Встретиться с живым олигархом случается не каждый день. Удалось это в Москве, на заседании клуба региональной журналистики "Из первых уст", организованном общественной организацией "Открытая Россия". Перед участниками семинара выступил генеральный директор НП "Медиа-Социум" Олег Киселев. Его рассказ о развитии взаимоотношений между бизнесом и властью в России в 90-х годах, несомненно, может открыть глаза на многое, что происходит сегодня в стране.

- Сейчас в мозгах россиян достаточно серьезный разброд, - отметил Олег Киселев. - Понятно, чем определен этот разброд. Мы, общество, породили некоторую властную конструкцию, которая непонятно куда нас ведет. Особенно остро эту ситуацию сейчас чувствует бизнес. Что происходит? Что сейчас варится в котле российской жизни? Вряд ли кто-то сможет ответить на этот вопрос. Все началось с кооперативного движения 1987 года. Закон о кооперации стал абсолютной иллюзией того, что найден новый инструмент, который выведет общество к светлому будущему. Партийные власти относились к нам, к олигархам, как к скатерти-самобранке, или "двоим из мешка", которые сейчас придут, всех накормят. На арену вышли две категории людей. Первая - это отмороженные научные сотрудники, построившие для себя какие-то модели существования общества. Вторая группа, вечно существовавшая, даже в советском обществе, под огромным гнетом советской карательной машины, это та группа людей, которые всегда занимались бизнесом - цеховики. Они почувствовали, что наступило время, когда можно хорошо заработать, хапнуть и уехать. Все собирались немножечко заработать и уехать. Никто не предполагал, что окно возможностей открылось широко и надолго.

Будущие олигархи в то время жили буквально на чемоданах, готовясь в любой момент, если положение изменится, бежать из страны. Дело доходило до анекдотических ситуаций, когда некоторые уезжали за границу буквально каждую неделю и вновь возвращались. И никто не понимал своего положения.

- К началу 1991 года мы уже почувствовали серьезное охлаждение, - признался Киселев. - Народ в нас разочаровался, потому что вместо того, чтобы накормить всех, мы на глазах стали богатеть, пользоваться всякими льготами, благами. Это было многим неприятно видеть, и, в первую очередь, функционерам коммунистической партии. Нас стали зажимать. На горизонте маячил холодный призрак того, что ловушка захлопывается, но всех спас путч 1991 года. После этого события стали разворачиваться просто стремительно. К власти приходит Ельцин. Он призывает к власти молодую команду реформаторов. Вопреки всякому ожиданию, эта команда реформаторов начинает либеральные реформы. В тот момент дистанции между нами, бизнесом, и реформаторами практически не было. Сформировались группы людей, связанных общим делом, дележом полученных денег, но стройной концепции корпоративного развития не существовало. Самое главное, что тогда нужно было сделать, это - накормить страну и попытаться создать базу, которая бы противодействовала контрреформам. В этот момент и стали формироваться прообразы будущих финансово-промышленных групп. Пройдя приватизацию, будущие олигархи пришли к тому, что называется "физическое насилие в конкурентной борьбе". Начался передел собственности, криминальные разборки. При этом сказать, что криминал жил отдельно, а бизнес отдельно, значит, соврать самому себе. У всех крупных, средних, мелких компаний были "крыши". Почему это было? Ответ совершенно понятный и ясный. Мы не выработали правила судебных разбирательств. У нас не было ни судов, ни законов, которые могли бы разрешить споры в судебном, цивилизованном порядке. Способом общения были разборки и толковища. Если толковище не привело к чему-то, то наступал период физической разборки. Вскоре все поняли, что это просто приведет к самоуничтожению, поэтому мы сели за стол переговоров.

Именно в то время родилась идея создания некой хартии ведения бизнеса. Была она очень простой. Главное - неприменение физического насилия в конкурентной борьбе. На этом крупные разборки закончились, но появились другие проблемы.

- Сформировались крупные конгломераты, - сказал Олег Киселев, - группы людей, у которых, может быть, не было ясного видения, но было огромное желание, воля, темперамент, который притягивал к себе людей. Эта смесь, плюс активы, порождали огромные, мощные группы влияния. К ним примыкали интеллектуалы, средства массовой информации. Многие почувствовали мощь СМИ. Начались достаточно циничные издевательства над обществом и властью. Возможности были неограниченными. Казалось, мы можем делать все. И вот тогда мы совершили фундаментальную ошибку - стали создавать феодальные государства, в которых были крупные олигархические конгломераты, которые содержали собственное министерство пропаганды, службы безопасности, армию и разведку. Эта машина феодальной вольницы и борьбы друг с другом "вкатилась" в период президентских выборов 96-го года.

Киселев признался, президентские выборы 1996 года, были странными и тяжелыми.

- Когда мы подошли к этим выборам, то выяснилось, что таких людей в стране два: Борис Николаевич Ельцин с нулевым рейтингом и господин Зюганов. Часть бизнес-элиты рванула договариваться с Зюгановым. К счастью, рванула рано. Зюганов продемонстрировал полную неспособность к договоренности. Он говорил "да", брал деньги, и делал все так, как нужно было ему. Было принято решение работать только на Ельцина. Другого человека нет. Те выборы были как "изнасилование" страны. Страна, конечно же, "не хотела" Ельцина, она устала от многого того, что было связано с именем Ельцина. Конечно же, она могла не "хотеть" и Зюганова. Я в этом не сомневаюсь. Но альтернативы не было. Мы пустили все свои возможные и невозможные ресурсы на то, чтобы "изнасиловать" электорат. Большую роль в этом сыграли СМИ. В результате мы поиздевались над главным принципом любой демократии - свободным выбором. Выборы 1996 года, конечно же, были не свободными. Они проходили под жесточайшим волевым излучением определенно настроенных людей, которые в тот момент имели ресурсы, в том числе и информационные источники. В конечном счете, произошло то, что произошло - Бориса Николаевича "внесли" в Кремль. Его регентом стал Анатолий Чубайс. Было построено обыкновенное коррупционное государство, работавшее в интересах большого бизнеса. Мы жили с таким девизом: "То, что хорошо для фирмы "А", хорошо для России". В этом и была ошибка. Последствия не заставили себя долго ждать. Издевательства и пренебрежение хотя бы одним из существенных демократических институтов может привести к кризису в любой области. Им и стал экономический кризис 1998 года. Это нас заставило хорошо подумать. Мы где-то от полугода до года практически выпали из тусовки с властью. Это поставило некую преграду между нами и властью. К власти пришли люди, абсолютно чуждые бизнесу. Я не испытывал каких-то особых симпатий к правительству Примакова того состава. Скажу честно, что в тот момент стал готовиться в очередной раз к отъезду из страны, потому что замаячила угроза ограничения свободы. Эта болезненная история для российского общества и для российского предпринимательства вскрыла массу проблем. К сожалению, российское предпринимательство в этой ситуации оказалось в тяжелейшем капкане обстоятельств, при которых оно не может сегодня возглавить процесс, как в былые годы.

Сегодня бизнес ни в коей мере не может влиять на власть. Хорошо это или плохо? Есть мнение, что бизнес должен заниматься бизнесом, а не гулять по кулуарам власти. Может, это и правильно, но без сотрудничества с руководством государства никак не обойтись. Охота на олигархов привела к тому, что многие из тех, кто участвовал в вознесении на трон Ельцина, сейчас находятся в опале. Несомненно, что потерявший прежние позиции крупный бизнес переживает не лучшие времена. Конечно, осуждать олигархов за их сказочные богатства не стоит. Они в этом не виноваты, просто государство дало им возможность сколотить капитал на вполне законном основании. Все опять же исходит из несовершенства правовой основы. Поэтому грешить нужно в первую очередь на власть, которая, правда, пытается избавиться от ошибок прошлого, но не слишком ли поздно?  

Александр ШУТОВ, Уфа. Электронная газета "БАШвестЪ", 23.12.2003.