алексей Лихачев по Нижегородская область. Все они остались членами СПС, но вошли в "Единую Россию". Не в партию, а во фракцию. Если вам интересно мое личное мнение, то это политическая шизофрения. Кстати, к чести Крашенинникова и Лихачева, они со мной советовались перед тем, как идти. Я себе это дело объясняю так. Есть большевистское правительство. В нем иногда работают буржуазные специалисты. Эти буржуазные специалисты могут при этом остаться приличными людьми. Вот так.

Что делать?

- Второй основной вопрос съезда связан с будущим СПС. Это прежде всего вопрос о позиции партии на президентских выборах. Каково решение съезда по этому вопросу?

- Давайте я о своей позиции скажу. Моя позиция: поддержать Хакамаду. Потому, что она наш товарищ, и стыдно не поддержать товарища в трудную для них минуту. Кроме того, партии опять необходима четкая позиция - даже ошибочная позиция лучше, чем ее отсутствие. Дальше я говорю: "Ребята, представьте, если бы Явлинский выдвинулся в президенты, как вы считаете, съезд "Яблока" поддержал бы его?". Естественно. А почему у нас возникает ситуация, когда один из лидеров выдвинулся, а съезд его не поддерживает? Что это за организация такая? Дискуссия шла довольно драматично, выступило 50 делегатов съезда. Очень много было выступающих в поддержку Хакамады, но много было и людей со страусиной позицией, выступавших за свободное голосование. В принципе, ничего плохого в свободном голосовании нет. Только это уже будет не партия. Дальше стали голосовать: за Хакамаду 61 голос из 137, за свободное голосование 76 голосов. Таким образом, решение съезда - свободное голосование. Об этом центральные газеты уже писали. А вот чего не было в прессе, так это информации о создании неформальной группы делегатов съезда в поддержку Хакамады. В эту группу вошло 40 руководителей региональных организаций. А в сборе подписей в поддержку Хакамады участвовали 65 региональных организаций СПС.

- Вопрос почти риторический - а что дальше, что впереди у "правых"?

- Что впереди? В партии есть два крыла. Одно крыло либерально-демократическое. Это крыло считает, что для успеха в России необходима защита гражданских свобод, базовых демократических институтов, конкурентной рыночной экономики, формирование среднего класса. Это классическая европейская модель развития. В это крыло входят Немцов и Хакамада. Второе крыло консервативное, это либеральные фундаменталисты. Они считают, что главное это экономические свободы, частная собственность, открытые рынки. Это курс Чубайса. Фатальны эти разногласия или нет? Они серьезны. Я сейчас вам поясню мою личую позицию. Она такая: в России была частная собственность. Она была в виде помещичьих землевладений, еще каких-то феодально-капиталистических отношений. Но в России никогда не было свободы, поэтому Россия нищая. Из этих двух ценностей, на мой взгляд, ценности свободы гораздо более значимы для процветания, чем ценности частной собственности. Хотя по большому счету это неразрывные цели. Я считаю, что именно в гармонии свободы и частной инициативы и есть формула успеха. Консерваторы же рискуют двинуть Россию в сторону Латинской Америке где всегда была частная собственность и никогда не было свободы. Сегодня вопрос в том, какое крыло победит. Ответ будет ясен на следующем съезде, когда будет избираться лидер партии. Мы планируем, что он пройдет после президентских выборов и после формирования нового кабинета. Я думаю, это будет конец мая-начало июня.

- Каким образом будет решаться вопрос о лидерстве в СПС?

- Сопредседательство мы упразднили, как неэффективную форму лидерства в партии. Лидер должен быть один. Я считаю, если Хакамада преодолевает 4% барьер и набирает на президентских выборах больше, чем СПС на парламентских, то она по факту становится политическим лидером. Если не набирает - она не лидер, так как у нее тогда не будет политических оснований претендовать на лидерство. Тогда возможны варианты. Худший вариант, если изберут малоизвестного человека. Тогда про партию можно забыть. В конце концов, партия, это лидер, сколько бы мы не спорили по этому поводу. Есть экзотический вариант. Например, Касьянова отправят в отставку, и он возглавит демократическую оппозицию. Я этого тоже не исключаю.

Личное дело

- Ваши личные планы - намерены ли вы возвращаться в большую политику?

- Я пока хотел бы несколько сменить характер своей общественной деятельности. Мне представляется, что работать в рамках политических партий сейчас абсолютно не продуктивно. Гораздо более важны общественные организации, которые не отягощены грузом предыдущих поражений, которые могут вырабатывать нравственный политический фундамент будущей демократической оппозиции. Какова моя роль в будущей демократической оппозиции, мне не ведомо. Не потому, что я это скрываю, а потому, что мне на самом деле это неизвестно, как это все будет выглядеть. Я не исключаю для себя возврата в политику. Ведь публичный политик это бренд. Бренд стоит денег и сил. И уходить так просто из политики наверно, не правильно.

- Путин как-то говорил о том, что наиболее знающие, подготовленные люди из правого крыла будут призваны на должности в администрацию президента, правительства. Кому-то из руководителей партий поступали такие предложения? Лично вам что-то предлагали?

- Никаких предложений никому не поступало. Точнее, мне поступило одно предложение, но я даже озвучивать его не буду. Оно действительно было, скажем так, не тривиальное. Но я лично не хочу работать на госслужбе, так как уверен, что самое тяжелое для человека, это жить в разладе с самим собой. Делать то, во что не веришь, говорить то, о чем не думаешь. Это кошмар.

- Пусть последний вопрос будет лирическим. Скажите, есть у вас личная формула счастья?

- Да. Я считаю, что счастье - это свобода, здоровье и деньги. Еще можно добавить - и дети.   

Вероника ЧУРСИНА, Самара. "Репортер" № 5 (211), 13.02.2004.