Выступления руководителя центра изучения элиты Института социологии РАН Ольги КРЫШТАНОВСКОЙ в ведущих российских СМИ неизменно приковывают к себе внимание. Ведь всегда интересно знать, кто управляет страной.

Недавно Ольга Крыштановская была гостьей клуба региональной журналистики "Из первых уст". На этой встрече побывал корреспондент "Хакасии". Вот некоторые суждения дотошной исследовательницы самой закрытой части нашего общества.

Кто в телевизоре?

Многие люди считают, что элита - это некие лучшие люди и соответственно называть элитой каких-то ужасных товарищей, которые из телевизора нам что-то внушают, никак невозможно.

Моя же позиция очень простая: элита - это люди, которые управляют страной. Для меня совершенно не важно, хорошие это или плохие люди, умные или глупые. Главное - они принимают решения общегосударственного значения.

Разрешите быть богатым

Чем больше у человека доходов, тем выше стоит он на социальной лестнице - такова американская модель. В России же так никогда не было. У нас не деньги приносят власть, а власть приносит богатство. Даже всеми любимое слово "дача" происходит из этого феномена. Помните, власть давала надел земли своим избранным подданным. Власть всегда дает, власть всегда разрешает и, наоборот, не разрешает быть богатым. Общество, в котором богатство вторично, а власть первична, я называю политическим.

В таком обществе есть политический класс и есть народный. Что интересно, в Советском Союзе политический класс (номенклатура) составлял 400 тысяч человек, а в России, население которой едва ли не вдвое меньше, - уже 1,2 миллиона. Речь идет в основном о бюрократии, рекрутируемой во власть.

Как видите, основание "пирамиды" как класса стало значительно шире, а вот ее "верхушка" - элита - намного уже. Ее увенчивает лишь "звезда" в виде топ-элиты (это 20 - 25 человек, занимающих ключевые должности).

Катастрофическая скорость элитного трафика

Периоды правления Горбачева и Ельцина, конечно же, были временами либерализации. Удачные, неудачные - речь сейчас не об этом. А о том, что они вызвали массу хаотических процессов во власти.

Горбачев, порвав отношения с аппаратом ЦК КПСС, менял дислокацию центра власти: генсек сначала стал председателем президиума Верховного Совета, потом - президентом. Была разрушена система кадрового резерва, совершенно необходимая для функционирования "пирамиды" с иерархическими уровнями соподчинения.

Возник кадровый хаос, который при Ельцине принял просто катастрофические размеры. Скорость элитного трафика была увеличена в десятки раз. Люди, которых брали в элиту (в том числе и с улицы), быстро оказывались выброшенными из нее. (В федеральной элите сохранилось чуть более трети людей, работавших в системе номенклатуры. В региональных элитах процесс прошел гораздо спокойнее.)

Ельцинские отставники, как правило, уже не попадали в экс-элитные зоны, где сохранялись былые привилегии. (А именно так было в советское время). Обида выброшенных на улицу, на мой взгляд, стала основой создания мощной контрэлиты.

Если вспомнить, сколь быстро тогдашний президент РФ менял правительство, можно понять, почему класс обиженных становился все больше. Они критиковали власть, Ельцина, и в конце концов возникла ситуация, опасная для власти, которая выдавалась для населения как проблема разрушения страны. (Хотя это и было). Весь политический класс был недоволен Ельциным. Большинство людей, которые составляли этот класс, считали Ельцина, как и Горбачева, предателем своих интересов.

Советизация плюс... рынок

И когда речь зашла о смене власти, было сделано все, чтобы найти человека, который остановил бы, по выражению Павловского, революцию, а, по сути, прекратил бы разрушение политического класса.

Сама элита хотела человека системного, который бы выражал ее интересы, и при этом непременно военного. Его поиски начались задолго до того, как был найден Путин. Бордюжа, Степашин, Лебедь в одно время, Примаков - в каком-то смысле… Понятно, что слово "военный" употребляется в широком смысле слова. Речь о человеке в погонах любого типа.

Он был найден (допустим, Волошиным), и, конечно, начал проводить реформы, для которых элита его и мобилизовала. Для населения все это называется наведением порядка, для элиты - восстановлением субординации и управляемости всей системы власти, иерархического соподчинения ее уровней.

Первым делом Путин стал ликвидировать или нейтрализовывать центры альтернативной власти, которые во множестве возникли при Ельцине. Практически сразу после его прихода к власти, как вы помните, был принят пакет законов относительно федеральных округов. Чтобы губернаторов понизить на одну ступень. Система управления из двухуровневой превратилась в трехуровневую. Потом это коснулось политических партий, Госдумы и Совета Федерации.

Самую большую проблему представлял в этом плане крупный бизнес. Имея большие ресурсы, он мог покупать власть. В противостоянии "власть и крупный бизнес" понятно, почему должно было начаться дело ЮКОСа. Тому множество причин, главное - политический аспект. Надо было поставить на колени, как сама власть выражается, опустить человека номер один компании номер один. Чтобы все остальные поняли урок. Поняли, что работа, называемая Кремлем созданием вертикали власти, направлена на восстановление иерархической "пирамиды". А она есть не что иное, как устройство авторитарного государства. Всегда есть кто-то один наверху, который знает, "как надо", а все остальные должны слушаться.

В демократическом же обществе предпринимаются усилия для того, чтобы разорвать единство "пирамиды" и создать много разных "пирамид", каждая из которых, взаимодействуя, ограничивает власть друг друга.

Наша власть пошла по другому пути - по пути восстановления авторитарного государства. С разделением властей - а оно и есть главный признак демократии - считаю, было покончено. Последняя реформа, объявленная 13 сентября, аргументировалась так: нам нужно централизованное государство, власть должна быть единым блоком, только тогда мы сможем управлять страной. И это совершенно логично в системе координат авторитарного общества.

Если вспомнить, с каким заказом от элиты пришел Путин к власти, можно считать его действия очень успешными. Он в значительной степени восстановил те правила, которые были при Советском Союзе. С задачей по советизации, под коей подразумевается восстановление единой иерархической "пирамиды", а не Советов народных депутатов, он почти справился.

Проблема - в экономической сфере. Нет плановой экономики, нет государственного сектора экономики в том объеме, в каком он существовал раньше, и есть частный бизнес. Как его встроить в систему авторитарной власти?

В связи с этим вопросом обычно вспоминают "модель Пиночета": развитие рынка идет, а демократизации общества не происходит. В Китае эта модель имеет свое воплощение. В России - тоже свое: при явном сворачивании процесса демократизации остаются фрагменты рынка. Ими и пытаются управлять. Каким образом? В регионах, например, давно уже происходит процесс переприватизации. Нелояльные бизнесмены, поддержав на выборах не "того, кого надо", испытывают сложности: бесконечные проверки, разорение или передача их собственности в другие руки. В то же время власть поддерживает лояльных бизнесменов, ставя перед ними очень жесткие условия. Им надо предано служить, что в переводе с кремлевского языка на русский означает "надо давать деньги". Происходит и наращивание государственного сектора экономики, растет число ГУПов. Наконец, в последнее время заметно меняется статус государственных компаний в политической системе: если раньше в советах директоров государство представляли чиновники в ранге министра или его заместителя, то теперь - люди из окружения Путина.

О роли народа и партий

Очевидно, что политическая система все эти годы меняется так, что влияние населения на нее уменьшается. В свете реформ (изменился принцип формирования Совета Федерации, грядет отмена выборов губернаторов и депутатов-одномандатников на региональном и федеральном уровнях) кажется логичной простецкая схема: население выбирает только партии, а партии выбирают лидера. В свое время подлили масла в огонь и некоторые губернаторы: мол, пусть президент нас назначает, а мы его будем выбирать. Эдакий партхозактив! Что же мешает перейти к системе, которая была бы чрезвычайно удобна для элиты? В случае отмены общенародных выборов президента возникли бы проблемы его легитимности и международной реакции на это.

Обоймы теперь не рвутся

В последнее время процентное соотношение в элите преданных и профессионалов составляет 70 к 30 (по другим данным - 80 к 20). Должен кто-то работать. Должен кто-то выполнять государственные функции. Поэтому будет преувеличением говорить, что в системе власти только преданные.

Но они - основа. И этим нынешняя элита схожа со старой. Вновь сформирован и действует принцип обойм: чей ты человек, кто тебя привел. Каждый человек, который поднимается наверх, ведет за собой своих преданных людей.

При Ельцине обоймы рвались. Почему? Начальника увольняли, а его обойма перевербовывалась, раскалывалась. Обоймы были ситуативные. Броуновское движение! Сейчас же вновь цементируются команды преданных, в которых все-таки есть и профессионалы.

Но в чем ошибка Путина? На мой взгляд, он сейчас много сразу реформ проводит. Административная, к примеру, реформа - раз и порвали все связи, по-новому рассадили людей. А ведь должно пройти время, чтобы правительственные связи как-то установились, тогда возможно эффективное управление. Все слишком быстро меняется, люди перестают понимать, на каком они свете.

Куда приплывем?

То, что процесс демократизации свернут самой элитой, очевидно. Тем не менее, сделав в свое время два шага вперед по пути демократизации, мы сейчас отступили лишь на один шаг. Не на два, а на один. А значит, Россия остается более демократичной страной, чем она была в конце 80-х годов прошлого века, когда мы отплыли от того берега. И эта реальность - наш общий шанс.  

Вера САМРИНА, Абакан. Газета "Хакасия", 09.11.2004 г.