Анекдот на злобу дня:

Сидит ворона на суку, в клюве - сыр. Мимо бежит лиса:

- Ворона, ты на выборы пойдешь?

- Нет!

Сыр выпал. Ворона сидит и думает, если бы я сказала "да", что-нибудь бы изменилось?

Об этом же сейчас размышляют сторонники правых - демократов и либералов. В отличие от растяпы-вороны, многие из них на парламентские выборы ходили, но их голоса все равно ничего не изменили. Правые партии не смогли преодолеть пятипроцентный барьер и не прошли в Государственную Думу нового созыва. И теперь анализируют причины постигшей их неудачи.

В начале февраля разбор полетов прошел в Иркутском региональном отделении Союза Правых Сил. За несколько дней до этого обстоятельства провала обсуждались Всероссийским съездом СПС, на котором Борис Немцов, Ирина Хакамада, Егор Гайдар и Анатолий Чубайс сняли с себя полномочия сопредседателей партии. Одним из основных достижений съезда был назван несостоявшийся раскол СПС. Однако прошло всего две недели, как раскол стал очевидным. Немцов, Хакамада и Гайдар фактически уступили партию Анатолию Чубайсу.

Свою оценку произошедшего с Союзом Правых Сил и политической ситуации в стране членам московского клуба региональных журналистов "Из первых уст" дал экс-сопредседатель СПС Борис Немцов.

Самый тяжелый съезд

Это был самый сложный и самый тяжелый съезд в моей жизни. Решалось по-крупному два вопроса: причины поражения и позиция в связи с предстоящими президентскими выборами. Впервые в политической истории России виновники поражения сами ушли в отставку. Не припомню, чтобы хоть в одной партии такое было. Делать вид, что уходят, это было. Так было на съезде "Яблока". Явлинский сказал "ухожу", но потом его вдруг попросили остаться. По слухам, так было у коммунистов. Так было в ДВР в 1995 году. Это неправильно. Я считаю, что практика "проиграл - уходи" должна быть реализована не только в политике, но и в других сферах жизни, например, в бизнесе. Мы отвечали за предвыборную кампанию. И мы ушли.

О своей отставке на съезде заявил один региональный лидер. Председатель Иркутской организации СПС Юрий Курин. Он считает, что не выполнил своих обязательств.

"Это шизофрения. Я в этом не участвую"

На мой взгляд, было две крупные причины поражения СПС на выборах. Первая - не созданная коалиция с "Яблоком". Мы всерьез могли сделать это год назад, в январе 2003-го. Я убедил Чубайса (можете себе представить масштабы моих усилий?!) уйти из коалиции, если таковая будет создана. Он сказал: "Во имя ста мест в Государственной Думе (а именно столько могло быть у коалиции) я готов пойти на это". Михаил Борисович Ходорковский - в то время единственный финансист партии "Яблоко" - провел с Григорием Алексеевичем Явлинским четырехчасовые переговоры, после чего позвонил и сказал: "Это шизофрения. Я в этом не участвую". Явлинский отказался от коалиции. Какие у него были аргументы, мне абсолютно непонятно.

Отсутствие Чубайса в коалиции приводило к успеху, это было доказано многочисленными социологическими исследованиями. Более того, без Чубайса коалиция давала синергетический эффект: если на каждую партию по отдельности мы получали по 5 процентов голосов, то в совокупности (без Чубайса) -12-14 процентов.

При этом мы не собирались делать единую партию. Мы разные. Однако нужно понимать, что на данном этапе самое значимое. Сейчас главное - это защита свободы, независимого правосудия, парламентаризма, местного самоуправления, интересов регионов и мирный процесс в Чечне. По всем этим вопросам у СПС с "Яблоком" тождественная позиция. А разногласия по поводу коммунальной реформы, реформы энергетики, оценки итогов приватизации сейчас значения не имеют. Какая разница, как Григорий Алексеевич относился к залоговому аукциону? Жить надо, а не рефлексовать по поводу прошлого. Смотреть в будущее, а не идти затылком вперед.

Политика не знает сослагательного наклонения

Вторая причина - отсутствие внятной и четкой позиции. Давайте проанализируем выборы не с точки зрения идеологических разногласий, а с точки зрения позиции. Выборы выиграла "Единая Россия". У нее была позиция: мы за Путина, что бы он ни делал. Народ это понимает. Жириновский: мы за бедных, мы за русских". Все ясно. Глазьев и Рогозин: Чубайса - в тюрьму, олигархов тоже, ренту повысить, все раздать. Очень понятная позиция: отнять и поделить! Теперь СПС и "Яблоко". С одной стороны, мы за Путина. Он международную политику ведет правильную, такой подтянутый, спортивный. С другой стороны, мы - против. Он авторитарную политику проводит, НТВ и ТВС закрыл, а госканалы на брежневское телевидение стали похожи.

СПС нужно было занять ясную недвусмысленную позицию: мы предлагаем альтернативный взгляд на будущее России. Действующий президент не верит в гражданское общество, в свободу прессы, в то, что в суде должна быть состязательная среда, он верит в самодержавную власть. А мы считаем, что должны быть гражданские институты, независимая пресса, независимый суд, должен остаться парламентаризм и многопартийная система. Мы в оппозиции к Путину.

Уникальное политическое предложение

Почему мы не заняли эту позицию? Это очень поучительная история. Мы детально, почти через микроскоп, изучили наших избирателей. Мы знаем, что они образованные люди, достаточно энергичные и молодые, демократических взглядов. Живут, как правило, в больших городах. Женщин больше чем мужчин. Их - наших потенциальных сторонников - всего 20 процентов. Из них 15 процентов - за Путина и 5 - против. Мы посчитали по наивности, что пятнадцать больше пяти, и потому нам надо быть достаточно сервильными. Наш избиратель лоялен к президенту, а мы что, должны на баррикады бросаться? Но в политике пятнадцать не всегда больше пяти. На самом деле, на эти 15 процентов претендовало три партии: "Единая Россия", "Яблоко" и СПС. Даже если бы голоса распались поровну, на каждую пришлось бы по 5 процентов. Но поскольку "Единая Россия" - это монстр с гигантскими информационными ресурсами, то она от этих 15 "отхряпала" большую часть. А мы не прошли в Думу. Вот до этого почти арифметического социологического обстоятельства у нас почему то мозги не дошли.

В тоже время если бы мы заняли оппозиционную нишу и претендовали на оставшиеся 5 процентов, то мы бы их точно получили, потому что это политизированный, очень спрессованный избиратель. И, кроме того, в политике есть такое понятие как уникальное политическое предложение. Уникальность нашего предложения состояла бы в том, что мы за социально ориентированный рынок, но при этом мы против Путина. Мы были бы единственной такой партией. "Единая Россия" тоже за рынок, но за Путина. Да и Явлинский ходил перед выборами к президенту, просил благословения.

Проституция или смерть

Поскольку мы должны были быть достаточно конструктивными в общении с властью, нам нужен был человек, который стал бы мостиком между СПС и Кремлем. Такой человек нашелся. Его фамилия Чубайс. Он путинский, он питерский. Роль его состояла в том, чтобы символизировать государственническое начало в СПС.

Но дальше произошло невероятное. Мы получили 25 октября, то есть арест Ходорковского. У нас возник выбор между политической проституцией и политической смертью. Зная, что избиратели ненавидят олигархов и лояльно отнеслись к действиям власти в связи с арестом Ходорковского, мы могли бы не заметить этого события. Рейтинг наш тогда был от 6 до 9 процентов, мы могли по инерции доползти до 7 декабря и преодолеть 5-процентный барьер. Но мы выбрали второй вариант - заняли честную позицию и стали защищать не только Ходорковского, а вообще миллионы российских предпринимателей и независимое правосудие. Мы заняли позицию политической смерти.

А дальше все было предопределено. 27 октября выступил Путин. Сказал сакраментальные слова "Прекратить истерику!" Сам он в тот момент являл собой пример глубоко взволнованного человека. Читал, кстати, текст, написанный им самим от руки.

Чубайс вместо того чтобы символизировать мощь государственной машины и стать мостиком, выступил с критикой Кремля и стал оппозиционером, сыграл функцию, которая ему не предназначалась. Вот, кстати, еще одна ошибка: надо было все тоже самое говорить, но не Чубайсу, а мне. Потому что моя позиция всем известна. Но тогда надо было быстро принимать решение. Был прямой эфир у Сванидзе. Оставалось всего несколько часов. Мы долго обсуждали, как себя вести и заняли позицию, за которую мне абсолютно не стыдно. Но цена того решения - СПС не парламентская партия.

Дальше уже ничто не имело значения. К нам прилепился ярлык партии олигархов, крупного капитала, партии ненавистного Чубайса. Отклеиться, отмазаться от этого нам уже не давали, да это было и невозможно. Все дебаты, когда Рогозин кричал: "Когда вы Чубайса в тюрьму посадите?" - были уже следствием 25 октября.

Через две недели у нас началось фантастическое крушение рейтинга, он рассыпался, как карточный домик. Такой момент: если бы мы с самого начала заняли жесткую позицию, то арест Ходорковского прибавил бы нам очков. Это был бы дополнительный пример того, что власть может зайти слишком далеко. Академик Сахаров сказал великие слова: "Если не знаешь, как поступать, поступай принципиально". Принципиально надо было поступать!

Консерваторы против либералов

В СПС есть два крыла. Одно либерально-демократическое, которое считает, что для успеха России необходимы защита гражданских свобод, базовых демократических институтов, конкурентная рыночная экономика, и на ее основе создание среднего класса. Это классическая западная модель развития экономики и общества. В это крыло входят Немцов и Хакамада.

Другое крыло консервативное. Это либеральные фундаменталисты. Они считают, что главное это экономические свободы, частная собственность, открытые рынки и так далее. А вот гражданские свободы… Неплохо, чтобы они были, но можно и без них. Это курс Чубайса.

Моя личная позиция такова. В России была частная собственность, например, в виде помещичьего землевладения. Но никогда не было свободы. Поэтому Россия нищая. Из этих двух ценностей, на мой взгляд, свобода гораздо более значима для процветания, чем частная собственность. Хотя это неразрывные вещи. Именно в гармонии свободы и частной инициативы и есть формула успеха.

А консерваторы рискуют двинуть Россию в сторону Латинской Америки (там частная собственность была всегда, а счастья, как известно, нет). И будет у нас постоянный раздрай, коррупция и прочее. Будет капитализм, социальное неравенство, бедность, бесправие и постоянная угроза византийских интриг и переворотов. Плюс ко всему цензура.

Консервативное крыло в СПС достаточно сильное.

"Что вы плачете, вы же в Кливленде живете?"

В ночь после съезда я выступал в прямом эфире частного телеканала "Русский мир", который вещает на Америку. Меня поразила Маша из Кливленда. Она плакала, что у нас ничего не получилось. Я спрашиваю: "А что вы плачете. Вы же в Кливленде живете?" Действительно, русскоязычная аудитория в Америке очень политизирована. В США мы заняли на выборах первое место с феноменальным результатом. Мы набрали там столько же, сколько "Единая Россия" здесь.

В России за СПС проголосовало 2 миллиона 400 тысяч человек. После выборов мы проводили исследование, согласно которому, половина наших сторонников на выборы не пошла. На какую аудиторию мы рассчитываем? Первое, это образованные люди. Второе, это люди, которые себя относят к среднему классу. Третье, это люди свободных профессий. Четвертое, люди демократических убеждений. Кстати, последние уже в возрасте. Это, те, кто в начале 90-х был с Гайдаром. Дальше, поколение свободы - те, кто не мыслит себя в условиях колючей проволоки. Это университетская молодежь, молодежь больших городов. Есть еще одна категория. Раньше мы называли ее бизнесменами. Но бизнесмены за нас не голосуют. За нас голосуют менеджеры среднего звена. Те, кто хочет сделать карьеру, повторить успех лидеров СПС. По нашим оценкам, этих людей около 30 миллионов. Если говорить о специфике Хакамады, то это еще и эмансипированные женщины. Хакамада является символом избирательниц, которые за равноправие женщин и мужчин.

Просто так из политики не уходят

Я человек глубоко беспартийный, всегда с презрением относился к партфункционерам, никогда не был членом никакой партии. Единственной партией, в которую я вступил, причем, недавно - всего три года назад, был Союз Правых Сих.

Теперь я хотел бы сменить характер своей общественной деятельности. Мне кажется, что работать в рамках политических партий сейчас абсолютно непродуктивно. Тем более, если это не парламентские партии. Гораздо более значимы и важны комитеты, например, "Комитет-2008: свободный выбор", в который я вошел. Комитеты не отягощены грузом предыдущих поражений и могут вырабатывать нравственный и политический фундамент будущей демократической оппозиции. Создавая "Комитет-2008", мы хотели, чтобы, во-первых, в России были выборы, во-вторых, чтобы не было престолонаследника, и, в-третьих, чтобы был гражданский президент. Хотя самодержавная традиция у нас в крови, я думаю, что лозунг свободолюбивых людей в России должен быть "Долой самодержавие!"

Какова моя роль в этой оппозиции, мне неведомо. Но возвращения в большую политику я не исключаю. Опять вспомню Михаила Борисовича. В 1998 году я ушел в отставку из Правительства, решил заработать денег, пошел к Ходорковскому. Его пиар-служба провела исследование, сколько нужно вложить денег в человека, чтобы его известность, как моя, составляла 95 процентов. Получилось 350 миллионов долларов США. "Ты слишком дорого стоишь, чтобы уводить тебя из политики", - сказал Ходорковский.

Политическая деятельность - это брэнд, а брэнд стоит денег и сил. Так что запросто из политики никто не уходит.

Свобода, здоровье и деньги

Я не буду работать в госслужбе. Самое тяжелое для любого человека - жить в разладе с самим собой. Делать то, во что не веришь, говорить то, о чем не думаешь. Это кошмар! Доказана закономерность продолжительности жизни от любимости или нелюбимости работы. Если работа тобой презирается, ты долго не протянешь. Так зачем себя каждый день насиловать, если можно жить в гармонии с собой?

Буду ли я выставлять свою кандидатуру на губернаторских выборах. Я имею отношение только к Краснодарскому краю - там родился, к Нижнему Новгороду - там учился и женился, и к Москве - здесь я живу и работаю. А избирать губернаторами пришлых, я считаю, неправильно. Они как оккупанты. Губернатор должен быть очень тесно связан с регионом. Надо, чтобы он корнями был в этой земле. Ему должно быть стыдно за ошибки перед теми, с кем учился в школе, ходил в университет, перед друзьями. Поэтому когда люди говорят "он варяг" - это жестокий аргумент против.

Моя личная формула счастья: это свобода, здоровье и деньги. Еще можно добавить: дети. Этим я отличаюсь от другого классика, который сказал, что счастье - это работа, здоровье и путешествия. Для меня сочетание "счастье и политика" достаточно органично. Для меня свобода имеет значение, а значит, я надеюсь, есть миллионы людей, для которых она тоже имеет значение. Я достаточно искренне веду себя в политике, потому что эти ценности - в глубине моей души.

Сейчас в жизни нашей страны такая фаза, когда ее не очень интересуют все те ценности, которые я перечислил. Например, мои коллеги из "Яблока" говорят: если народ равнодушен к теме свободы и демократии, нечего и нам ею заниматься. Я считаю, это неправильно.

Я недавно дайвингом занимался. Раньше как-то недооценивал роль кислорода. А когда нырнул на тридцать метров, давление стало падать, и я вдруг ясно понял, насколько важен кислород. Но понимаешь это только на 30-метровой глубине. Так же люди не ценят свободу. Они считают, что за свободу не нужно платить, так же как за воздух или за воду. А о том, что свобода может закончиться, они не задумываются.  

Татьяна ЛУКАНКИНА, Ангарск. Еженедельная газета "Подробности", № 7(126), 19.02.2004.