Вся работа, которую Кремль называл созданием вертикали власти, была направлена на устройство авторитарного государства

В ближайшее время в издательстве Игоря Захарова выходит книга Ольги Крыштановской "Анатомия российской элиты" - итог пятнадцатилетнего наблюдения за высшими эшелонами власти в России. Диагноз доктора социологических наук, признанного во всем мире исследователя отечественной элиты: власть в России сегодня у "партии силовиков".

- Я изучаю элиту почти 15 лет. Надо сказать, что в СССР исследования элиты были запрещены вплоть до 1989 года. Литература о советской элите и даже рецензии на эти книги имели гриф "Совершенно секретно".

Элита - это группа людей, которая управляет страной и принимает решения общегосударственного значения, она существует в любом обществе. Каждый человек непосредственно связан с элитой, поскольку она принимает законы, по которым живет потом вся страна.

Элита - сложная группа, она состоит из нескольких слоев. Высший слой я называю топ-элитой, это совсем небольшая группа, не более 20-25 человек, людей, занимающих ключевые должности. В элите есть разные отраслевые группы, есть силовики, есть экономисты и так далее.

Для того, чтобы понять, что произошло в нашем обществе вообще и в элите, в частности, необходимо помнить, что в США и других обществах западного типа все схемы деления общества построены на экономических показателях: чем больше у человека доходы, чем богаче человек, тем он выше стоит на социальной лестнице. В России всегда было наоборот: не деньги приносили власть, а власть приносила богатство.

Были в российской истории периоды, когда власть, в лице своего верховного правителя, в какой-то момент решала легализовать государственное устройство. Начиналось развитие рынка, возникали собственники, которые были относительно независимы от власти, они начинали набирать силу, богатеть, и в конце концов ситуация становилась такой, что эти собственники хотели оказывать давление на власть, потому что они были заинтересованы в таких законах, которые оберегали бы частную собственность. Они заинтересованы были в честном арбитраже, независимом суде и других вещах, которые называют правовым государством. И таким образом этот выросший, самостоятельный бизнес, всегда начинал оказывать влияние на российскую власть, бюрократическую в своей основе. Как правило, этот период модернизации заканчивался довольно кровавым образом. В России не было прецедента, когда класс собственников победил. В то время как на западе, например, правовое государство и сама демократия возникли именно из этой борьбы. Это был очень длительный процесс, который тем не менее привел к тому, что именно крупные собственники стали формировать власть и устанавливать те законы, которые обеспечивали бы рынок

Сегодня Россия переживает очередной конфликт класса бюрократии, политического класса и класса собственников.

"Я так ждала тебя, Вова…"

- Ольга Викторовна, что, по-вашему, стало причиной того, что и нынешняя демократическая модернизация России закончилась, и власть довольно быстро стала авторитарной?

- Периоды правления Горбачева и Ельцина были периодами либерализации: элита очень быстро менялась. Этому способствовало то, что Горбачев начал разрушать систему номенклатуры, а Ельцин ее добил.

Система номенклатуры - это, когда существует некая пирамида, в которой есть иерархические уровни соподчинения, и существуют понятия субординации, верха и низы. В отличие от западных стран, где говорят обычно о трех ветвях власти: законодательной, исполнительной и судебной, эти понятия были импортированы в Россию, но не были освоены в нормальном виде: всегда существовала верховная власть, стоявшая над исполнительной, судебной и законодательной. Экономическая элита являлась в советское время одной из частей этой монолитной системы: министры и директора крупнейших предприятий в стране утверждались в ЦК КПСС и были частью номенклатуры. Они должны были быть не только лояльными режиму, но и быть носителями определенной идеологии. Эта система была разрушена тогда, когда Горбачев порвал отношения с аппаратом ЦК, а потом изменил дислокацию центра власти: генеральный секретарь, стал председателем президиума Верховного совета, а затем президентом. Была разрушена система субординации и система кадрового резерва, которые необходимы для функционирования номенклатурной пирамиды. Возник кадровый хаос, который при Ельцине принял просто катастрофические размеры. Элита не понимала больше правил игры, которые раньше были совершенно четко известны: в элиту стали приходить люди, которые раньше никогда не занимали номенклатурные должности и вообще никогда не были на управленческой работе. Откуда приходили новые люди? Я называю это явление приходом разночинцев, потому что это действительно были люди "разных чинов". И в отличие от "системных" людей, которые переползали с одной ступени на другую и таким образом в течение многих лет строили свою карьеру, они заполнили в один момент все этажи федеральной власти.

Одновременно с этим люди, которые знали тайны номенклатуры, секреты власти, были допущены к закрытой информации, которые считали, что они служат этой власти, были из элиты выброшены. И именно это, на мой взгляд, было основой того, что создалась такая мощная контрэлита - образование внутри самой элиты или в каких-то ее частях, которое недовольно тем, как управляют страной. Количество обиженных увеличивалось, и в конце концов они стали критиковать саму власть, самого Ельцина, и возникла ситуация, опасная уже для власти. Потерю личной власти очень часто для общества обозначали как проблему разрушения и распада России. Весь политический класс был крайне недоволен и Ельциным, и Горбачевым, большинство людей, которые составляли этот класс, считали их предателями своих интересов. Поэтому, когда речь зашла о смене власти, было сделано все для того, чтобы найти человека, который бы прекратил разрушать сам политический класс.

Хорошо известно, что Путин стал президентом благодаря тому, что на нем, как на "преемнике", остановила выбор стратегическая группа в ельцинском окружении. Избрание стало делом техники. Принципиально же вопрос был решен задолго до выборов. Поиски преемника начались уже в 1998 году, когда были согласованы основные параметры личности кандидата на пост президента: довольно молодой военный с опытом политической деятельности и лояльный к действующей власти. Желательно умный, прагматичный и гибкий. Кастинг кандидатов в "преемники" начался с назначения Николая Бордюжи в 1998-м секретарем Совета безопасности РФ. Обсуждались также кандидатуры Александра Лебедя, Евгения Примакова, Сергея Степашина, но лучшим был признан Путин. По плану стратегической элиты Путин должен был стать лидером, который бы консолидировал общество, восстановил его управляемость, усилил контрольные функции государства и возродил ряд советских властных институтов в соответствии со стремлениями как элиты, так и общества. И вот был найден такой человек, который занял это место и начал проводить реформы, для которых элита его и мобилизовала.

- Надо отметить, что наш президент стал именно таким лидером. Об этом свидетельствуют высочайшие рейтинги доверия населения…

- Путин выполняет те функции, из-за которых именно он и был востребован: для населения - наведение порядка, а для элиты, прежде всего, восстановление субординации и управляемости системы, иерархического подчинения уровней и приведение всего к пирамидальной форме. Поэтому первое, что стал делать Путин, это искать альтернативные центры власти, которые во множестве возникли при Ельцине, и их ликвидировать или нейтрализовывать. Вся та работа, которую Кремль называл созданием вертикали власти, была как раз направлена на восстановление иерархической пирамиды государственного подчинения.

Самые очевидные перемены были сделаны в 2000 году, фактически сразу после того, как Путин пришел к власти: был принят пакет законов относительно создания нового "этажа" федеральной власти - аппаратов полномочных представителей президента в семи федеральных округах. Системное управление из двухуровневого превратилось в трехуровневое, а губернаторы - понижены на одну ступеньку иерархической лестницы. Потом "зачистка" коснулась средств массовой информации, политических партий, Совета Федерации и Государственной думы. Самую большую проблему представлял крупный бизнес: имея большие материальные ресурсы, он мог попытаться противостоять выстраиваемой системе. Поэтому понятно, почему должно было начаться дело ЮКОСа: надо было поставить на колени или, как выражается сама власть, "опустить" компанию "номер один" и ее руководство. Очень важно было преподать на примере самой влиятельной и успешной компании урок всем, чтобы остальные осознавали последствия и не пытались уже оказывать давление на власть. Как хорошо крупный бизнес усвоил этот урок мы все наблюдаем сегодня.

Завершающим этапом восстановления иерархической государственной пирамиды можно считать законы, принятые в России после 13 сентября минувшего года: увеличение для политических партий процентного барьера прохождения в Госдуму, переход на пропорциональную систему выборов, отмена выборов губернаторов - все эти изменения аргументировались тем, что нам нужна консолидация сил, централизованное государство, власть должна быть единым оком, только тогда мы сможем эффективно управлять страной. То есть с разделением властей было покончено.

Нравится нам или нет, но этот путь означает в классической политологии становление авторитарного государства: всегда есть кто-то один наверху, кто знает, как надо, а все остальные должны слушаться, все слои элиты подотчетны не населению, а вышестоящему начальнику. Был ликвидирован главный признак демократии, особенно важный для России - разделение властей. Мне кажется, что Путин за пять лет, которые находится у власти, действовал очень успешно: если вспомнить, с каким социальным заказом от элиты он пришел к этой власти, то он свою задачу выполнил: он очень сильно продвинулся в восстановлении тех правил, которые были при Советском Союзе.

Корпорация "Люди в форме"

- Невозможно не замечать, что с приходом к власти Путина, удельный вес военных во властных структурах сильно возрос. Это происходит потому, что президентом стал военный, или есть другие причины?

- Как я уже отмечала, скорее наоборот: приход на высший государственный пост офицера госбезопасности был обусловлен системным кризисом политической элиты. Кроме того, существовал еще ряд факторов, которые обусловили милитаризацию российской власти.

Президент Путин ставил задачу не только упорядочить работу государственных органов, но и повысить надежность и исполнительность каждого служащего на всех этажах государственной машины. Кратчайшим путем решения этой задачи он считал привлечение на государственную работу людей, привыкших к военной дисциплине, коллективным действиям и безоговорочному подчинению начальнику.

Он совершенно не доверял ельцинским чиновникам и, поскольку вышел из среды спецслужб, начал укрепление власти с восстановления сети силовых структур, которые послужили бы ему опорой личной власти и основой усиления контрольных и репрессивных функций государства.

Необходимо помнить о том, что Путин сделал головокружительную карьеру, совершив фантастический "большой скачок": за пять лет, пройдя путь от вице-мэра до президента. Быстро перемещаясь с одного высокого поста на другой, он не успевал подтягивать своих людей и какое-то время оставался почти без поддержки. Человек, который медленно растет в системе, всю свою обойму все время подтаскивает, у него есть люди, которые обладают уже достаточным управленческим опытом для того, чтобы повысить свой ранг. У Путина таких людей не было, поэтому группа поддержки первоначально состояла из тех, кого Путин знал и кому доверял: его сослуживцы и земляки. Опорой главы государства сразу стали офицерский корпус, сотрудники силовых и правоохранительных структур, специалисты военно-промышленного комплекса. Постепенно вокруг Путина сформировалась группа его прежних коллег по работе и знакомцев, которые вслед за своим патроном совершали большой скачок.

А потом процесс начал расти в геометрической прогрессии. Путин привел с собой 20 соратников по прежней службе. Те, в свою очередь, привлекли во властные структуры сослуживцев-единомышленников. Я думаю, что президент не ставил задачу довести долю военных во власти до 25 процентов.

В 1988-2002 годах доля военных в элите возросла почти в семь раз, в высшем руководстве страны наблюдался двенадцатикратный рост. К середине 2002-го из 88 глав областных администраций девять были военными.

Самое стремительное "нашествие" военных связано с созданием нового "этажа" федеральной власти - аппаратов полномочных представителей президента в семи федеральных округах. Общая численность новой группы элиты составила примерно полторы тысячи человек. Пять полпредов имеют звание генерала, а их заместители на 70 проц. состоят из высших офицеров - выходцев из структур КГБ/ФСБ, МВД, ФСНП и контрольных управлений региональных администраций. Реформа была построена на испытанном принципе, которым часто пользовались органы госбезопасности советского времени, - внедрении "смотрящих". Функция полпредов состояла не столько в систематическом и реальном контроле, сколько в том, чтобы служить президенту опорой там и тогда, где и когда это может понадобиться. Выстроив вертикаль "президент - полпреды - федеральные инспекторы", Кремль приобрел разветвленную сеть опорных групп во всех без исключения регионах, в значительной степени состоящую из военных.

Путин усилил деление правительства на "правительство премьер-министра" и "правительство президента": к маю 2000-го из 58 федеральных органов исполнительной власти уже 16 ведомств (27,6%) состава правительства были прямо подчинены президенту. В "правительстве Путина" силовые структуры представлены не только "военной" частью кабинета, но и Советом безопасности - коллективным органом, возглавляемым президентом.

Начиная с 2000-го, люди в погонах занимают вторые и третьи позиции в должностной иерархии всех федеральных ведомств. Причем приход военных на должности заместителей министров или начальников ключевых управлений экономического блока правительства проходит для общественного мнения практически незамеченным. По нашим данным, среди заместителей министров, назначенных в 2000-2002 годах, военные составили 34,9%, из них 7,1% - в экономических ведомствах. Особенно активно рекрутировали военных на посты замминистров в министерства экономического развития, промышленности и связи. "Вторые лица" в погонах присутствуют в министерствах печати, иностранных дел, транспорта, имущественных отношений, юстиции, путей сообщения, по делам Федерации, налогам и сборам и в других ведомствах. Наиболее массовый приток военных в экономические федеральные ведомства происходил из органов безопасности, армейских структур и МВД.

- Как и почему силовики попадают в экономические ведомства? Каким образом их предшествующий опыт мог научить их управлению в условиях рыночной экономикой?

- По данным нашего исследования, в большинстве случаев это происходит не по представлению соответствующего министра, а по "направлению" Кремля. Такие заместители министров остаются офицерами действующего резерва. Суть такого статуса, который всегда считался чрезвычайно престижным, в том, что, не прекращая своей службы в военном ведомстве, получая там зарплату и текущие задания, офицеры переходят на работу в другую организацию. За ними сохраняются офицерские льготы и удостоверение действующего офицера, не только играющее роль пропуска, но и дающее гарантии личной неприкосновенности. В отличие от других сотрудников, они выполняют дополнительные функции: составляют ежемесячные отчеты для "материнской структуры". Обладающие таким статусом лица, формально стоя вровень с 10-15 другими заместителями руководителя организации, играют в ней, как правило, роль "серого кардинала". Это доверенные лица президента, призванные стать "оком государевым" в экономике и тем самым усилить контрольную функцию Кремля. В советское время деятельность таких офицеров была засекречена, теперь же, после укрепления власти Путина, чекистским прошлым стали гордиться.

Эта группа силовиков чувствует себя самой обиженной из всех. В советское время это была привилегированная группа, с высокими зарплатами и практически неподсудная, под крышей государства. В начале 90-х они потеряли все и стали гонимы и презираемы . Сейчас пришло их время, и они хотят реванша. Об этом в открытую заявил Виктор Черкесов, председатель Государственного комитета по контролю за незаконным оборотом наркотиков в интервью "Комсомольской правде". Силовики были призваны для того, чтобы навести порядок, как они его понимают. А понимают они его достаточно просто и жестко: порядок - это сильное государство, а сильное государство - то, в котором нет разделения властей, а есть концентрированная верховная власть. И этой верховной власти должно принадлежать все, что есть на территории ее юрисдикции, в том числе, и собственность. С одной стороны, они хотят стать богатыми, а с другой стороны - иметь концентрированную власть самодержца.

Пришедшие в политику люди в погонах, которые еще десять лет назад готовы были пережидать смутные времена, снова ощущают себя в силе. Они опьянены ближайшей перспективой неограниченной власти, в основе которой - всеобщий страх. И не экономический рост их волнует, а власть, которая управляет всем. В том числе и экономикой. Они чувствуют себя членами некоего клана посвященных, где главное - верность государству, которое для них олицетворяет Владимир Путин.

- В чем опасность такого состава элиты, и как она скажется на будущем России?

- Опасность - в начале процесса советизации, цель которого - самодержец в Кремле и всевластное бюрократическое государство. Всем остальным уготована роль верноподданных.

Надо отметить, что, кроме увеличения числа военных во власти, отличительными особенностями путинской элиты были снижение доли "интеллектуалов", имеющих ученую степень; уменьшение и без того крайне низкого представительства женщин и "провинциализация" элиты. Путину очень сложно было сформировать верхушку власти, потому что можно конечно взять человека, который в Карелии возглавлял маленькое управление ФСБ, но ему довольно сложно работать министром внутренних дел России. Отбор во власть из силовых ведомств происходил, к сожалению, не по профессиональным качествам. Это признают и сами военные. В течение долгих лет профессионализм не был востребованным качеством, а главенствует принцип личной преданности. В результате в политику мобилизуются в первую очередь люди надежные и предсказуемые. Они циркулируют из ведомства в ведомство, из аппарата в аппарат. Люди из элитной обоймы готовы идти на любой участок работы, который необходимо закрыть своим человеком.

Вообще система бюрократии в классическом виде подразумевает высокий профессионализм. Там капиталом человека является компетентность, и он ее обменивает на деньги и должность, которую занимает. Есть противоположное устройство государства, восточная деспотия, это называется патримониальное государство. Там есть "хан" и поданные, главным капиталом которых является личная преданность. Российская государственная система представляет собой в значительной степени патримониальное государство, у нас смесь людей, которые и профессиональны, и преданны. К сожалению, в последнее время процентное соотношение доходит до 70 преданных и 20 профессиональных.

Сам Путин как-то сказал: "Бывших чекистов не бывает". Это действующее братство, "группа взаимопомощи". Когда к власти приходят люди одной социально-профессиональной группы, происходит смещение во всех политических приоритетах, особенно, когда приходят люди, воспитанные в недрах спецслужб. Та профессия и образование, которое они получают, очень специфичны: умение манипулировать людьми и общественным мнением так и остается одним из главных достоинств чиновников от спецслужб, а навыки оперативной работы никуда не пропадают и после призыва во власть.

Эти люди всегда скрывают свои истинные цели. Чекист может сегодня быть демократом, завтра - консерватором, послезавтра - борцом с капитализмом. Это по обстоятельствам. Но по духу - он всегда государственник. Они на самом деле фанаты государства, потому что, когда государство было сильное, они имели высокие зарплаты и жили совершенно по другим законам, чем все прочие люди.

У них гипертрофированное чувство врагов. Потому что, если нет врагов, их деятельность никому не нужна. Поэтому они все время тренируются на то, чтобы их обнаружить и их как-то назвать.

Сегодня Кремль уже не скрывает своих намерений контролировать все: выборы, парламент, гражданское общество, независимую прессу и частный бизнес.

- Ну, пока что-то положительных примеров контроля силовиками гражданского общества и экономики не видно…

- Главная проблема для сегодняшней власти - как встроить в систему пирамидальной, авторитарной власти рыночную экономику. Эту проблему пытались решать несколько стран, и модель, по которой происходила модернизация в Чили, в политологии получила название модель Пиночета. Классический процесс модернизации государства идет как бы по двум параллельным направлениям: политическая модернизация подразумевает демократизацию общества, экономическая - маркетизацию, то есть становление рынка. В модели Пиночета впервые была сделана попытка обернуть эти процессы в разные стороны: развитие рынка идет, а развитие демократии замедляется или сворачивается. Потом эта модель опробовалась в других странах, и в Китае она имеет свое воплощение, в Корее свое, а в России свое. Процесс демократизации явно свернут, но при этом остаются фрагменты рынка, которыми в последнее время тоже пытаются управлять. Управляют им путем наращивания государственного сектора - увеличения количества государственных унитарных предприятий разного уровня и изменения статуса государственных компаний в политической системе. Если раньше представителями государства в совете директоров компаний были чиновники в ранге министров или их заместителей, то теперь это люди высшего эшелона из окружения Путина.

Ни советский, ни нынешний опыт силовиков не научил их экономическому управлению собственностью. Люди, которые прошли военную школу, привыкли отдавать и исполнять приказы. Такой метод управления экономикой очень похож на чиновничье-государственный, который во всех странах мира и во все времена приводил к неэффективной экономике и краху.

Так, сама постановка вопроса об удвоении ВВП совершенно неприемлема для теории и практики капитализма: для бизнесмена есть один закон - прибыль. А роль государства - отобрать у бизнеса часть прибыли и распределить ее между теми, кто не может сам много зарабатывать. Но все дело в том, что, желая стать собственниками, управлять активами, нынешняя элита сохранила взгляды, в основе которых по-прежнему лежат постулаты марксизма, сжатые до идеологемы патриотизма. Богатство они воспринимают как зло, с которым надо бороться. Конечно, многие из них вкусили прелести безбедной жизни. Но в глубине души они все равно воспринимают богатых как главного внутреннего врага, как наймитов транснациональных компаний, цель которых - ослабить Россию, чтобы захватить ее рынки.

Власть все время пытается диктовать бизнесу, вместо того, чтобы создавать условия для его роста. Путин и раньше, и сейчас в своих выступлениях употребляет конструкцию "бизнес должен…" Но бизнесу нельзя приказывать! Он развивается только в условиях свободы и защиты прав собственности. Если этого нет - деловые люди уводят капиталы из страны. Что, собственно, мы сегодня и наблюдаем.

- Каковы ваши прогнозы относительно выборов 2008 года? Можно ли ожидать, что к власти придут другие люди и начнется демилитаризация российской элиты?

- В отличие от многих политологов, которые считают, что система может в любой момент рухнуть, поскольку держится на одном человеке, я думаю, что создана очень устойчивая конструкция. Путин создал такую модель власти, которая включает в себя этажи его поддержки, уходящие далеко вниз. Это уже близко к тому, что было в СССР, когда партия имела разветвленную систему низовых организаций плюс комсомол, вертикально интегрированная экономика, единая партийно-хозяйственная номенклатура.

Эта группа не собирается уходить от власти. Потому что они чувствует свою миссию и уверены, что некому сейчас поднять их знамя и вести страну к тем вершинам, которые они для себя наметили. Наиболее вероятный сценарий: Путин все-таки возглавит в 2006 году "Единую Россию", которая станет правящей, сильной пропрезидентской партией центристского типа. Будет еще парочка карманных - по краям, якобы критикующих центр справа и слева. А затем Путин станет премьер-министром. Сильным премьер-министром, как Шредер в Германии, или как Блэр в Великобритании. А президент, избираемый парламентом, будет слабой фигурой. Многие губернаторы давно уже выступали с такими предложениями: пусть президент нас назначает, а мы его будем выбирать. В России отмена выборов губернаторов фактически не вызывала серьезной оппозиции. То есть народ, по всем данным социологических исследований, достаточно индифферентно относится к этому. Насколько мне известно, есть тенденция к формированию парламентской республики, но отменить общенародные выборы президента, видимо, все-таки не рискнут, потому что мировое сообщество будет действовать однозначно жестко, и мы, скорее всего, лишимся статуса члена большой восьмерки, возможны экономические санкции. Так что только западное сообщество является сейчас, на мой взгляд, единственным реально сдерживающим фактором для того, чтобы Россия окончательно не превратилась в номенклатурное государство советского типа.

СПРАВКА: Крыштановская Ольга Викторовна.

Генеральный директор Института прикладной политики. Академик Академии политических наук РФ.

В 1979 г. окончила философский факультет МГУ.

С 1986 г. - кандидат философских наук (Институт социологии АН СССР). С 1989 г. - руководитель центра изучения элиты Института социологии РАН.

С 1992 г. - генеральный директор Института прикладной политики.

С 1994 по 1999 гг. прошла стажировки в Глазго (Университет Глазго);

Джорджтаунский университет (Вашингтон, США); Кеннановский Институт (Вашингтон, США).

С 2004 г. - доктор социологических наук (МГИМО МИД РФ).

Член международной ассоциации славистов. Почетный профессор Глазго Университета (Великобритания). Академик Академии политических наук РФ.

Имеет 197 опубликованных работ на русском, английском, немецком, французском, итальянском, испанском, японском, шведском, финском, польском и др. языках, в том числе 130 публикаций по проблемам российской элиты.

Интервью организовано Клубом региональной журналистики "Из первых уст" фонда Открытая Россия.

Использованы материалы Московского фонда Карнеги и Фонда "Либеральная миссия"  

Елена СУРИКОВА, Кемерово. Газета "Наша газета", №6 (1636), 28 января 2005 года.