Вот уже почти год, как нашу страну лихорадит. Сначала выборы в Госдуму, теперь - президентские и глав городских администраций. Об особенностях выборов и национального самосознания в России говорил на встрече с журналистами "Клуба региональной журналистики" Александр Яковлев.

- Демократическая оппозиция на выборах в Госдуму потерпела поражение. Это еще один трагический момент в истории России?

- Утешать может только то, что это не в первый раз случается в нашей истории. Мы никак не можем усмирить свой агрессивный характер. Наши последние выборы еще раз говорят о старом заболевании. С одной стороны, это исконное недоверие к власти, тысячелетнее недоверие. С другой стороны, активная поддержка власти по принципу: не было бы хуже. Мы все время странным образом бунтуем и воюем. Но бунтуем мы на коленях, а воюем всерьез. Если заглянуть в учебник истории, то Россия воевала от 30 до 50 лет каждое столетие, начиная с XVI века. Отсюда и генетическая наследственность военизированного, драчливого сознания. Можно добавить, что наиболее здоровая часть российского общества просто погибла в войнах за эти пятьсот лет. Если взять прошлое столетие, то оно было самым воинственным, самым злобным, с потерей почти половины народа, самого молодого, талантливого. Я говорю о неких объективных причинах, имеющих отношение к последним выборам, поскольку значительная часть депутатов шла под лозунгами шовинизма, агрессивного национализма, а не защиты национальных интересов. Агрессивный национализм, как известно, всегда перерождался в известное нам явление - в фашизм. Еще в 1972 году я написал статью против великодержавного шовинизма, местного национализма и антисемитизма - и отправился на десять лет в Канаду, был отстранен от идеологической деятельности в ЦК. Должен вам признаться, эти вещи до сих пор играют свою роль в том, как устанавливаются у меня взаимоотношения с властью. С властью, которой я бы поостерегся ставить положительную оценку - по тем же самым причинам. У нас очень часто получается, что во власть попадают люди националистически-шовинистического характера. Только гражданское общество и законы могут сдержать эту тенденцию. Причем, авторитарность чиновничества - это не российское явление: чиновник всегда авторитарен.

- Что же делать россиянам, ведь все мы задыхаемся от произвола чиновников?

- Сейчас, пока мы не достигли тоталитарного уровня, а находимся на авторитарном, я думаю, надо использовать все методы открытой борьбы. По возможности - использовать свободу слова. И надо, в конце концов, понять одну вещь: пока не будет создано гражданского общества, мы не уйдем от произвола чиновников. Не будь гражданского общества, допустим, в Америке, - вы думаете, что их чиновник был бы чище, чем наш? Он бы так же стал брать взятки, издеваться над людьми, показывать свою власть. Действия чиновника - это страшная вещь, если они не ограничены законом.

Я давно "болею" самоуправлением. Как-то я поехал в Финляндию, на три дня поселился в одном небольшом городке. Мне было интересно, как работает самоуправление в этом городке с населением тысяч в 15-20. Оказывается, горожане платят, и с удовольствием, большие налоги - не 13%, а все 30%. Знаете, почему? Они никогда не ходят сами в какие-либо учреждения. Стоит человеку позвонить в соответствующую организацию, чиновники сделают, что нужно, и принесут бумаги домой. Не за его счет, а за счет этих налогов. Недавно я был в Германии. Там проходит акция: если человек больше пяти минут стоит за какой-нибудь справкой или документом в учреждении, за шестую минуту ему платят. Причем, деньги берутся из бюджета этого учреждения. А мы, чтобы отдать свои деньги в налоговую, тратим по полдня! Скажите, не это ли тоталитарное общество? Когда человека все время - физиономией в грязь. В Москве все учреждения имеют так называемые коммерческие хозяйства. "Ах, вам БТИ? Через месяц придем, посмотрим". "Поскорей бы". "У нас есть контора, там все сделают за три дня". Что это такое? Мы платим налоги на содержание этих бездельников, а они нас посылают в коммерческую организацию! А там надо заплатить две-три тысячи долларов. Это же открытое воровство. Только это происходит не в трамвае, а в учреждении, это как бы узаконено. Путин как-то высказался против этого. Вы думаете, что-нибудь изменилось? Ничего.

- Поражение либерального крыла имеет объективные причины. Как вам кажется, в чем основные ошибки и что можно сделать сейчас?

- Основная ошибка - в искусственном расколе. Люди устали от моновласти, монособственности, от моноидеологии. Вырвались - и давай организовывать партии. Я думаю, сейчас самое главное - это объединяться, иначе мы сами себя погубим своими руками. В руководстве наверху никак не поймут, что оппозиция - это движение, направленное к интересам страны. Оппозиция должна дополнять, поправлять, останавливать, поддерживать.

Говорят, что главная задача - достичь порядка и стабилизации. Стабилизацию хотят установить через порядок. Вопрос - какими путями достигать порядка? Порядок через полицейские меры - это не порядок, это беспорядок. В конечном счете, тактически это может себя оправдать, а стратегически - это пустое занятие.

- У населения нашей страны отсутствует инстинкт самосохранения?

- Это как болезнь левизны, которая исторически присуща нашему народу, и болезнь страха. Это генетическая болезнь. Мы все время служили человеку, а не закону. До сих пор мы гипертрофируем значение президента, премьера, начальника. Мы даже милиционера боимся, который нам должен служить, а не наоборот. Конечно, люди изменились, конечно, мы стали другими. Но нас очень легко загнать обратно в стадо. Надо перестать бояться. Достоевский про нас написал: "Если ты выбрал себе дорогу, и будешь прислушиваться к каждому собачьему лаю, ты никогда не добьешься цели". Надо оставаться самими собой, надо определиться с прошлым.

Сейчас президент говорит, что я неправильно отношусь к прошлому. Я не к прошлому неправильно отношусь, я оперирую фактами, а он - понятиями. В этом все дело. Бухарин в свое время, в 1928-м году, написал: "Мы производим эксперимент над народом, как студент-первокурсник над трупом бродяги, который он купил в анатомическом театре". Вот вам вся идеология прошлого. Можно его уважать? Я никогда не буду уважать это прошлое. А прошлое мучительно страдающего народа - тут дело не в уважении, а в милосердии. Мне его бесконечно жаль.

- Что будет с нами дальше?

- Сейчас не надо впадать в панику. Я сам себя уговариваю выйти из состояния растерянности. Как говорит старая русская притча: "Выбиться в люди можно, тяжелее остаться человеком".  

Зайнап ТАРХОВА, Новосибирск. "Русский курьер" (сибирская вкладка), 16.03.2004.