Россияне снова выбрали Владимира Путина. И тем самым вписали очередную строчку в летопись непредсказуемой российской истории. Писатель, журналист и сатирик Виктор Шендерович встретился с корреспондентом "ЛГ" в Москве и поделился своим взглядом на современную историю России и наблюдениями за нравами чиновников и политиков.

- Я понимаю в экономике гораздо меньше, чем мне бы хотелось. Но, как мне кажется, я немножечко понимаю в истории. Как тот чукча из анекдота, я чувствую какие-то вещи. Анекдот советских времен. Приходит чукча в отделение милиции. Говорит: "Начальник, однако в тундре шпион". "Чукча, ты с ума сошел. Откуда в тундре шпион? Зачем?". Он говорит: "Шпиона в тундре". Пошли, обшарили тундру, нашли какого-то шпиона. "Чукча, откуда ты знал?". "Сюйствую".

Как россияне родили Путина

- Поразительной силы образ. Человеческий вид существует сотни тысяч лет. Относительно недолго. Совсем недавно человечество осознало связь между половым актом и деторождением. До этого это были два различных процесса. Сначала это возбуждение, и он ее куда-то потащил, а потом она вспухла, и что-то родилось. Это было врозь в сознании. Наша сегодняшняя демократия того, доисторического периода. Абсолютно. Мы ставим крестик и что-то засовываем. А потом у нас что-то рождается такое: нас убивают, нас грабят, у нас нет правосудия, у нас милиционеры крышуют, у нас власть черт-де что делает. И так далее. Никакой связи между этим.

У нас, как у народа, нет представления об обратной связи собственного волеизъявления. Реальная история. Это было после президентских выборов. Подвозит меня мужик на каком-то "Мерседесе" 80-го года выпуска. Он меня опознал. После того, как опознание произошло, он начал со мной говорить о политике, видимо, чтобы сделать мне приятное. Я произвожу впечатление человека, которого хлебом не корми, дай поговорить с ним о политике. Он сам сказал: "Я сначала думал не ходить, ну их всех на фиг. А потом пошел и проголосовал в последний день". Я бестактно спросил, за кого. Он даже развел руками: "За Путина, за кого еще?".

Я спросил: "А за Путина почему?". "Во-первых, не пьет. Во-вторых, я включаю телевизор, а он по-немецки. Значит, голова на плечах". Мне нечего было возразить. Он проехал еще немного и говорит: "Вот только не пойму, а чего он вообще хочет".

Я говорю: "Виктор Петрович, вы меня спрашиваете?". "Вас, вы же умный, вы же в телевизоре". Я вспомнил по этому поводу, как Якубовичу какой-то телезритель прислал письмо с просьбой передать Клоду Ван Дамму. Телезритель считал, что они оба в телевизоре. Был Якубович, а потом Клод Ван Дамм. Видимо, они где-то рядом находятся. По этому же признаку Виктор Петрович решил, что я знаю, чего хочет Путин. То я был в телевизоре, то Путин. А в промежутке, пока реклама, мы общаемся.

Я ему говорю: "Виктор Петрович. Вы с ума сошли. Вы у меня спрашиваете?! Он президентом уже четыре года был, потом вы мне его еще на четыре года выбрали. И у меня спрашиваете, чего он хочет?!". Он говорит: "Да. Что-то я не пойму". Причем, это не глухая тайга. Абсолютно нормальный человек, абсолютно вменяемый, работящий, москвич.

Предъявите ваши руки и карманы!

- Принято говорить, что в Америке политика превратилась в шоу. Да, в шоу. Я сейчас был неделю за кордоном. По CNN наблюдал допросы Кондолизы Райс, советницы президента США, в прямом эфире. Сильное впечатление. Театр - безусловно. Предвыборная компания - безусловно. Но, при всем при этом налицо мощнейшая обратная связь между обществом и властью. Она сначала отказалась прийти. Рейтинг немедленно пошел вниз у Буша. Как это она отказалась прийти?! А у общества есть вопросы! Как это ты отказался отвечать на вопросы?! У общества есть вопросы к тебе! Прийти, протяни руку, поклянись на библии, отвечай! Как только она начала отвечать, рейтинг немножко выпрямился. Это не шутки.

Представьте себе связь между тем, что Путин не вышел на дебаты и рейтингом - никакой. Общество в принципе не осознает, что те люди, которые у власти, за что-то должны отвечать. Хозяин - мечта раба. Рынок, где можно купить себе хозяина. Мы живем на этом рынке. Выбрали себе одного хозяина, потом выберем себе другого хозяина. Либо, как в случае с Михаилом Евдокимовым, для потехи. Оборотная сторона. Никакой попытки эволюционизирования власти. А её надо заставлять эволюционизировать.

Как только человек попадает во власть, ему хочется, чтобы все от него немедленно отлезли, не мешали, чтобы ни о чем его не спрашивали, под руку бы ему не говорили. Желательно навсегда. Вопрос только в том, что есть территории на земном шаре, где человек, попавший во власть, не может о таком мечтать. Он знает, что он попал во власть, что он под огромной лупой. Карманы его расшиты, его руки на виду. В любую секунду его могут попросить предъявить ручки, снять отпечатки пальцев с казенных предметов вокруг, посмотреть, не помацал ли чего лишнего. Мгновенно. И, не дай Бог, совпадут отпечатки пальцев. Его там не будет через день. Он сам уйдет. В лучшем случае уйдет.

Мне рассказывали, как финны ходили даже не в Москве,в каком-то провинциальном регионе, и ходили по кабинету местного губернатора, смотрели на люстры, на столы, инкрустированные малахитом. У них там у чиновников ДСП. Все понимают, что он сидит на народном, на казенном, что это куплено ему народом. И если он потратит на себя на две марки больше, его там не будет. Эта мысль здесь чиновникам даже не приходит в голову. Здесь они даже не стесняются.

Политическое животное homo presidentus

- Мы не имеем обратной связи. Были последние несколько лет, когда эта связь начала вырабатываться. Конец 80-х, начало 90-х. Мы все помним несколько лет, когда начальство заискивало, заглядывало в глаза народу, когда начальство действительно понимало, что оно реально зависит от улицы. А когда появилась реально независимая пресса, реальное разделение, появилась реальная конкуренция за эти места, они очень нервничали, они очень сильно заглядывали нам в глаза снизу. Спрашивали: "Как вам? Мы вам ничего? Нормально? Мы тогда еще посидим".

Мы это очень легко отдали. Я вспоминаю о Борисе Николаевиче. Он был во всех смыслах этого слова политическим животным. Он был огромным тяжеловесом и физически, и политически. Он был очень выразительным в этом смысле. Один раз я просто ахнул. Это было очень выразительно. Как он разговаривал с народом 3 июня 1996 года, за день до второго тура, прислонял бабушек! К каждому месту он себе прислонил по бабушке. Со всеми детьми на качелях покачался. Гайдара к себе прислонил. "Демократы, ко мне!". Полная гарантия, что кругом реванш, опасность реванша. Совершенно искренне. Все это было на пятерку.

Пятого числа, когда его избрали, он общался с россиянами, что-то сказал. Меня поразила смена интонации, как сразу она изменилась. Он ничего не мог с собой сделать, потому что он очень искренний человек. Он с молодых ногтей при обкоме, при райкоме. В нем это сидит. Он барин, он русский царь. Психология. Как он говорил пятого числа, как это кардинально, разительно отличалось от интонации третьего числа, это было очень выразительно.

Вор цвета родины

- Если говорить о смысловой стороне дела, то, конечно, эта вольтова дуга в голове, закрепить бы как-нибудь этот контакт. Как ты проголосовал, то ты и получил. Ты за него проголосовал, смотри. Тебе нравился, как ты живешь? Как может нравиться те, кого ты выбрал, если тебе не нравится то, как ты живешь? Такое только в России. В любой другой стране, если ты плохо живешь, значит, надо что-то менять, тобой неправильно руководят.

Мы живем столько лет, и у нас нет ни медицины, ни милиции, ничего нет, нам хорошо на родине, очень плохо в государстве. Как только наша жизнь переходит на территорию государства, сразу караул. Сразу. Медицина, милиция, суд. Везде, где кончается родина, где начинается государство, сразу караул. Сразу хочется куда-нибудь в Норвегию, в Австрию. Без загадочной русской души, вообще без души, просто, чтобы ровные дороги, правильное здравоохранение, не крышующий милиционер. Надо правильно наладить связь.

У Чехова сказано: "Россия - страна казенная". Оккупационная армия. Это классика. То, как с нами обращаются свои… В Ираке уже восстали. А там с ними обращаются гораздо мягче. А там восстание. А у нас свои делают такое, что не в сказке сказать. Как только ты разеваешь рот на конкретно взятого державного административного негодяя, немедленно выясняется, что ты предатель родины, что ты родину не любишь. Эта подмена, самая классическая подмена, которая существует. Как только ты замахиваешься ударить по чиновнику, по вору, по негодяю, по лжецу, по администрации, он немедленно становится цвета родины. Выясняется, что ты поднимаешь руку на святое.

С этой подменой надо бороться, не позволять так беззастенчиво давить на слезные железы, чтобы затуманивался взор всякий раз. Всякий раз, когда человек начинает говорить о патриотизме, о родине, всякий раз надо сразу попросить его предъявить руки. Скорее всего, в этот момент он что-то ворует. Точно говорю. У человека нет других оснований говорить о любви к родине, как что-то своровать. Потому что это тихое, личное, интимное чувство, которое приличный человек держит при себе. Если кто-то увидит на улице человека, который через площадь признается в любви женщине или матери, вызовут санитаров, человека уколют и госпитализируют. Почему-то, когда это делают политики, мы их выбираем в Государственную Думу, называем патриотами. Существенное недоразумение.

Президентом может стать даже трёхногая табуретка

- Американская система создана и работает так, что они себе могут позволить и Буша-президента, и Шварценеггера-губернатора. Шварценеггер с Бушем - хорошая пара. В смысле интеллекта там все крепко сложилось. Штука в том, что Америка уже устроена так, что они могут позволить себе выбрать трехногую табуретку в Белый Дом, поставить ее посреди овального кабинета, и у них ничего не изменится. Будут при внесении трехногой табуретки исполнять гимн и вставать. При этом суды будут работать независимо, биржа будет работать нормально, конкуренция будет, независимая пресса будет. Поэтому они могут себе позволить Буша.

Мы устроены таким удивительным образом, довольно уникальным, что в России все и очень многое зависит от человека, находящегося во главе. Никаких объективных механизмов нет, которые работают сами по себе. Американскую систему можно сравнить с машиной с автопилотом, с автоуправлением. Она едет, и у нее такая система защиты, суперсовременная. Как в самолете. Если меня или вас посадить в самолет, который летит на автопилоте, мы не сможем ничего сделать, мы не сможем навредить, потому что он будет лететь на автопилоте. Он так заряжен. Его надо снять с автопилота чередой действий, тогда уже можно сделать какую-нибудь глупость. Может быть, самая большая глупость, это именно снять с автопилота. Поэтому американцы переживут Буша, переживут Шварценеггера. У них это все работает. Поэтому они могут себе все это позволить.  

Сергей ПОПЛЕВИН, Пенза. "Любимая газета - Пенза", №26, 30.06.2004