Летом 2001 г. в Москве в рамках Региональной общественной организации "Открытая Россия" был создан клуб региональной журналистики "Из первых уст".

Основная задача клуба - содействие обеспечению информационной открытости, равного доступа к информации для всех российских изданий и авторов. Среди 1,5 тысячи членов клуба журналисты из всех регионов России. В их число осенью этого года вошли и журналисты газеты "Мценский край".

На своих мероприятиях клуб предоставляет возможность прямого общения с ведущими российскими экономистами, бизнесменами, экспертами и чиновниками. Участники семинаров имеют возможность получать эксклюзивную информацию действительно "из первых уст". А в нашей газете будет действовать одноименная рубрика. Сегодня ее дебют. Поводом к разговору о Российской армии послужила заметка Б. Леонова "Я - мать" (см. ниже).

Я - мать

У Ольги Ивановны Поповой трое детей. Старший, Максим, окончил в этом году институт, выучился на инженера-механика. На постоянную работу не устраивался, т.к. считает, что пройти срочную службу в армии он просто обязан. Но Ольга Ивановна с ним не согласна.

- Как любая мать, я переживаю за своих детей, и начавшийся с октября этого года призыв для меня особый, - рассказывает она. - Сын хочет служить, но ради чего? Мы смотрим телевизор, где в новостях говорится об отключении в казармах тепла и света. Например, на Дальнем Востоке. И так этот край лихорадит: то солдаты от дистрофии умирают, то теперь мерзнуть начнут. Пока сын молод, он еще не осознает, как легко можно потерять здоровье. Да, он достойно будет переносить тяготы армейской службы, но ради чего? Если правительство требует защищать, то где же нормальные условия? Или сейчас 41-й год? Нефть продают налево и направо, чиновники ездят на роскошных авто, а солдаты служат в ненормальных условиях. И после всего этого я должна отпускать сына служить? Да, я тоже считаю, что он должен пройти армию, но только нормальную, где есть все условия для этого. И чтобы сын вернулся здоровым, вот чего я хочу. Следовательно, служба стоит под вопросом. Или в чем-то я не права?

Беседовал Б. Леонов.

Российская армия глазами аналитика

Понятие "реформа" современным толковым словарем русского языка трактуется как преобразование, изменение в какой-либо сфере общественной жизни, области знаний. К сожалению, слова "преобразование", "изменение" не являются синонимами к слову "улучшение". Но почти всегда мы надеемся, что реформирование все же ведет к этому самому улучшению.

Год назад, в октябре 2003 года, министр обороны С. Б. Иванов доложил президенту, что реформа Министерства обороны уже закончена. Несколько позже об этом же сообщили МВД и ФСБ. Выходит, Вооруженные силы у нас уже отреформированы. Но стали ли они нормальными? Попробуем разобраться в этом вопросе с помощью аналитика, независимого эксперта, военного обозревателя, заместителя главного редактора "Еженедельного журнала" Александра Гольца, с которым мне довелось встретиться в Москве в клубе региональной журналистики "Из первых уст".

Безусловно, все нижесказанное не есть истина в последней инстанции - это лишь мнение одного человека. Но человека, всю свою профессиональную деятельность посвятившего армейским проблемам и представляющего взгляды ничтожного меньшинства российских аналитиков, потому что большинство согласилось с военным начальством, что реформа у нас закончилась.

Александр Гольц считает, что точку в вопросе реформирования Вооруженных сил ставить рано. Но прежде чем говорить о будущем, необходимо вспомнить прошлое, проанализировать настоящее.

От Петра Великого

Среди военных бытует мнение, что советская модель Вооруженных сил была идеальной. А. Гольц с ними не согласен. Он говорит, что и советской по большому счету она не была, что ту модель Вооруженных сил создал Петр Великий, и она благополучно развивалась в России в течение трех веков. Он вел 20-летнюю Северную войну, и все его указы рождались конкретными потребностями войны и армии, а государство было средством для их поддержания. В то время, когда европейские монархи "чесали затылок" и думали, сколько денег они могут истратить на свою армию, чтобы платить рекрутам (призывникам) жалованье, российский царь одним росчерком пера превратил призывников фактически в рабов. Причем количество их зависело от желания Петра.

По подсчетам советского военного историка Бориса Урланиса, Петр перемолол практически все мужское население страны. Было 20 призывов, и в итоге призвали свыше миллиона человек, безвозвратные потери составили 400 тысяч. Если учесть, что население тогдашней России составляло не больше 35 миллионов, вы можете представить, насколько чудовищны были эти потери. Притом, что мы должны отдавать должное и доблести русского солдата, и военному гению многих полководцев.

Говорят, что во время Отечественной войны 1812 г. император Александр, откликнувшись на просьбы Наполеона о переговорах, послал к нему министра внутренних дел графа Белашева. В его воспоминаниях есть такой момент: Наполеон, сидя в Кремле, утверждает: "Я знаю, в районе Тарутино вы набираете рекрутов, но поверьте старому солдату, пройдут годы, прежде чем вы сможете использовать их на поле боя, вы их должны подготовить". Дальше граф ставит точку и говорит, что Наполеону не могло прийти в голову, что Кутузов бросит в бой этих необученных людей уже через месяц. Так закладывалось то, что называется русской военной культурой и подтверждается циничными словами великого князя Николая Николаевича: "Бабы еще нарожают".

Иосиф Виссарионович Сталин был гениальным продолжателем этого дела, считает А. Гольц. Помимо того, что все мужское население страны представляло собой мобилизационный резерв и в теории все мужчины от 18 до 60 лет могли быть призваны в Вооруженные силы, параллельно создавалась мобилизационная модель промышленности. Нет ничего более близкого к реальной действительности, чем анекдот про рабочего, который пытался собрать швейную машинку и всякий раз собирал автомат Калашникова, потому что советская промышленность в час "Ч", в любой момент могла начать производить для своей многомиллионной армии огромное количество техники, амуниции и другое. Не случайно советские макароны были калибра 7,62.

Затем Советский Союз "приказал долго жить", предприниматели не захотели иметь на своих предприятиях мобилизационные мощности, которые не позволяют развивать производство на высоком уровне, да еще, как сказал Анатолий Васильевич Квашнин, бывший начальник Генерального штаба, "подвели нас бабы, мало нарожали, и поэтому мы должны перестраиваться".

День сегодняшний

Владимир Путин сделал очень много для офицерского корпуса, чьим мнением сильно дорожит: выросла зарплата; с 1999 года почти в пять раз увеличился военный бюджет (1999 г. - 109 млрд. руб., в проекте на 2005 г. он составляет 529 млрд. руб.), а лейтенанты продолжают уходить из армии тем же широким потоком, как они уходили в 90-е.

По неофициальным данным, приблизительно от четверти до трети тех, кто получил высшее военное образование, стараются покинуть армию немедленно. В результате у нас 40% первичных офицерских должностей (командир батареи и командир взвода) занимают так называемые двухгодичники, люди, которые офицерами не являются вовсе. Это те, кто получил самую примитивную подготовку на кафедрах своих гражданских вузов. И при этом 10% первичных должностей не заняты вовсе. А. Гольц считает, что на сегодняшний день наши Вооруженные силы - это одна из острейших социальных болезней России.

В настоящее время под военной реформой по большей части понимают сокращение Вооруженных сил до одного миллиона двухсот тысяч военнослужащих. Как один из вариантов такого шага вперед существует принятая в июле 2003 года программа по частичному переводу Вооруженных сил на службу на контрактной основе. Однако многократно сказано и о том, что призыв у нас сохранится навсегда, и более того: этой осенью в Думу поступят предложения о ликвидации всех отсрочек при получении образования. Это означает, что у нас будет как бы две армии: старая, советская - по призыву и новая - по контракту. Смогут ли они успешно взаимодействовать, если, не дай Бог, это сделать придется? Станут ли контрактники настоящими профессионалами или им просто будут платить деньги за то, что раньше солдаты делали бесплатно?.. Вопросов больше, чем ответов.

Чтобы оправдать существование призывной системы, нашим военным позарез нужен глобальный противник, они все время собираются воевать, ну ровно как воевали во вторую мировую войну с помощью десантов, танковых атак, прорывов обороны противника, и большинство учений завершаются демонстрационными пусками крылатых ракет со стратегических бомбардировщиков по условному противнику. Только если вдруг этот условный противник и станет реальным, все равно то будет совсем другая война, и наша мобилизационная армия вряд ли продержится долго.

- Знаете ли, - говорит эксперт, - я всякий раз, когда слушаю думские обсуждения по этому поводу и готовность завтра проголосовать за отмену всех отсрочек, Александра Ивановича Лебедева вспоминаю, который говорил, что он хоть завтра готов пойти командовать батальоном в Чечню, только чтобы этот батальон из их (госдумовских) детей был составлен. Проблема в том заключается, что военная реформа на сегодняшний день, как это ни печально признать, не интересна никому. Она не интересна российской элите, потому что они твердо знают, что ни их дети, ни они сами, ни их родственники в армию не попадут никогда. А простой народ привык спасаться от солдатчины, давая взятки, отправляясь в бега, и другими способами.

Циничные политики полагают: ну чего поднимать на щит эту проблему, острую, серьезную, если никто их не поддержит, если это никого не будет колыхать. Так что в краткосрочной и даже среднесрочной перспективе мой прогноз довольно-таки печальный. Не будет у нас военной реформы еще лет 5-7. Только когда происходящие процессы окончательно зайдут в тупик, тогда может быть.

Какая военная реформа нам нужна

Она, на взгляд А. Гольца, должна предполагать несколько важнейших элементов. Первый - это создание корпуса профессиональных сержантов. Говорят, в армии сталинского типа дедовщины не было по одной простой причине - офицер проводил 24 часа в казарме, и страх перед каким-либо ЧП и наказанием твердо удерживал его там. Как только эти путы начали слабеть и офицер начал покидать казарму, выяснилось, что поддерживать дисциплину там некому, и естественным образом в отсутствие профессиональных младших командиров эта функция была возложена на старослужащих, которые стали устанавливать кулаком свои порядки. Дальше дело шло по нарастающей и до сих пор цветет махровым цветом.

- Замечу, профессиональный сержант в западной армии, - говорит А. Гольц, - это не то, что у нас - помощник офицера. Это люди, которые, конечно же, подчиняются офицерам, но они служат другую службу. В их системе прохождения службы офицером существует параллельная система прохождения службы сержантом. Начиная сержантом взвода, роты, батальона и так далее до сержанта вида вооруженных сил. Работа их заключается в воспитании солдат. Сержант должен быть человеком, который и по боевому, и по жизненному опыту, и по возрасту отличается от своих солдат. Нам надо создать академию для таких сержантов.

Второй важный этап военной реформы - это реформа системы офицерского образования и прохождения службы. Понимаете, до сих пор из военных училищ выпускают ремесленников, людей, которые более или менее знают две системы вооружения. Плюс к этому имеют самое начальное представление о том, как руководить людьми.

До сих пор российский офицер зависит от двух человек: от своего непосредственного начальника и от кадровика. Вот эти двое могут с ним сделать все, что угодно. Он может быть будущим Суворовым, но если они его не полюбят, он так старшим лейтенантом и останется. Его "загонят за можай", навешают сколько надо выговоров, без какого-либо объяснения причин. Я думаю, что если рядовой в нашей армии находится на положении раба, то офицер находится на положении крепостного крестьянина. Вот это положение кардинальным образом надо менять. И, что самое главное, результатом перемен должно быть не только расширение кругозора, но и ясное понимание своей функции в этом мире, понимание профессиональной морали, профессиональной этики.

Третье. Погоны должны носить только военнослужащие. Военная служба должна проходить в одном ведомстве - в Министерстве обороны, а не в полутора десятках, как теперь: войска дорожного комитета, железнодорожные войска, три управления специального строительства, строительные войска МЧС и прочие. Их просто используют как рабочую силу, даже иногда не связывая с задачами обороны страны, но приказы (иногда даже преступные) они обязаны выполнять - на их плечах погоны.

И еще. У нас уникальная система оборонного заказа, которая позволяет производить "золотую" технику в количестве единичных экземпляров, тратя чудовищно огромные деньги.

Необходима кардинальная перестройка военной промышленности. На мой взгляд и на взгляд нескольких военных экспертов, самое умное было бы подчинить военные предприятия непосредственно Министерству обороны, и пусть военные сами разбираются с ними и несут ответственность за то, что заказали.

Вот что, на взгляд А. Гольца, должна была бы представлять собой военная реформа.

Кстати

1 октября начался осенний призыв. Министр обороны С. Иванов побывал в тот день на сборном пункте Орловского военкомата и затем сообщил журналистам, что с октября по декабрь 2004 г. впервые в армию пойдут служить менее 10% от числа зарегистрированных в военкоматах призывников.  

Валентина МИЧУРИНА, Мценск. Газета "Мценский край", № 129, 06 октября 2004 г.