Последние полгода предложенные президентом Путиным национальные проекты по подъему четырех ключевых отраслей (образование, здравоохранение, сельское хозяйство, строительство доступного жилья) являются не столько самой острой, сколько самой модной темой для различных публикаций в газетах, а также выступлений на радио и телевидении. Однако зачастую весь их смысл сводится к бодрому рапорту о будущих успехах и достижениях - “ Даешь землю крестьянам, надбавки учителям, жилье нуждающимся!”. Впрочем, есть и другие точки зрения, но они - по определенным причинам - до широкой публики не доходят. Чтобы несколько исправить ситуацию, предоставим слово научному руководителю Центра социальных исследований и инноваций, лектору Клуба региональной журналистики «Из первых уст» Евгению Гонтмахеру.

- Знаете, как родились эти национальные проекты, чисто хронологически? История вопроса очень простая. Путин о национальных проектах первый раз заявил пару лет назад. Он имел в виду реформы. Помните: образование, здравоохранение, доступное жилье. И там была армия, но не в смысле армейской реформы, а в плане соцобеспечения военных. Были собраны профсоюзы, Дума, работодатели и так далее, был какой-то разговор, после этого все ушло в песок. Почему? Потому что столкнулись с тем, что реформы никак не вытанцовываются. Единственное - по жилью приняли жилищный пакет из 28 поправок. Я бы сказал так: слово было произнесено, а дела за ним никакого не последовало.

Но появился один факт. Факт заключался в том, что возникло колоссальное количество денег, принесенных ветром. Было ощущение, что каждая бабушка понимает, что в государстве деньги есть, а у нее денег нет. Не в общем смысле, а нет у нее в кармане. Пенсия маленькая, здравоохранение плохое. Деньги прут и прут, а бабушку обошли. И не только бабушку. Весной правительство пришло к выводу, что дальше терпеть этот разрыв чревато, что народ проявит свое недовольство. Тогда они вспомнили, что есть забытые национальные проекты. Прошлой весной было несколько совещаний у Путина в узком кругу - был Путин, был Медведев, был Зурабов, Фурсенко, Грефф, Кудрин, Гордеев. Решающее совещание было летом, в Завидово. После этого 5 сентября Путин объявил о национальных проектах публично. Саму идею, когда выбраны четыре приоритета - здравоохранение, образование, доступное жилье, сельское хозяйство, - оспорить сложно. Там ситуация кризисная, и это ясно. Но исполнение того, что предлагается, снова очень четко повторяет проваленную монетизацию.

Давайте посмотрим, что у нас происходит со здравоохранением. Проект, который называется “Здоровье”, самый дорогостоящий, потому что там выделено порядка 150 млрд. рублей. Впрочем, можно привести пример, что “Сибнефть” была куплена государством за 14 млрд. долларов. Это в несколько раз превышает те расходы, которые направлены на национальный проект “Здоровье”. В самом проекте есть несколько компонентов, связанных друг с другом очень плохо (слово “проект” в данном случае высказано авансом). Сказано, что надо укреплять первичное звено. Совершенно правильно. Это идея, которая никем не подвергается сомнению. Она не новая: медицинская общественность и эксперты давно об этом говорят. Но что придумали для укрепления этого первичного звена? Зарплату. Первое, что лежит на поверхности. Действительно, это тоже правильно. Люди получают, не считая Москвы и Петербурга, 5-7 тысяч рублей в месяц. Конечно же, “президентские” надбавки лишними для них не будут. Должен обратить ваше внимание, что Путин в своей речи 5 сентября сказал: “В среднем 10 тысяч рублей, в зависимости от качества и объема оказанных услуг”. Конечно, он не сам это придумал. Ему подсказывало наше правительство, тот же самый Зурабов. Оказалось, что необходимо выработать какие-то критерии, по крайней мере, на данном этапе. По этому поводу в Минздраве было очень много совещаний в узких кругах. Например, были такие экзотические предложения: чем больше число внезапных смертей на твоем участке, тем у тебя меньше надбавка. Имеется в виду не насильственных смертей, а инсультов или инфарктов. Это просто смешно, потому что от участкового врача это может зависеть в самой последней степени. Потом была такая идея: определять размер надбавки по числу вакцинаций, по количеству уколов, которые сделаны. Это называется план по валу. Мы это проходили очень давно, в советские времена.

Из-за нехватки времени я иллюстрирую проблемы только по поводу заработной платы в здравоохранении, хотя есть что сказать и по образованию, и по другим проектам. Повышаться эта заработная плата будет только 10 процентам врачей - участковым врачам, врачам общей практики и педиатрам. Все остальные получат только обычную индексацию, которая в этом году составляет порядка 20 процентов. И то получат, если будут деньги у местных бюджетов. Спрашивается, а чем специалисты, те же кардиологи, офтальмологи, хуже участковых? Или специалисты нам теперь не нужны? Участковый врач и даже врач общей практики, которых у нас очень мало, это диспетчер. Да, они справляются, когда у человека грипп, но если у него появилось какое-то хроническое заболевание, то участковый уже ничего сделать не может. Больного должен консультировать специалист. В стране обещают увеличить количество диагностических центров. Это неплохо. Чем больше медицинских учреждений, тем лучше. У нас их действительно не хватает. Но если в Москве можно спуститься в метро и доехать до этого диагностического центра, то куда деваться в деревне? Раньше была такая практика: раз в квартал в деревни приезжали врачи-специалисты. А теперь деревенским жителям нужно будет ехать в лучшем случае в районный центр. А в худшем случае - в областной.

Что тут начинается? Начинается монетизация номер два. Идет процесс латания и отката назад. В хорошем смысле отката назад. Проходит съезд врачей скорой помощи, которым никакая прибавка к жалованию не светила. Так они там такую резолюцию продумали в адрес правительства, что мало не покажется. После этого вдруг через фракцию “Единая Россия” вносится предложение повысить заработную плату врачам скорой помощи, правда, со второй половины 2006 года, а также заодно и фельдшерам. Предложение прошло. Потом по поводу специалистов пошел шум. Решили: “давайте мы тем, кто оказывает высокотехнологическую помощь, повысим тариф, который идет из фонда медицинского страхования”. Просто больше денег будет идти за эту же самую операцию в те же самые больницы. Соответственно, те же врачи будут получать оттуда больше зарплату. Допустим, это так. Но снова же это имеет отношение только к тем, кто делает сложные операции. Таких хирургов не так уж и много. Основная масса хирургов в нашей стране делает простые операции, и к ним увеличение зарплаты не имеет ровным счетом никакого отношения.

То есть мало того, что врачей разделили на “белую кость” и тех, кто не получит никаких надбавок, но еще и ситуацию запутали. Если сейчас поспрашивать у самих врачей, какую они будут получать зарплату, я думаю, мало кто из них что-нибудь толком скажет. Что я хочу сказать? Денег снова выбросим много, а никаких принципиальных подвижек в качестве обслуживания не получим. Плюс недовольство тех, кто остался за бортом.

Мэр Москвы Юрий Лужков недавно выступил с заявлением. Оно критическое, очень критическое. Он подробно разобрал ситуацию с проектом “Здоровье” по зарплате. Он там камня на камне не оставил, притом что Лужков не является оппозиционером. В Москве есть деньги, поэтому он взял и принципиально повысил специалистам заработную плату. Конечно, Москва нетипична с точки зрения финансовых возможностей. Сейчас на регионы будут давить, уже давят, чтобы они подкрепляли то, что заявлено на федеральном уровне, своими собственными мерами. Говорят так: “Участковому врачу и так далее мы повышаем из федерального бюджета”. Деньги проходят через федеральный фонд медицинского страхования и так далее. Кстати, там выявилась куча вопросов: надо индивидуальные договоры заключать с каждым участковым, врачом общей практики, педиатром, что очень сложно. Даже юридически вопрос не проработан. А специалисты? Местный бюджет. Будут давить на местные бюджеты, чтобы эти дыры залатать за их счет. Я думаю, что регионы в данном случае первой скрипки не играют, потому что инициатива пошла сверху. Это первое. Второе: инициатива подается как некий системный проект, хотя никакой системности нет. Поэтому регионам здесь остается только откупаться. Я думаю, что будут собирать губернаторов, выжимать из них какие-то деньги на то, чтобы позакрывать свои дырочки. У кого с деньгами совсем плохо, федеральный бюджет в рамках межбюджетных отношений что-то подбросит.

И последнее, очень любопытное. Надо внимательно следить за ситуацией, когда закончится 2006 год. Должна быть статистика по регистрируемой заболеваемости в нашей стране. Если вдруг по итогам 2006 года нам будут говорить, что у нас положительные сдвиги произошли, заболеваемость уменьшилась, значит, это полная липа. Потому что состояние здоровья нашего населения очень плохое. Если действительно участковые врачи будут заниматься обходом по домам, выявлением заболеваний, диспансеризацией, у нас по 2006 году должен быть резкий всплеск зарегистрированной заболеваемости. Это понятно, как божий день. Выявится очень много чего. А это обязывает наше государство к тому, чтобы в бюджете 2007 года, 2008 года, 2009 года резко увеличивались расходы на здравоохранение, чтобы хотя бы остановить этот процесс, эту тенденцию очень высокой заболеваемости. Только потом, через несколько лет, если все будет эффективно делаться, может быть, тенденция будет переломлена, состояние здоровья населения станет улучшаться. Поэтому мифу, который будет распространяться к президентским выборам, особо не верьте. В здравоохранении еще много интересного осталось за бортом.

  

Татьяна ЛАСТОЧКИНА, г. Курск. Информационный портал KURSKCiTY.RU, 24 марта 2006 г.