Кто виноват и что делать с провалом либерализма в России

О том, что случилось с либералами в декабре, сейчас размышляют многие. Некоторые, как А.Кох, отметают от себя ответственность и сваливают все на "тектоническую, геологическую катастрофу, наступление фашизма со всех сторон". Если, мол, управляемая демократия дошла до ручки, о чем говорить либералам?

Другие, как А.Гайдар, нашли объяснение "маятника": в 1995-м проиграл, в 1999-м выиграл, в 2003-м опять проиграл, ждем 2007-го. Не мудрствуя лукаво Егор Тимурович ушел из политсовета в научную работу. До 2007-го года.

Есть и третья точка зрения, сторонником которой выступает Алексей Кара-Мурза, профессор института философии РАН, встречу с которым организовал Клуб региональной журналистики.

Он уверен, что российские либералы плохо работали и не сумели понять серьезных вещей. Например, как дать людям здесь заработать и как обеспечить им политическую демократию.

То, что Россия самая корпоративная и общинная страна, по мнению Кара-Мурзы, не более чем лукавство. Вся современная социология показывает крайнюю индивидуализированность российского общества. Этому в известной степени способствовал тоталитаризм, разбивший все традиционалистские связи. Власть сознательно воспитывала в людях комплекс Павлика Морозова - ощущение, что здесь даже семья по-настоящему не держит. Перед лицом абсолютной власти все оказались раздетыми. Когда она рухнула, люди искали новые формы социализации, что только доказало нашу индивидуализированность. Вся российская история, взять хотя бы крепостное право, всего лишь форма компенсации русского анархизма. Если бы закрепощения крестьян на земле не было, все бы попросту разбежались. По мнению Кара-Мурзы наша история схожа с американской. Русский всегда искал свободное от бюрократии место. Но в отличие от бюрократии, он не сумел защититься, когда та его настигала. Мы могли бы сделать нашу историю на американский манер, создать не культ чиновника, а культ свободного от чиновничьего надзора человека. Как только русские становились немного свободней, их взгляд моментально взирал на Европу. В ценностном, культурном смысле. Что четко уяснил Петр Первый, по-азиатски прорубивший окно в Европу.

При нашем российском многообразии и разноплановости возможны две модели общества. Первая - тоталитарная, то есть всех насильно загнать в один мешок, вторая - ультра либеральная - дать максимальную свободу дисскутирования по поводу всех несогласий и наших различий. Последнюю реализовала Америка. Это при том, что в качественном отношении от России она серьезно отставала.

Мы до сих пор не решили, кто мы цивилизационно. С одной стороны западники, вроде Карамзина, описывают родные впечатления о впервые посещаемых европейских городах. Как у Платона: "Врожденная идея". С другой, не покидает ощущение, что мы - Евразия. То есть некоторое пространство положительной комплиментарности между славянскими и тюркскими народами. Хотя любой россиянин знает, что между славянами и тюрками тяги никакой нет, есть просто инстинкт необходимости, здравый смысл, поскольку давно живем вместе.

Цивилизации меряются религиями, но у нас на одной территории несколько мировых религий. В таком случае чреваты любые попытки к унификации. Пока неизвестно к чему приведет новый поход за православием, откровенно нынче проповедуемый.

Попытку унификации предприняли коммунисты, подарившие миру суперрелигию со всем набором святых, каноническими текстами, клиром и жреческим сословием. В 20-м веке это было возможно, есть подозрение, что невозможно в 21-м.

Если либеральная модель нам так необходима, почему же до сих пор мы ее не сделали? Кара-Мурза считает, что бытует крайне неверное понимание ряда исторических процессов. Нам заморочили голову, что Россия - это плавная история самодержавия, русского холопства и русского хамства. Но если смотреть всерьез, она крайне конфликтна в плане реализации двух сценариев. 2003-й был годом трех юбилеев. Сто лет отпраздновал Зюганов (Ленин писал, что большевизм, как политическое течение в России существует с 1903 года). 300 лет Петербургу, отпразднованные вполне по-имперски, по-бюрократически. Концов, как всегда в империи не нашли, начальника убрали по горизонтали. На этом общем фоне незамеченным прошел юбилей Псковского вече - 1100 лет. Но к первым форумам российской демократии общефедерального внимания привлечено не было.

Больше всех кричат о том, что Россия не приспособлена к либерализму те, кто давил либералов. Выиграть сейчас шансов гораздо больше нежели чем их было в начале 20-го века, когда либеральная элита была прекрасна, но общекультурный и образовательный уровень страны не подоспел. Наивно полагать, что после 70- летия коммунистов мы можем похвалиться развитой либеральной элитой, которая сразу куда-то нас поведет. Поэтому у нас был не Гавел и не Валенса, а Борис Николаевич, кандидат в члены политбюро. Поэтому у нас прорабы перестройки - прозревшие на седьмой-восьмой десятки Попов, Афанасьев и проч. К сожалению, либерализм во многом калькировал старые, буржуазные, иногда самые вульгаризированные марксисткие штампы. Российские либералы повторили абсолютно марксисткий тезис: "Отречемся от старого мира". А это абсолютно бесперспективно.

В свое время Бердяев очень точно проанализировал социально-психологический тип русского человека: он с одной стороны нигилист, склонен начинать жизнь с понедельника, с другой - склонен к апокалиптике, то есть верит в наступление светлого будущего. Причем, чем резче ты отречешься от старого, тем гарантированнее тебе светлое будущее. Отсюда объяснение предпочтений народа в выборах: он голосует за того, кто радикальней отречется и тут же что-то побыстрей пообещает.

Либералы в лице СПС, по мнению Кара-Мурзы сами приготовили себе поражение. Не зная либеральной истории России, они стали просто обещать: найти деньги КПСС, закрома Родины. А потом вдруг оказалось, что это все не у КПСС, а у олигархов.

Безальтернативность оппозиции в России еще страшнее безальтернативности власти. Поскольку история все оправдывает, правила игры делают так, что самые умные и самые совестливые очень быстро удаляются. Они слишком много думают, рефлектируют. А на верх идут худшие. Утверждаясь в собственной безальтернативности, либералы быстро забюрократизировали спонтанный, эмансипаторский проект. Когда большевики говорили: "надо всю собственность обобществить", либералы собирались "собственность раздать".

Либерализм в России возможен, если сделать все по уму. Кроме недоумения ничего не вызвало последнее высказывание Чубайса о необходимости построить либеральную империю. А многие считали, что империя у нас есть и уже давно.

Были и попытки либерализации. Горбачев заманчиво описывал Кавказу и Прибалтике в какой стране нас предстоит жить. Сейчас они "перекрестились" что вовремя из этой либеральной империи откололись.

Либерализм должен идти вместе с идеей становления в России гражданского общества. Нужно навести порядок у себя дома, прежде чем рассказывать о нем, показывать и тем более навязывать. Понятие собственности на страну у нас слишком банальное. После введения частной собственности, есть "мое" и есть "сомнительное", вроде государственного. Меж тем классический либерализм связан с понятием достойного проживания собственной жизни, она и есть собственность. Мы же по прежнему считаем, что ларечник торгующий паленой водкой самый что ни наесть настоящий частный собственник.

Огромное заблуждение путать частную собственность с индивидуальной. Частная, значит, не общая, а какой то части. Мы являемся собственниками страны, считает Кара-Мурза для того, что бы определить, какой ей быть. Если эту идею проработать и правильно протранслировать либерализм в России возродится. Тем более, что народ к нему уже готов.  

Елена РАХМАНОВА, Саратов. Газета "Саратовская панорама", 16.03.2004.