После крушения казавшейся стройной и монолитной марксистско-ленинской теории о классах как только не пытались делить российское общество: и на сословия, и на социальные группы и слои, а в последние годы стали утверждать, что население делится на страты согласно теории стратификации, которую раньше клеймили, как буржуазную. Все течет, все меняется, и с этим приходится считаться. Как и с тем, что в России появился и утверждается средний класс. Уже по названию видно, что он занимает промежуточное положение между верхами и низами. Правда, чудится что-то до боли знакомое и близкое в этих определениях, как будто вновь листаешь учебники по историческому материализму, но, возможно, это просто ощущение, которое абсолютизировали, как помнится, философы-идеалисты Беркли, Мах и Авенариус. Не будем настаивать, а прислушаемся к словам директора Независимого института социальной политики Т. М. МАЛЕВОЙ, которая довольно полно высказала свою точку зрения по вопросу утверждения среднего класса в России на недавнем семинаре Клуба региональной журналистики в Москве, где удалось побывать и корреспондентам "Деловой Пензы".

Есть задачи, которые придется решать любому правительству независимо от социально-экономических условий, а для их решения необходимо достаточно четко сформулировать и попытаться дать на них ответ. Но прежде всего следует разобраться, на каком конкретном историческом этапе мы в данный момент пребываем и куда, в каком направлении движемся. Так начала свое выступление на семинаре Клуба региональной журналистики директор Независимого института социальной политики Татьяна Малева. Кроме того, напомнила, что нам негоже забывать, что мы живем в России, а не в США или в Швеции, и нам не безразлично, откуда в ней что берется, какие пагубные последствия могут иметь происходящие сегодня процессы и явления, наметилась ли ощутимая тенденция к устойчивому экономическому росту и т.п. Вполне логично спросить: влияет ли экономический рост на наше социально-политическое сознание или же оно не желает воспринимать происходящие перемены?

Россиянам постоянно внушают, что в стране происходит финансово-экономическая стабилизация, а мы неизменно сталкиваемся с гиперинфляцией, а может ли она стать гипергарантом экономического подъема? Так и хочется повторить вслед за персонажем фильма "Тени исчезают в полдень" дедом Антипом: "Сумлеваюсь я, однако…"

Вот и другие теоретики пытаются убедить сомневающийся народ, что надо еще набраться терпения и подождать, когда благополучная социальная политика начнет влиять на экономический рост. Так, по крайней мере, говорили четыре года назад, да и сейчас кое-где такие разговоры еще слышны. Но то, что внимание к социальной политике уделять следует, остается непреложным - без нее не решить глобальные экономические проблемы, а то россияне раньше отпущенного срока попадут вместо рая земного в рай небесный. Но социальная политика строится на точном знании конфигурации российского общества, которое имеет форму пирамиды, как утверждают одни специалисты, а другие убеждают, что подобное явление в России невозможно, ибо наша страна относится к числу государств с относительно невысоким уровнем развития общества и низким качеством жизни. Говорят, что социальные вопросы в нашей державе с начала 90-х гг. были проблемой номер один. У теоретиков, вероятно, и были, но в высших эшелонах?.. Что-то не верится в сей тезис. Мы больше склонны поверить в то, что решение социальных вопросов в России осталось на уровне 1991г. Поэтому и злободневым остается вопрос, какой действенной социальной политики нам придерживаться для социальной занятости населения и безработицы. Уровень жизни 40% россиян ниже прожиточного минимума, и, конечно же, правительство должно помогать нуждающимся. Но поддержать всех страждущих просто невозможно - этого не выдержит ни одна страна в мире, ни один госбюджет. И встает дилемма - бросить эти 40% на произвол судьбы или же распределить бюджетные средства так, чтобы денег хватило на преодоление бедственных моментов российской экономики и решение социальных проблем, которые остались такими же, как и на первоначальном этапе реформ. А вопросы, действительно, острые. Скажем, почему количество врачей четырехкратно превысило спрос на представителей этой профессии в России? И соответственно, от перенасыщения рынка труда медиками возникают диспропорции в их востребованности, а о вопиющих проблемах со здоровьем и говорить пока нечего. Различается и размер заработной платы. Увы, все это неизбежно при микроэкономическом сценарии в условиях макроэкономической инфляции. Поэтому верхи должны удовлетворять требованиям всех слоев населения и регулировать все процессы, происходящие в обществе, чтобы не достигнуть критической точки социальной напряженности.

В российском обществе пытались решить проблему облегчения жизни пенсионеров, инвалидов, многодетных семей и других малоимущих слоев населения, но не отвечали на вопрос: почему некоторым россиянам удалось остаться на плаву и показать относительное социальное благополучие, какие это слои и в чем причина этого явления - только ли в их удачливости и умении чувствовать конъюнктуру? Речь идет о достаточно сложном и неоднородном субъекте российского общества, каковым является средний класс.

Это понятие весьма обширно, и на этот счет существует большой разброс во мнениях, и у многих теоретиков существует своя точка зрения на этот счет. Одни, например, считают, что в России говорить о среднем классе пока преждевременно, или же он находится в зачаточном состоянии, другие же включают в это понятие разношерстные и разнокалиберные слои населения. Кроме того, нечетко сформулированы критерии выделения россиян в данную категорию. Считается, например, что средний класс в России включает большие группы населения, выделяя их по различным параметрам - образовательному статусу, профессиональному уровню и т. п. Диапазон выделения россиян в средний класс чрезвычайно велик, и при этом идет обязательное сравнение с 1915 годом. Дискуссии о природе среднего класса и его масштабах не утихают, как и разговоры о том, что мешает влиться в него другим социальным группам. Данный вопрос имеет принципиальное значение, ибо включает в себя присутствие единой социальной идеи и экономической базы для появления и формирования новой общности российского населения. Помимо этого необходимо учитывать роль человеческого фактора, которую давно оценили во всем цивилизованном мире, а у нас в России только присматриваются. А его необходимо серьезно изучать - ведь решение вопроса среднего класса неразрывно связано с характером человеческого фактора. Это естественно - сначала мы должны определиться, кого следует поддерживать и какие факторы надо при это учитывать. Специалисты говорят, что здесь имеют значение материальный фактор, имущественное положение и доходы. Чаще всего речь идет о среднедушевом доходе в 5 тыс. руб., но подобное деление кажется неправомочным, ибо доход доходом, но это не является основным критерием.

Затем говорят о собственности и характеристике образования. Когда-то средним классом называли мелких буржуа, собственников, малых предпринимателей, но с другой стороны, и наемные работники умственного труда также относились к среднему классу. То бишь образованные слои населения, своим трудом зарабатывающие себе на жизнь, тоже добиваются уровня, достигнутого средним классом. Следовательно, нужно брать во внимание еще один критерий - профессионально-образовательный уровень. И наконец, имеется еще один подход к этому вопросу, кстати, весьма распространенный в мировой социологии. Это самоидентификация населения, осознание того, ощущает ли себя человек представителем среднего класса.

Как мы видим, существуют разные подходы к проблеме среднего класса. Московские социологи после опроса населения попытались определить количественную и качественную характеристику среднего класса по трем предложенным критериям: материально-имущественному положению, социально-профессиональному статусу и самоидентификации. Ученые подсчитали, что на сегодняшний день около 20% россиян являются представителями среднего класса, но эта цифра возрастает. Однако имеются и другие суждения по поводу численности новой социальной общности российского общества.

Что же показали исследования? По материально-имущественному положению к среднему классу можно отнести 21,2% россиян, по социально-профессиональному статусу - 21,9%, а по самоидентификации - 11,9%. То есть средний класс по количественным параметрам даже не дошел до золотой середины.

Следовательно, около 20% россиян уже можно включить в средний класс, тогда как в развитых странах этот показатель достиг 70%. Бесспорно, эти 20% являются чрезвычайно низким уровнем, и увеличение этой цифры может стать гарантом экономического развития и политической стабильности российского общества - ведь увеличение доходов повышает платежеспособность населения, укрепляя экономическую мощь страны.

В начале 90-х гг. прошлого века произошло драматическое падение уровня жизни населения, когда 90% населения находилось за чертой выживания. Сейчас уже около 20% находится на вполне благополучном уровне, но можно ли назвать их средним классом в полном смысле этого слова? Пока можно утверждать одно - средний класс в России переживает стадию своего становления и формирования. Этот факт подтверждают и некоторые аналитические материалы, появившиеся в СМИ в последнее время. Правда, их авторы также не единодушны в мнениях по поводу растущей и крепнущей изо дня в день роли среднего класса на современном этапе. Не будем перегружать эту статью излишним информативно-цифровым материалом, но сегодня можно встретить и суждение, что проповедники среднего класса в России пока выдают желаемое за действительное, другие доказывают, что он уже уверенно шагает по российским просторам и его поступь была бы более уверенной, если бы не препоны, которые чинят консервативные силы и т. п. Но уже то, что никто не отрицает возможность появления в постреформенной России среднего класса, придает оптимизм и уверенность. Так и хочется крикнуть: "Наше дело правое! Мы победим!" Может, именно он и станет рычагом, который подтолкнет вперед наше общество?

А тем временем можно кричать об утечке мозгов, о непатриотизме ученых, которые "укатили за бугор", но поставив себя на их место, можно легко понять и одобрить их поведение. В самом деле, окончив вуз и аспирантуру и получая 2 - 3 тыс. рублей за свой труд, ощутив, что твои знания, видимо, не нужны государству, легко плюнуть на все и уехать в ту же Южную Корею, где ты будешь получать тоже 2 - 3 тыс., только не рублей, а долларов. Разница, на наш взгляд, впечатляющая. Яркий контраст. А сколько таких примеров, когда бывшие российские ученые трудятся над разработками НАТО.

В это же время в России, видимо, хотят пополнить число ученых путем поступления в вузы до 85% выпускников школ. Не секрет, что многие из них, особенно "платники", окончив институт, по знаниям мало чем отличаются от школьников и никогда не будут работать по специальности.

При такой ситуации дипломы вузов все больше обесцениваются и, пожалуй, можно ввести новый термин "дипломная инфляция". Где уж тут взяться среднему классу?

К сожалению, в России наблюдается неуклонная тенденция снижения доходной части семейных бюджетов, поскольку в стране снова происходит перераспределение доходов, и экономический рост не работает на идею, и возможность нового социального взрыва все еще реальна… Его предотвращение, как считают, возможно благодаря укреплению среднего класса. Правда, в стране сложилась ситуация, когда нет оснований ни для эйфории, ни для беспокойства. Однако социальное положение в России благополучным назвать нельзя, и россияне имеют шансы стать заложниками внешнеэкономической конъюнктуры, что осложнит становление среднего класса, которому принадлежит большое будущее.

Новые экономические веяния вносят коррективы и в социальную структуру любого общества, и нынешняя Россия не является исключением, где появилась и своя национальная буржуазия, и другие слои населения, и процесс социальной реструктуризации будет постоянно развиваться - такова диалектика общественного развития.

Возникновение и развитие своего среднего класса в России - лишнее тому подтверждение, а с реальностью необходимо считаться, какой бы она ни была.  

Александр ВОЛЬНИКОВ, Раис ГАЙВОРОНСКИЙ, Пенза. "Деловая Пенза", 24.03.2004.