Это ложь, считает Татьяна Малева, директор Независимого института социальной политики

Закон 122 о монетизации льгот - это крупнейшая социально-экономическая реформа, равных которой не было по масштабу со времени закона о либерализации, заложившего основы рыночной экономики.

- Татьяна Михайловна, ваш институт только что провел исследование с полномасштабной выборкой - 44 тысячи человек. Расскажите, сколько льготополучателей в России.

- Сейчас речь идет не обо всех льготах, а лишь о тех, которые попали под действие закона. В 1998 году треть российских домохозяйств содержала в своем составе льготополучателей. Сейчас эта цифра выросла в два раза, около 50% российских семей имеют в своем составе льготных получателей. Из них 20% - это льготополучатели федерального уровня, почти 40% - льготополучатели регионального уровня. Эта сумма не совпадает. Но это только означает, что есть российские семьи, в которых есть льготополучатели и того, и другого уровня.

Мы подходим к периоду 90-х годов. Совершенно очевидно, что уровень и качество жизни в связи с резким падением доходов упал. Это был черный период российской экономики. В этот момент мы искали все мыслимые и немыслимые возможности поддержания реальных доходов населения. На инструмент льгот была возложена третья функция, функция социальной защиты. Именно в этот момент, как снежный вал, начали расти льготы. Все новые и новые категории льготников приравнивались к существующим категориям. В результате мы имеем следующее.

Вы помните, сколько было споров о том, сколько льготополучателей у нас в стране. Я, как эксперт, абсолютно не удивляюсь, что система так и не смогла ответить на вопрос, сколько.

- А как устроена статистика льгот в нашей стране и как делятся эти льготы?

- Статистика льгот устроена следующим образом. Есть списки льготников. По этим спискам вы можете определить, сколько людей получают льготы. Но у нас есть такой феномен как двойные льготополучатели, тройные льготополучатели и так далее. Один человек получает несколько льгот. То есть ответ на этот вопрос не может быть дан простым суммированием этих списков льгот. Иначе вы получите цифру, превосходящую численность населения Российской Федерации. Более того, и сейчас эта информационная база находится в таком состоянии. Сейчас мы должны опираться на выборочные данные, чтобы понять, сколько человек сегодня реально зависят от тех или иных льгот.

Если говорить о том, как они делятся, здесь противоречивая картинка. На мой взгляд, это уже был достаточный повод для того, чтобы говорить о монетизации льгот. В основе этого лежит концепция попытки освободиться от малоэффективных и политически, и социально порочных схем. В основе закона лежала такая попытка. Этот закон не оказался сырым. Его необходимость возникла очень давно. По сути дела, этот закон пытается изменить проблему социального развития вообще. Закон пытается изменить вектор направления социальной политики.

- Сейчас очень бурно обсуждается вопрос, кто виноват в последствиях ФЗ № 122: закон или его исполнители. Ваше мнение?

- У закона есть концепция, идея, генеральная стратегическая цель, но в том же законе есть механизмы, как федеральная власть попыталась реформировать эту цель. У закона действительно есть имплементация - применение на местах. Там могут быть как попытки выполнить этот закон, так и попытки саботировать этот закон, так и попытки дискредитировать этот закон. То есть на самом деле тут три плоскости. Первая - сама идея. Вторая - это норма закона, которая заложена на уровне механизма. Третья - это конкретное применение при исполнении этого закона на местах в российских регионах. Я вам показываю охват населения теми льготами.

Понимая и всячески поддерживая саму идею попытки реформирования стратегии социального развития, давайте обратимся к вопросу о том, каков сам закон. Что именно он предусмотрел для того, чтобы реализовать эту глобальную задачу? Здесь идет сейчас очень много спекуляций, когда объясняют, что российские регионы себя плохо повели, неправильно себя повели. Плохие российские регионы плохо исполнили федеральный закон. Это ложь. Дело в том, что это противоречие было заложено в законе. Что, по сути, сделал закон? Закон обозначил уровень федеральной ответственности, сформировал необходимый федеральный бюджет для реализации той ответственности, которую федеральный центр взял на себя. Остальное он отодвинул на уровень регионов, проигнорировав тот факт, что к началу реализации реформ мы подошли в состоянии сильнейшей экономической и социальной дифференциации российских регионов.  

Павел ДОБРОТВОРСКИЙ, Пермь. Газета "Деловое Прикамье", 08 февраля 2005 г.