Задумывались ли вы о том, почему у нас остается стойкое ощущение непрекращающегося кризиса всего, о чем только можно вспомнить? Ну, собственный опыт – это понятно, все-таки сами здесь живем, ходим по улицам, посещаем больницы, жалуемся на маленькую зарплату и прочее, прочее, прочее. Но ведь не все же плохо в нашей жизни. А ощущение такое, что - все.

И тут напрашивается вопрос: а не подталкивает ли нас кто ненавязчиво (а может и излишне навязчиво) к таким пораженческим мыслям? Главный редактор журнала «Искусство кино» социолог Даниил Дондурей убежден: подталкивает. Элита, утверждает он, убедила нашу нацию, которая живет в эпоху беспрецедентных, но в целом позитивных, перемен, в том, что страна находится в состоянии большого и перманентного кризиса. А главным инструментом убеждения стало все то же тысячекратно обруганное телевидение.

- Эту тему сегодня как-то не принято обсуждать, - рассказывал он на своей недавней встрече с членами Клуба региональной журналистики «Из первых уст». – Но факт остается фактом: мы резко перешли в эпоху интерпретаций. Власть сейчас – это в том числе и доступ к интерпретации реальности. Кто интерпретирует, тот управляет обществом. Но при этом ошибочно думать, что все нити ведут в Кремль. Во многом то, как подаются происходящие в стране и мире процессы – самозаказ.

Вопрос на засыпку: у кого больше шансов протолкнуть какую-либо идею в широкие народные массы – у талантливого писателя Иванова, могущественного сотрудника президентской администрации Петрова или простого программного директора федерального телеканала Сидорова? Ответ, вроде бы, на поверхности – у Петрова, направляющие ценные указания Сидорову. Но социолог Дондурей настаивает на том, что Кремль практически никак не влияет на программную политику телеканалов. Более того, вмешательство высшего руководства телеканалов здесь тоже минимально. Ту мифологическую систему, которая складывается из того, что мы видим в телеэфире, создают «менеджеры среднего звена» - сценаристы, директора эфирных сеток, программные редакторы. Считается, что популярность того или иного телевизионного формата и конкретной передачи определяют рейтинги. Но их тоже можно назвать частью этой самой мифологической системы: те методы, на основе которых вычисляется популярность той или иной передачи, достаточно субъективны.

Что же мы имеем сегодня на телеэкране? Прежде всего, до 60 выпусков серий игровых фильмов в сутки. Это только на пяти федеральных каналах и пяти основных сетевых. Если в кино ходит несколько процентов населения, а в театр – и вовсе доли процентов, то телесериалы ежедневно смотрят десятки миллионов человек. И постепенно принимают ту систему ценностей и координат, которую предлагает им вторая, телевизионная реальность. Которую, в свою очередь, непосильным трудом создают конкретные авторы.

Новостные передачи делят с телесериалами первую строчку в рейтинге самых востребованных телевизионных форматов. Качественный анализ событий при этом с телеэкранов практически исчез, а подача новостей очень тенденциозна. Выпуск за выпуском, они словно подводят к выводу: конец света близок и начнется он с России. Включив наугад новости одного из федеральных каналов, автор насчитал четыре (!) открывающих выпуск и идущих подряд сюжета о терактах, случившихся или готовящихся. Редакторы могли их чередовать с более позитивными сообщениями. Но не чередовали.

Еще один формат, имеющий бешеный успех у телезрителей – юмористические передачи. Здесь безусловный лидер – Евгений Петросян. И уже потом идут игры, реалити- и ток-шоу и другие неигровые форматы. Кино, как художественное, так и документальное, в «топовую» десятку уже не входит.

Какие же идеи, по мнению Даниила Дондурея, проводят в жизнь телевизионные демиурги? Во-первых, на экране нет ничего, говорящего: как хорошо, что мы отказались от тоталитарного прошлого. Наоборот, наблюдается отторжение модернизации, произошедшей в 90-е годы, которые маркируются как время шагов в неправильном направлении. На телевидении введена «колоссальная самоцензура» на позитивные изменения в постсоветском обществе, сравнимая со ждановской и сусловской. Идет дискредитация рынка и рыночных отношений, благо деньги в русской культуре всегда были мерилом зла. Культ успеха по-прежнему считается аморальным, буржуазным. Нет пропаганды креатива, творческого подхода к работе и собственной жизни вообще.

Имеет свои последствия и 15-летний культ насилия. Сегодня в неделю только неигровых передач на криминальную тему на телевидении насчитывается около 70 выпусков. Социологи недавно провели опрос среди населения, попросив назвать знакомых героев телесериалов. Из 65 названных героев 51 связан с криминалом. Нескончаемый поток вымышленных «Бандитских Петербургов», стыкуясь с реальными новостными выпусками, напоминающими сводки с поля боя, и документальными фильмами о преступном мире, рисует весьма неблаговидную картину, которая задает установку: по закону в этой стране жить нельзя.

Идеи достигают своей цели. По данным ВЦИОМа, более 60 процентов россиян негативно относятся к перестройке и лишь 12 процентов – позитивно. Только 20 процентов опрошенных считают, что частная собственность способствует развитию экономики. А 77 процентов считают, что наоборот – вредит. Только 9 процентов выступают против цензуры, 15 процентов – не возражают против нее.

Практически не обсуждается на телеэкране наше настоящее и уж тем более будущее. Зато в достатке рассуждений о «светлом прошлом». В прошлом ищутся и модели будущего. Симптоматично, что сегодня, согласно опросам, более 50 процентов респондентов положительно относится к Сталину.

Делая акцент на негативных сторонах процесса модернизации России, считает Даниил Дондурей, телевидение вносит существенный, если не сказать – решающий, вклад в замедление этого процесса. Причем, фактически по собственному почину.

Не все, происходящее на телевидении, надо сказать, укладывается в эту концепцию. Например, при явной тенденции к апологии многих одиозных фигур прошлого – Дзержинского, Андропова, Брежнева, как объяснить появление качественных сериалов с прямо противоположной идеологической установкой? Таких, как «Штрафбат», «Московская сага», «Дети Арбата». Что касается Кремля, то всю программную политику каналов он, конечно, не контролирует. Но этого и не требуется. Лояльность телевизионщиков проверена временем и обеспечена итогами «споров хозяйствующих субъектов», через которые прошли или проходят главные телеканалы. Отсюда и мощная самоцензура.

Но в целом социолог Дондурей, безусловно, прав. Огромный вал негатива, отсутствие качественной аналитики и широкого обсуждения важных и острых проблем сегодняшнего дня на российском телевидении не способствуют ни развитию экономики, ни становлению гражданского общества в стране. Кто инициатор интерпретирования реальности в таком ключе – власть или сами телевизионщики, на самом деле, не очень существенно. Важно то, что хорошо от этого не будет в итоге никому, включая и самих интерпретаторов.

  

Дмитрий КОШЕВОЙ, г. Хабаровск. Газета "Тихоокеанская звезда", 02 августа 2005 г.