Последнюю неделю внимание федеральных СМИ приковано к Воронежу. После очередного убийства на расовой почве и правоохранители, и журналисты, и политики обратили внимание на этот почти привычный факт. Надолго ли? По оценкам ученых, одна из главный опасностей России – проблема нарождающейся межнациональной нетерпимости. В один прекрасный день наша страна может быть просто порвана на мелкие кусочки: татары к татарам, башкиры к башкирам, а мордва и удмурты – к великим финно-угорцам. По мнению нашего сегодняшнего гостя, научного сотрудника Института этнологии и антропологии РАН им. Миклухо-Маклая Надежды Лебедевой, в России проблемой этнической толерантности просто никто не хочет всерьез заниматься.

- Надежда Михайловна, почему межнациональные проблемы у нас вообще возникают?

- Во многом - из-за стереотипов и, главное, предубеждений. Стереотип - это коллективное творчество, и его создаем мы сами. Например: "Американцы тупые, чванливые, дружелюбные и улыбающиеся, трудоголики". Любой стереотип состоит из позитивных и негативных характеристик. Бывают нейтральные характеристики. Обычно считается, что люди относятся толерантно (т.е. терпимо) к какой-то группе, когда примерно 70% стереотипов позитивные, и только 30% негативные. Но если в стереотипе больше негативных характеристик, это не значит, что мы их не любим. Любой стереотип выполняет очень важную функцию - мы этим стереотипом "поглаживаем себя". Если американцы тупые, то мы умные. Если они толстые, то мы стройные. Если они чванливые, то мы скромные.

Что касается стереотипов поведения народов России, то Гумилев приводил такой знаменитый анекдот: В трамвай вошел буйный пьяница. В трамвае едут русский, грузин и татарин. Пьяница начал дебоширить. Что сделает русский? Если это старушка, то она, скорее всего, будет успокаивать его: "Касатик, сядь, посиди, что же ты...". Пьяница успокаивается, он встречает тот же архетип поведения. Его пожалели, и ему самому становится себя жалко. Если это татарин, то, скорее всего, он брезгливо отнесется к такому поведению, но не будет связываться. Он отойдет в сторону и будет осуждать со стороны. Грузин, скорее всего, ответит агрессией на агрессию. Он вышвырнет дебошира из трамвая.

Этот бессознательный архетип поведения зиждется на ценностях. Нигде алкоголикам так вольготно не живется, как у нас в культуре. Можно вообще не иметь денег, и выжить в нашей культуре. Тебя никто не обидит, пожалеют, с голоду пропасть не дадут.

Я не говорю, хорошо это или плохо. Но эти архетипы надо знать, и понимать, откуда они происходят.

Стереотипы - это абсолютно нормально, потому что без них мы просто не выжили бы как этническая группа.

Другое дело - предубеждения. Они абсолютно лишены логики, рассуждения. Они всегда носят негативную окраску, они всегда выполняют защитную функцию: "Все черные наглые, грязные - какие угодно". Предубеждения выходят на первый план, когда есть любое социальное напряжение, необязательно этнического характера. Например, безработица или просто трудные времена для всего народа. Тогда в любых ситуациях активизируется поиск врагов.

Отсутствие негативного отношения к другому этносу, к другой культуре, - это и есть толерантность. Ей противоположна интолерантность. Первая начинается с уважения к себе и другим, вторая, соответственно, - с неуважения. Как правило, человек, знающий свою культуру, с уважением относится к другим. И наоборот, многие люди с интолерантным, то есть, нетерпимым поведением по отношению к культуре других этносов, равнодушно или даже презрительно относятся к своей.

- В России в одном регионе зачастую проживает несколько наций. Есть ли схема выстраивающихся отношений между ними?

- Давайте сначала посмотрим, как эти отношения возникают в разных регионах. В 2001 - 2004 годах мы исследовали межэтнические отношения в Южном федеральном округе и некоторых других регионах.

Мы выделили два типа регионов. Первый тип - регионы, в которых издавна существует эта поликультурность: Республика Башкортостан, Поволжье, Северный Кавказ. Там издавна люди бок о бок живут с разными культурными и религиозными корнями. Там уже выработаны механизмы взаимодействия. Межэтническая иерархия сложилась давно.

И есть регионы, где современная поликультурность довольно недавняя. Это регионы Юга России. Он изначально был поликультурным, но не было такого большого наплыва мигрантов, как в результате чеченской войны, в результате высылки турок-месхетинцев. Регионы Центральной России, которые долгое время были моноэтничными, а сейчас они становятся полиэтничными. Там существует это трение, приспособление, притирание друг к другу. Этнические конфликты редко имеют место, но имеет место напряженность, имеет место взаимное недовольство.

Что касается иерархии - в России в каждом регионе своя иерархическая лестница этносов. Причем у нас не везде русские занимают верхнюю строчку в этой иерархии.

На Северном Кавказе обращают внимание на то, как люди себя ведут - поведение женщин, поведение мужчин, семейные ценности. Ценится традиционный уклад жизни. И русские как более модернизированная культура при сравнении с традиционными культурами Северного Кавказа по этому параметру уступают. Поэтому русские там занимают более низкую ступеньку, чем традиционные этнические группы.

Во многих других регионах эта схема несколько перевернута. Где-то она прослеживается очень четко. В той же Республике Башкортостан наиболее высокий статус был выявлен у русских, потом татары, потом башкиры, потом удмурты. Вообще финно-угорские группы часто занимали в других республиках более низкую категорию.

Изучая отношения между этносами на юге России, мы попросили представителей каждой национальности оценить свое место и место других в этой системе. В верхней части этой пирамиды русские поместили казаков (на Юге они считаются отдельным народом), ниже - самих себя и украинцев, еще ниже - чеченцев, армян и цыган. Чеченцы же Ростовской области поместили наверх пирамиды себя, затем с большим отрывом идут армяне, русские, цыгане, украинцы и казаки. То есть, казаки – реально доминирующая группа, от которой они там терпят. Как мы шутим, там «совершается социальный обмен – чеченцы воруют, казаки порют». Этот социальный обмен многим не нравится. Реальную группу, противостоящую им, они поставили в самый низ.

- А как развиваются отношения между разными религиями?

- Это важный момент. На том же Юге России в условиях воспринимаемой дискриминации многие группы начинают объединяться не по этническим, а по конфессиональным признакам. Этнические границы снимаются, начинают работать религиозные границы. Эти границы внутренние, они невидимые. Многие этнические группы начинают создавать такие религиозные анклавы, которые не видны на первый взгляд, но религиозная идентификация становится ведущей. Получается разлом между православно-христианской и мусульманской традициями. И нужно уже начинать работать, чтобы этот разлом не стал фатальным. На самом деле, в этом плане мы находимся в более выигрышном положении, чем, например, многие страны Запада, потому что у нас издавна живут рядом и христиане, и мусульмане. Уже есть очень толерантные, очень терпимые отношения между конфессиями. Нам бы только удержаться на этом плацдарме, не дать ему разрушиться.

- А можно ли удержаться на этом плацдарме, например, в Беслане, где прошлогодний теракт обострил отношения между православными осетинами и мусульманами- ингушами?

- Мне пришлось работать в Беслане с октября прошлого года. Работали мы с самым тяжелым контингентом - это матери, потерявшие детей. Это те самые матери, которые сейчас дошли до президента. Это те самые матери, которые изначально не хотели работать с психологами, говорили, что им не нужна помощь. Мы впервые туда приехали на сорок дней. Была очень тяжелая обстановка. Они отказывались от работы с психологами. А когда согласились, то доверяли больше всего не русским специалистам, а французскому психотерапевту.

Но потом на наших групповых тренингах они выработали смысл своей жизни, ради чего они дальше живут. Ради того, чтобы такое больше не повторилось.

Сейчас у нас с октября начинается новый проект по Беслану. Это тренинг межкультурного осетино-ингушского взаимодействия. Это остается болевой точкой. Многие не простили и хотят мстить ингушам, поскольку как минимум половина группы террористов была из Ингушетии. Установки и там, и там ужасные. Молодежные сайты в Ингушетии, и Северной Осетии пышут ненавистью. Сейчас у нас в октябре намечается первая встреча осетинских и ингушских психологов на нейтральной территории, где мы будем пытаться вместе с ними разрабатывать тот тренинг, который помог бы. Они не готовы к конкретному диалогу, они не готовы, чтобы ехать в Ингушетию и общаться с ингушами. После Беслана всех ингушей-студентов из вузов Северной Осетии отчислили. Они теперь в Ставрополье. И у них тоже большая обида. Этот виток обид копится и копится. С этими обидами в каждой республике по отдельности, с этими установками надо начинать работать, иначе нас могут ждать какие-то не очень позитивные вещи.

- В начале беседы вы говорили о том, что человек становится толерантным, прежде всего когда знает и ценит свою собственную культуру. Но в Пензенской области, например, у мордвы нет возможности изучать родной язык...

- Когда человек прозревает внутренне, и ему становится важно знать о своей и чужой культуре, он начинает искать литературу и находит. Что касается пензенской мордвы, то надо вводить факультативы для изучения родной культуры и культуры народов. Я знаю, что во многих регионах Поволжья, во многих российских областях есть такие факультативы. В школе изучают культуру соседних народов.

Мы работали в Чувашии. Вроде все так, как у русских. Сами чуваши говорят, что и у них и пословицы те же. Но оказалось, что есть такой старый стереотип: если чуваша обидят, он не будет мстить, как представитель Северного Кавказа, а он пойдет и повесится на воротах обидчика. И этому обидчику дальше не жить в этом селе. Весь общественный суд обрушивается на этого человека. Совершенно другой стереотип поведения. У многих финно-угорских народов есть такой стереотип - хранить обиду в себе. Это часто выражается в суицидах, еще в каких-то вещах. К сожалению, это "терра инкогнита". И мы прорубаемся в ней как в лесу.

- Что еще влияет на уважение или неуважение между нациями?

- На этническую толерантность влияют такие психологические феномены, как "воспринимаемая дискриминация" или воспринимаемая угроза своему культурному наследию. "Воспринимаемая" - потому что далеко не всегда эта угроза и дискриминация является реальной. Но человек так видит.

Например, живут русские в каком-то регионе, и приезжает очень много гастарбайтеров или представителей Кавказа, которые занимают определенную экономическую нишу в регионе, например, занимаются торговлей. У русских возникает ощущение, что их вытесняют с их исконной территории, навязывают им чужой образ жизни, заполоняют все. При этом те же гастарбайтеры, те же эмигранты могут чувствовать себя очень неуютно в этом регионе, точно так же бояться. Получается, что воспринимаемая дискриминация, воспринимаемая угроза идет с обеих сторон. Обе группы боятся и недолюбливают друг друга, при этом избегая всяческих контактов. То есть, приезжие живут внутрикультурными анклавами.

Представителям другой культуры кажется, что их обижают, теснят, отнимают рабочие места, не уважают их культуру и ценности. Их спрашивают: "А что вы делаете, чтобы уважали вашу культуру и ценности? Знают ли они о том, что вы любите и цените? Знают ли они, как вам больно, когда нарушают ваши нормы и правила приличия? Вступайте с ними в контакт, объясняйте им, что это делать нельзя.

При этом очень часто люди сами не могут сформулировать, какие у них ценности, нарушение каких норм и правил поведения им особенно обидно. Не знают свою культуру. А значит, не могут ее защитить, они не могут поставить некие защитные флажки: вот это можно, а это нельзя.

  

Алексей ПАНИН, г. Пенза. Газета «Пензенская губернская Биржевая газета», 26 октября 2005 г.