- Останкинская телебашня стала первой поминальной свечкой по основным фондам России, - прозорливо заметил Павел Теплухин, президент одной из управляющих компаний, выступая на очередном семинаре Клуба региональной журналистики «Из первых уст» в Москве.

Обеспокоенность бизнесмена можно понять. Основные промышленные фонды в России изношены, а на их восполнение требуются колоссальные инвестиции. Банки же предпочитают давать краткосрочные кредиты: инвестировать «длинные деньги» им невыгодно. Новая электростанция, например, окупится только через 15 лет. А в нашей «стране с непредсказуемым прошлым» бизнесмены не решаются рисковать деньгами на столь долгий срок.

Выручить экономику России могли бы компании, управляющие пенсионными накоплениями граждан. Им как раз требуется надёжно разместить средства будущих пенсионеров на перспективу, измеряемую десятилетиями. И средства эти огромны: по оценкам экспертов, в ближайшие годы они будут сопоставимы по размеру с федеральным бюджетом. Но вот беда: 97% будущих пенсионеров не сделали выбор в пользу управляющих компаний, оставив по умолчанию свою накопительную часть пенсии на счетах «Внешэкономбанка».

Этот банк, назначенный ответственным за выплату внешнего долга СССР, по итогам прошлого года показал доходность пенсионных накоплений граждан на уровне 12,1%. То есть – фактически, лишь уберёг их от инфляции. И то сомнительно: ведь официально объявленный уровень инфляции отнюдь не совпадает с тем, что мы ощущаем на собственном кошельке, сравнивая реальные расходы своей семьи за истекший год. В то же время, из 55 негосударственных управляющих компаний 47 показали более высокую доходность, обеспечив своим вкладчикам не просто сбережение от инфляции, но и реальный прирост пенсионных накоплений. Однако лишь 3% граждан вкусили эти плоды. Почему?

Павел Теплухин полагает, что всему виной нерасторопные чиновники: это они торпедировали пенсионную реформу в России, не предоставив будущим пенсионерам достаточную информацию о праве перевода их пенсионных накоплений под управление другим компаниям. Но так ли это на самом деле?

Для Заречного данный вопрос весьма актуален. Поскольку федеральный бюджет в 2006 году планирует выделить на строительство БН-800 лишь один миллиард из необходимых шести, деньги управляющих пенсионных компаний могли бы стать неплохим подспорьем для 4-го энергоблока Белоярской АЭС. Тем более, «Росэнергоатом» в нынешнем году будет преобразовываться в акционерное общество, пусть и со 100%-ной собственностью в руках государства. Акционирование как раз призвано вывести концерн на инвестиционный рынок. А срок окупаемости нового атомного энергоблока – порядка 17 лет – привлёк бы «длинные деньги» будущих пенсионеров.

Но нет вкладчиков – нет и денег. Может, виноваты сами управляющие компании – плохо рекламируют свои услуги?

Павел Теплухин считает, что граждане с пенсионными накоплениями – это с точки зрения бизнесмена отнюдь не лучшие клиенты. Их обслуживание обходится управляющим компаниям очень дорого. Поэтому и бегать за такими клиентами резона нет. Если государству необходима пенсионная реформа – пусть оно и обеспокоится её популяризацией среди населения.

Что ж, логично. Но почему граждане, затронутые пенсионной реформой, а значит, достаточно молодые и продвинутые, не торопятся доверять накопительную часть своей пенсии управляющим компаниям?

Этот вопрос не давал мне покоя на обратном пути из Москвы. Приведённые ниже мнения – результат опроса знакомых зареченцев. Которые, сообразно возрасту, попали под действие пенсионной реформы и имеют право самостоятельно распорядиться накопительной частью своей пенсии, но до сих пор не сделали этого. Не претендуя на статус социологического исследования, их мнения объясняют многое.

Большинству опрошенных просто не хочется утруждать себя выбором. Ведь, чтобы подыскать управляющую компанию, необходимо по меньшей мере ознакомиться с несколькими из них, проанализировать их работу. Одни не считают себя способными к экономическому анализу, другие же следуют социально пассивному принципу: «Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться».

Но позвольте, в управляющих компаниях существует завлекательная «морковка» в виде более высокого дохода по накоплениям. Неужели желание увеличить свои будущие пенсионные средства не перевешивает элементарную человеческую лень?

Увы, не перевешивает. И здесь действуют уже иные причины. Кто-то считает, что до пенсии ещё очень далеко, и беспокоиться об этом сегодня рано. Звучали и такие мнения: мол, среднестатистический мужчина доживает до 59 лет, а на пенсию выходят с 60, так что обсуждать вообще нечего. В расчёт почему-то не берётся тот факт, что 59 – это «средняя температура по больнице», учитывающая тех, кто умер во младенчестве или погиб на военной службе. У тех же, кому сегодня 30-40 лет, шансов дожить до пенсии намного больше.

Серьёзные опасения вызывает и ожидаемое увеличение пенсионного возраста россиян. Мол, если до 60 лет мы ещё как-то дотянем, то шансы выжить после 65 уже гораздо меньше. Что ж, опасение имеет под собой почву, особенно для мужчин, работающих во вредных условиях труда.

Следующая причина – недоверие граждан к бизнес-структурам. Мол, государство пусть худо-бедно, без прибыли, но сохранит то, что накоплено. А управляющая компания, пусть и обеспечивающая прирост накоплений… Кто знает, что с ней будет завтра в нашей непредсказуемой стране? Хотя, если быть объективным, и государство у нас не гарантирует ничего: достаточно вспомнить эпопею с банковскими вкладами в начале 90-х…

Весьма серьёзная причина – невозможность проконтролировать перевод своих накоплений. По непонятной схеме, управляющая компания отчитывается не напрямую перед вкладчиком, а перед Пенсионным фондом России. И уже он рассылает гражданам «письма счастья». Кое-кто из опрошенных посетовал на то, что писем из Пенсионного фонда вообще не получает, и состояния своего счёта не знает уже несколько лет. Виной, скорее всего, банальная ошибка в компьютерной базе данных. Но представьте, что вы вплетёте в эту систему ещё и управляющую компанию. По инженерной логике, любой дополнительный элемент в системе ослабляет её надёжность. И если уж сам пенсионный фонд не может отрегулировать информирование вкладчика, то не растворятся ли деньги бесследно при попытке перевести их в управляющую компанию? Эти сомнения, конечно, рассеялись бы, если б управляющие компании работали с клиентами напрямую, минуя систему пенсионного фонда. Но тогда возникает вопрос: как их контролировать государству, гарантирующему сохранность пенсионных вкладов?

Ещё одна причина – отсутствие осязаемости пенсионных накоплений. Гражданин этих денег не видит: предприятие чего-то куда-то отчисляет – и ладно. К тому же, у значительной части населения эти суммы настолько мизерные (порядка тысячи рублей в год), что забивать голову их судьбой просто бессмысленно. Какой бы процент на них ни набежал, всё равно он погоды не сделает.

Вот и получается, что, в отличие от мировой практики, где «длинные» пенсионные деньги составляют основу долгосрочных инвестиций в промышленность, 4-му блоку БАЭС на них вряд ли следует рассчитывать. В то же время, 97% будущих пенсионеров, не озаботившихся приростом собственных пенсионных накоплений, по выходу на пенсию могут оказаться в критической финансовой ситуации – особенно принимая во внимание демографическую катастрофу, которая сегодня охватывает Россию. Задумываться нужно уже сейчас: ведь поговорка «время – деньги» особенно актуальна для накопительной части пенсии.

  

Роман ТОПОРКОВ, г. Заречный. Газета «Пятница», 15 марта 2006 г.