Егор Гайдар, директор Института экономики переходного периода, доктор экономических наук:

- Начиная с 2003 г. стало совершенно очевидно, что в российской экономике происходит качественный переход от восстановительного роста к инвестиционному. По каким показателям это видно? Первый - резкий перелом динамики инвестиций. Инвестиции начали расти примерно на 12% в год, и это очень высокий показатель по любым международным стандартам. Второй - перелом в динамике производства и экспорта машиностроительной продукции. Третий - резкий рост машиностроительного импорта, что свидетельствует об обновлении основных фондов наших предприятий.

Постепенно улучшается отраслевая структура инвестиций в российскую экономику. Раньше инвесторов интересовала в первую очередь топливно-энергетическая промышленность, и до сих пор, конечно, по объему инвестиций этот сектор очень большой. Но, что важно, довольно быстро растут инвестиции в машиностроение и в пищевую промышленность, и это блестящий результат. Помните, сколько было написано о потерях сельхозпродукции из-за того, что у нас плохо поставлена переработка. Сейчас ситуация меняется.

В крупных городах все видят результаты инвестиций в торговлю, и кажется, что их очень много. Но на самом деле, по торговым площадям, приходящимся на одного жителя, Советский Союз имел аномально низкие показатели по отношению к странам с аналогичным уровнем развития. И теперь мы лишь приближаемся к норме. Это естественный процесс, который государству нет необходимости стимулировать.

Если же вы посмотрите статистику инвестиций по всем отраслям экономики, то увидите, что самый динамичный сектор сейчас - это телекоммуникации. В этой области мы тоже поразительно отставали. Года три назад я поспорил с Евгением Ясиным, каким станет число мобильных телефонов в России через полтора года, и оба ошиблись. Но я ошибся в два раза, а он в четыре.

В чем же проблема перехода от восстановительного роста к инвестиционному? Одно дело: инвестор пришел, запустил существующие мощности, пригласил рабочих, через три месяца начал получать прибыль. Другое дело: инвестор пришел, вложил в инвестиционные проекты деньги, причем большие, и потом, лет через семь, собирается получать прибыль. Инвестору нужен совершенно другой уровень предсказуемости! Он должен понимать, что работает в стабильной, скучной стране, где ничего особенного не происходит и произойти не может. И до середины 2003 г. все делалось для создания стабильного, благоприятного инвестиционного климата. А потом, увы, в нашей стране вновь стало слишком интересно.

Недавно я имел приятную возможность обсудить проблемы России на трех совещаниях с руководителями крупнейших мировых компаний. Они ж прагматики, им наша демократия, на самом деле, до лампочки. Более того, некоторые из них иногда говорят откровенно: "Сейчас, когда вы закончили болтать про демократию в России, нам даже проще. Мы хоть понимаем, что у вас происходит. Но только не надо вновь непредсказуемости. Вы хоть как-нибудь у себя решите, и все! "

Последние полтора года, на мой взгляд, делается все возможное для того, чтобы остановить в России инвестиционный рост.  

Илья БАТРАКОВ, Нижний Новгород. Нижегородский деловой журнал "Деловая Неделя", № 1/2 (059), январь 2005 г.