Сегодня наша страна построила "петро-капитализм", считает Андрей ИЛЛАРИОНОВ, советник Президента по экономическим вопросам.

"Голландская болезнь" довела нас до "петро-экономики"…

- Андрей Николаевич, российская экономика, хоть и со скрипом, но все-таки движется вперед. Однако она "болеет" теперь не только "голландской болезнью", но и "венесуэльской"?

- Да, экономический рост продолжается, пусть и не такой быстрый, как 5 лет назад. Растут доходы компаний, бюджета, потребительские расходы населения. Идет рост инвестиций, накопление валютных резервов, наполнение стабилизационного фонда, выплата внешнего долга, в том числе, с опережением графика.

Однако в основе нынешнего процветания лежит невиданный "подарок" мировой внешнеэкономической конъюнктуры - высокие цены на нефть. В 1998 году средние экспортные цены составляли за баррель, по предварительным оценкам в течение 2005 года они достигнут свыше за баррель. Вместе с высокими ценами на нашу землю пришла болезнь, которую часто называют "голландской". На самом деле, некоторых это даже не пугает. Они говорят: "Слава богу, это "голландская болезнь", то есть болезнь "приличной страны". Посмотрим, что это означает. Это означает, прежде всего, что рост цен на нефть приводит к значительному увеличению притока финансовых ресурсов в страну. С 1998 по 2005 год стоимость российского экспорта нефти и нефтепродуктов увеличилась примерно в семь раз - с млрд. в 1998 году до 0 млрд. в этом году. Денежная масса в стране растет высокими темпами. А, значит, растет и инфляция.

Поскольку растет инфляция, то неизбежный результат - повышение реального курса национальной валюты: за последние 6 лет он вырос более чем на 50%. Это означает, что совокупный уровень издержек в российской экономике за этот период тоже вырос на 50%. В наиболее благоприятном положении оказываются отрасли, в цене продукции которых наибольшую долю занимает рента - нефть, нефтепродукты, газ, некоторые виды цветных металлов.

Производство продукции внутри страны становится все менее и менее выгодным. Потому что издержки более высокие. В то же время высокий обменный курс рубля создает возможности для приобретения товаров, как потребительских, так и инвестиционных, за пределами страны, и, соответственно, импорт идет в страну высокими темпами, делая, еще раз это подчеркнем, производство внутри страны все менее и менее конкурентоспособным и эффективным.

Все это и есть действие "голландской болезни", которой не оказывается необходимое сопротивление (болезнь не лечится), а это приводит к тому, что российская экономика начинает превращаться в так называемую "петро-экономику" - экономику с преобладанием нефтяного, газового, топливно-энергетического секторов, в которой обрабатывающие отрасли достаточно быстро теряют свои позиции.

… "петро-государства"…

- Страна сидит на нефтяной игле, быстро растут государственные доходы. Об удвоении ВВП уже как-то забывают, на повестке дня вопрос не "как удвоить", а "как потратить"…

- За последние 6 лет объем государственных доходов увеличился почти в 8 раз - с млрд. в 1999 году до 0 млрд., которые ожидаются по итогам этого года. Государственные расходы растут, прежде всего, на оборону и безопасность: с 4,65% ВВП в 1998 году до 6,7% ВВП в 2003 году. Другая статья расходов, которая довольно быстро увеличивается - расходы на государственное управление, то есть на государственных чиновников: в 1999 году - 0,96% ВВП, сейчас уже 1,38% ВВП. В результате чего численность чиновников выросла с 4,35% от общей численности занятости в 1998 году до 4,92%, как ожидается по итогам этого года. Растет занятость в нерыночном секторе - за последние 6 лет с 27 до 30%, занятость же в рыночном секторе, по законам структуры, падает. Соответственно, удельный вес тех, кто занимается производством реальных благ и услуг сокращается. Не трудно себе представить, к каким последствиям это ведет.

На мой взгляд, российское государство начало трансформироваться в "петро-государство", в котором основными источниками доходов являются источники, связанные с производством, добычей и реализацией нефти и нефтепродуктов, а основными статьями расходов - расходы на безопасность, правоохранительную деятельность, оборону и на чиновников. По этим показателям мы становимся похожи на известные "петро-государства": Саудовскую Аравию, Иран, Ирак, Венесуэлу.

… "петро-политики"…

- Чем нам это грозит?

- Тем, что происходят структурные сдвиги в экономике: увеличивается удельный вес нефтяной промышленности, уменьшается - обрабатывающей. Возникает мощное искушение по проведению, так называемой, структурной или, как еще ее у нас называют, промышленной политики: т.е. создаются неравные условия ведения бизнеса в различных отраслях экономики. Для этого используется весь спектр проводимой экономической политики: различного уровня налогообложение, льготы, установления различного вида тарифных ставок, введения импортных квот, создание так называемых "свободных экономических зон" и так далее. В российских условиях это свелось к нескольким пунктам. Значительное увеличение налогообложения нефтяных компаний, поскольку они "неправильно" растут. Поэтому соответствующие люди считают, что надо увеличить налогообложение, чтобы они "неправильно" не росли. Это увеличение государственных расходов, прежде всего, увеличение государственных инвестиций. Установление различных, регулируемых государством, транспортных и энергетических тарифов для различных отраслей промышленности. Дальнейшая дифференциация импортных пошлин, введение импортных квот, чего не было в истории российской экономики в предшествующие 13 лет.

Поскольку "нефтянкой" власти занимались долго и интенсивно, то результаты впечатляющие. Среднегодовые темпы прироста добычи нефти упали с 9,5% до 2,2% за 10 месяцев этого года. Но интересно, что даже те средства, которые были изъяты из нефтяной отрасли (как, впрочем, и из некоторых других) и направлены в машиностроение, не привели там к экономическому росту: он снизился почти вдвое - с 6,3% в течение периода 1999-2004 годов до 3,9% в 2005 году.

Таким образом, приемлемая, хотя, прямо скажем, далеко не самая эффективная экономическая политика стала превращаться в то, что называется "петро-политикой".

- Андрей Николаевич, именно эти структурные сдвиги в экономике и политике привели нас к "венесуэльской" болезни?

- Под "венесуэльской" болезнью понимается нарастание массированного государственного вмешательства, интервенционизма в российскую экономику. Как это происходило, и какие мотивации здесь были?

С одной стороны, нефтяной сектор накапливает достаточно серьезные финансовые ресурсы. И это факт. "Нефтянка" становится весьма привлекательной для того, чтобы часть государства, весьма неравнодушная к финансовым ресурсам, обратила на нее весьма пристальное внимание. Такое вмешательство представляется для соответствующих представителей государственных властей тем более оправданным тогда, когда совокупные ресурсы нефтяного сектора становятся сопоставимыми с доходами федерального бюджета.

- Вы имеете в виду атаку на ЮКОС?

- ЮКОС (пока еще есть такая компания) удвоила свой объем производства за 5 лет. Не за 10 лет, как призвал президент, а за 5! Рыночная капитализация компании за неполные 4 года возросла в 20 раз! Десятки тысяч людей получили работу и приличную зарплату, бюджет - весомые налоги, организации гражданского общества - средства на поддержку и развитие. Это стало ощущаться достаточно болезненно некоторой частью властей. Что потом произошло - знают все. Итог заключается в том, что наиболее прибыльная и эффективная часть ЮКОСа была подвергнута квазинационализации.

И когда власти начали детально заниматься ЮКОСом и "Юганскнефтегазом", темпы прироста упали. В 2005 году "Юганскнефтегаз" оказывается в компании "Роснефть", видимо, с более "продвинутым" менеджментом. И каков результат? Когда "Юганскнефтегаз" был частью "ЮКОСа", он увеличивал добычу нефти на 15-20% ежегодно, когда оказался в Роснефти, он сократил ее более чем на 3%. Выручка "Юганска" за 9 месяцев нынешнего года в постоянных ценах сократилась на 17%, в то время как себестоимость выросла на 32%. Такие результаты впору заносить в книгу антирекордов. При росте цен на нефть на 50% прибыль компании в текущих ценах увеличилась менее чем на 6%, т.е. в реальном измерении упала наполовину. Естественно, сократились и налоговые платежи в бюджет, про массовые благотворительные проекты тоже не слышно. Должен сказать, что за столь короткий срок столь впечатляющие результаты, кажется, нигде не достигались.

Нынешний этап проводимой властями экономической политики может быть назван "венесуэлизацией" России, распространением "венесуэльской болезни" в российской экономике. Его основные элементы: прекращение налоговой реформы, разрушение стабилизационного фонда с помощью повышения цены отсечения и создания так называемого инвестиционного фонда, последовательная квазинационализация.

С моей точки зрения, приобретение государственными компаниями, достаточно непрозрачными, частных компаний есть не национализация, а "квазинационализация" нефтяной промышленности. От передачи "Юганска" из частной компании "ЮКОС" в государственную "Роснефть" Россия не выиграла, а проиграла. Крупно и по всем статьям.

Раскулачивание в нашей стране происходит не в первый раз. Нечто похожее происходит и сейчас. Первые результаты налицо: в июне 2003г. годовые темпы прироста добычи нефти 11,8%, в сентябре 2005г. - 0,8%…

Российские граждане должны знать, что всякий раз, когда они приветствуют очередное разорение очередного "олигарха", они приветствуют разорение своего собственного дома, грядущую собственную нищету, деградацию страны.

..."петро-элиты", "петро-капитализма", "петро-общества"...

- То есть чем больше государство вмешивается в экономику, частный бизнес, тем медленнее они развиваются, тем больше денег течет за рубеж?

- Да, сейчас происходит усиление, точнее, ужесточение государственного регулирования частного бизнеса. Появление так называемых стратегических отраслей, секторов, компаний, месторождений. Факт введения фактических запретов на участие в них иностранных и даже ряда российских инвесторов. И, наконец, ужесточение правил иммиграции и выхода иностранцев на российский трудовой рынок. Причем это касается не только представителей таких стран, как Вьетнам или Китай, или Таджикистан. Это касается, прежде всего, среднего и высшего управленческого персонала, профессионалов, работающих на различных должностях во многих отраслях нашей экономики, представителей европейских стран, США, Канады. Таким образом, национально-политическая элита достаточно быстро начинает превращаться в "петро-элиту", которая стремится к извлечению ренты из существующих монополий и спешно создает новые. Для приобретения активов используются различные не экономические, а политические инструменты: силовые, юридические, сопровождаемые различным "пиаром". Формируется система бюрократического "петро-капитализма".

- Андрей Николаевич, экономической свободы в стране становится все меньше - по этому показателю Россия занимает 115-е место из 127 стран. А россияне живут лучше. Как это объяснить?

- На самом деле сегодня наши граждане живут лучше, чем когда-либо в истории России. Мы никогда не имели такого количества жилой площади на душу населения, автомобилей, дачных участков, никогда столько не путешествовали. Объем потребления в 2005 году на 50% выше, чем в 1999г. В основе нынешнего процветания - подарок внешнеэкономической конъюнктуры: цены на нефть в 5-6 раз выше, чем в конце 90-х годов.

И если бы экономическая свобода и качество экономической политики сегодня оставались хотя бы на том же уровне, как тогда, мы жили бы еще лучше.

Рост ВВП был бы не 5-6% как сегодня, а 16-18%. Уровень потребления российских граждан вырос бы не на 50%, а вдвое. Т.е. фактический экономический рост оказывается ниже потенциального.

- То есть что-то правительство, "петро-президент" делают не так?

- Точнее сказать: власти. И правительство, и Центробанк, и парламент, и администрация президента, и региональные власти. Свой вклад в экономическую политику вносят и силовые структуры.

Происходит сокращение общественного спроса на независимый анализ, на деятельность негосударственных организаций, неофициальные средства массовой информации, оппозиционные политические организации - важной части жизни любого общества. Финансовая поддержка такой деятельности со стороны частного бизнеса, характерная для развитого гражданского общества, заметно снижается. Центральным элементом политического процесса в России становится не формирование благоприятных условий для наиболее быстрого создания новых стоимостей, а распределение и перераспределение монопольной ренты и создание ее новых источников. Политический процесс превращается в так называемый "петро-политический".

Не только политические элиты, но и общество в целом ускоряет свое движение к "петро-обществу", в котором неэффективные субъекты требуют субсидий и протекционизма и, как мы видим, часто получают и то, и другое. Наиболее талантливые, образованные, предприимчивые члены общества стремятся к занятию соответствующих мест, прежде всего, в госаппарате, к получению и перераспределению ренты. Национально-трудовая этика начинает эволюционировать в сторону "петро-этики".

Ну и, наконец, постоянно возрастающий приток финансовых ресурсов в страну делает ее внешнюю политику все более и более надменной, возникает неоимперский синдром.

На мой взгляд, ключевыми вызовами для арендоориентированной экономики сегодняшней России являются: "петро-экономика", "петро-государство", "петро -политика", "петро-элита", "петро-политический процесс", "петро-общество" и "петро-этика". Некоторые шутят, что это потому, что люди, которые проводят реформы, приехали из Петербурга. Я думаю, что это никак не связано. Я тоже приехал из Петербурга, между прочим. "Петро" - потому что по-английски petrol - бензин. Однако проблема не в нефти, а в отношении к ней.

Рентоориентированное поведение постепенно становится привлекательным не только для сегодняшней политической и экономической элиты, но также и для будущих поколений.

Например, вот как изменились предпочтения российской молодежи в выборе профессий, согласно опросам Фонда "Общественное мнение" за последние 8 лет:78% опрошенных в 1997 году предпочитали работать в частном предпринимательстве. В мае 2005 года только 42% считали это приоритетным, остальные предпочли работу в сферах права и государственного управления, то есть не там, где создается добавленная стоимость, а там, где она распределяется и перераспределяется. Российская молодежь, как, впрочем, и молодежь в других странах, очень хорошо чувствует, где лежат деньги. Такие тенденции делают вызовы "петро-экономики", "петро-государства" и "петро-общества" чрезвычайно опасными для России, причем не на годы, а на десятилетия.

Венесуэла или Казахстан?

- Есть ли перспективы у российского "петро-общества"?

- Конечно, есть. Мы можем взглянуть на них с точки зрения некоторых исторических аналогий: пойти по пути Венесуэлы или… Казахстана. Поскольку та болезнь, о которой мы говорили, носит название "венесуэльской", где, как не в Венесуэле, посмотреть, как же это происходило.

После того, как в Венесуэле были найдены нефтяные месторождения, началась их эксплуатация в 1914-1919 годах частными компаниями. Венесуэла тогда была одной из наиболее бедных стран Латинской Америки. Естественно, не было капитала, не было технологий, не было ресурсов. Венесуэла продавала лицензии на эксплуатацию нефтяных месторождений. Туда пришло много компаний, прежде всего, американских. В результате того, что частный капитал, в том числе иностранный, делал в Венесуэле, там произошло экономическое чудо. За 40 лет ВВП на душу населения там увеличился в 10 раз в реальном измерении. По этому показателю Венесуэла, очевидно, является абсолютным лидером в XX веке. В течение ряда десятилетий среднегодовые темпы роста ВВП на душу населения превышали 10%.

В 50-е годы в Венесуэле развернулась большая дискуссия по поводу того, что национальное богатство не может находиться в частных руках, особенно в иностранных. Поэтому необходимо вернуть природные богатства венесуэльскому народу. Поэтому в 1958 году, когда пришло новое правительство, начался процесс национализации нефтяной промышленности Венесуэлы, который занял двадцатилетний период - с 1958 по 1977 год. Стала осуществляться политика планирования с тем, чтобы у государства было достаточно кнопок, которые можно было бы нажимать.

За этот двадцатилетний период темпы прироста ВВП на душу населения еле достигли 1%. А с 1977 года, когда формирование этой экономико-политической модели было завершено, начался экономический спад, который продолжается сейчас уже третье десятилетие. За это время ВВП на душу населения в Венесуэле сократился и сейчас находится на уровне на 32% ниже, чем он был в 1957 году, когда началось осуществление этой политики. 32% сокращения ВВП на душу населения за полувековой период. Можно себе представить, в какой ситуации находились бы мы, если бы сегодня ВВП на душу населения, или уровень частного потребления, уровень жизни у нас находился бы на 32% ниже, чем у наших родителей или у наших дедушек и бабушек в 1957 году.

Тем не менее, несмотря на такие результаты, опыт Венесуэлы оказался чрезвычайно привлекательным среди некоторых нефтяных стран мира, и, собственно, в 60-х - 70-х годах целый ряд этих стран осуществил национализацию нефтяной промышленности. Везде, где это происходило, получались подобные результаты. Это драматический результат того, как страны, являющиеся одними из наиболее богатых в ресурсном отношении, страны богатые нефтью, оказываются одними из наиболее бедных и точно рекордными по темпам падения доходов на душу населения.

Возникает вопрос: обречены ли мы как нефтяная страна пойти по венесуэльскому пути?

Об этом и о том, как догнать и обогнать Казахстан, может ли экономическая зона быть свободной, тратить ли Стабфонд - в продолжении интервью А.Илларионова в ближайшем номере "НГ".

Интервью организовано Клубом региональной журналистики "Из первых уст" Фонда "Открытая Россия".

  

Ирина КОЖЕВНИКОВА, г. Кемерово. Газета «Наша газета», № 54, 09 декабря 2005 г.