Россия - страна провинциальная. И относительно Европы, и относительно собственной златоглавой столицы. Минули однообразные времена, когда в российской глубинке, независимо от ее местоположения, на отпущенные из Москвы средства сооружались одинаковые типовые жилые дома, учреждения культуры и прочие объекты социального назначения. Сегодня наша провинция живет сама по себе, строит кто во что горазд, сама зарабатывает и сама тратит деньги. Где-то отступает, а где-то усугубляется усредненная бедность и полунищета отечественных окраин. Провинциальная Россия приобретает новый облик, малопонятный и, похоже, малоинтересный для столичной элиты нашего государства. Однако есть в Москве человек, который на примере Приволжского округа самым наглядным - экспедиционным методом изучает провинциальную жизнь, подвергает ее тщательной экспертизе и даже пытается смоделировать, организовать там некие позитивные процессы. Это эксперт Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа, профессор Московского архитектурного института Вячеслав Леонидович Глазычев. Недавно на семинаре Клуба региональной журналистики в Москве он сделал доклад о сегодняшней российской провинции, отрывки из которого мы предлагаем вниманию наших читателей.

Каждое поколение всегда переоткрывало Россию заново. Не случайно примерно каждые 30 лет по стране прокатываются волны краеведческой, эконом-географической и прочей литературы, и все с удивлением протирают глаза: "Где же мы на самом деле живем?"

Скоро я в единственном числе отправляюсь в экспедицию в дальние районы Оренбуржья - Домбаровский, Светлинский. Что там происходит? Как там живут люди? Как они вступают в отношения с хорошо ли, плохо ли, но уцелевшей системой здравоохранения, образования? Этого не знает никто. Даже мой близкий друг - главный федеральный инспектор по Оренбургской области Петр Николаевич Капишников там еще не был. Вот теперь со мной съездит. Такого рода неоткрытых мест, о которых есть лишь скудная, гроша ломаного не стоящая информация в областной статистике, тьма-тьмущая. Мои коллеги - географы направятся в Кувандыкский район той же области - Оренбургской. Там, где у нее "талия", где она сжимается так, что от Башкирии до Казахстана меньше 80 км. Один район занимает толщину всей области.

Я проводил там проектный семинар в прошлом году. Он дал чрезвычайно любопытные материалы. Теперь географы пройдутся по этому району, чтобы, во-первых, зафиксировать, есть ли какая-то динамика, а, как правило, она есть. Во-вторых, со своей стороны увидеть, что там происходит. Они же поедут в Бузулук. Это на границе Оренбуржья, где по слухам, по-разному окрашенным и от разных инстанций исходящих, произошел очередной захват мечети фундаменталистами, засланными из Каира, с выкидыванием старого советского муллы и формированием достаточно серьезного центра как минимум - агитации. И еще я скоро отправлюсь к мусульманским общинам Пензенской губернии, в которых тоже что-то происходит, но что происходит - доподлинно не знает никто.

Я не случайно ссылаюсь на слухи. Ведь как только мы спускаемся на уровень уездной или районной России, то не знаем о ней почти что ничего.

Мы разработали систему "проникающих" проектных семинаров. Я провел уже их шесть. В чем смысл? Выбирается один район. Разумеется, характерный, с разумным начальством, и я собираю там на семинар всю местную элиту: администрацию, деловых людей (там, где они есть), общественные организации (там, где они есть) и просто вменяемую интеллигенцию, исполняющую роль общественных организаций там, где таковых нет. И вместе с ними вместо того, чтобы их расспрашивать о чем бы то ни было (не такие они наивные, чтобы каждому встречному все рассказывать), я провожу несколько дней, сначала с анализом ситуации, с выявлением проблем района, потом с выработкой проектных предложений - конкретных, с мобилизацией ресурсов, которые там есть, и прежде всего, человеческих ресурсов. В результате, за пару дней мне удается снять, грубо, цинично говоря, такой объем информации, какой невозможно получить иногда за много месяцев работы.

И не только потому, что люди собираются вместе и впервые всерьез взаимодействуют между собой - на оперативки их собирают, конечно, но это же не взаимодействие. Здесь, на семинаре они вместе входят в проектный режим, когда они создают, порождают очень любопытные проектные схемы, а я - лишь катализатор, который помогает этим схемам родиться. Люди говорят друг другу, а заодно и мне, на порядок больше, чем им самим приходило в голову. И в результате, скажем, выясняются такие милые вещи: все развитое, довольно крепкое фермерское хозяйство Оренбургского района, крепко только потому, что держится на незаконной миграции, на сезонной рабочей силе из Таджикистана и Узбекистана.

Это не хорошо и не плохо. Это констатация, но сам подход к этому сюжету чрезвычайно важен. Проработав по границе, новой границе России, я мог сделать выводы, которые потом превратились в аналитическую записку. Только сейчас, через год, она сработает на уровне Госсовета и Совета безопасности. В каковой записке можно было утверждать очень простые вещи. Любое количество любых грузов в любом направлении, любое число любых людей с любыми целями проходят через границу. Граница не закрыта абсолютно…

Мне чрезвычайно интересно было обнаружить несколько качественно новых явлений - для меня новых. Я занимался малыми районными городами в разные периоды, в середине 80-х годов, т.е. в предперестроечной атмосфере, в начале 90-х и вот сейчас, начиная с 2000 года - три волны занятий. Мне кажется, очень важным отметить (это мое суждение и его, разумеется, можно оспорить), что произошла очень важная кадровая революция, которую, по крайней мере, центральные СМИ проглядели. Я говорю об администрации на уровне района. В огромном числе мест я обнаруживаю людей с развитым экономическим сознанием, очень недурно образованных, способных работать в проектном залоге, в проектном режиме, а не просто воспроизводить клише прежней деятельности.

Иногда среди них обнаруживаются одаренные проектировщики, которым нередко мешают те или иные рисунки организации власти в регионах. На моих районных семинарах люди самого разного типа. В одном случае, заместитель главы района по экономике выдвигает чрезвычайно ценную проектную схему горизонтальной переброски вакансий и рабочих мест между сельсоветами, чего до сих пор не делается. Не делается потому, что до сих пор пирамидальная конструкция видения всего и вся, в том числе и экономики, является господствующей в государственной машине. В другом месте, в Рузаевке, в Мордовии в аналогичной роли выступил местный предприниматель (татарин родом из Башкирии - предприниматель в Мордовии), знаток многих сур Корана наизусть, и прекрасно знающий не только Евангелие, но и послания апостолов. Разговаривать с ним достаточно любопытно. Владелец мини-холдинга, в который входят и хлебозавод, и переработка, скупка фруктов у горожан. Этим раньше никогда не занималась советская схема, а ведь главный производитель ягод - это малый город. Так вот, он выдвинул проектную схему, которую вообще-то можно услышать на лекциях в Высшей школе экономики, но обычно услышать ее негде, здесь она была выдвинута самостоятельно. Что делать с бросовой муниципальной недвижимостью? Это ведь огромное число зданий, в которых ютятся какие-то таинственные люди, что-то делают по углам, а город тянет отопление, иногда полуремонт крыши и прочее, не знает, как от этого избавится. В то же время у предпринимателей средней руки не хватает средств и на покупку "коробки", и на ее заполнение, в условиях отсутствия дешевого кредита.

Так вот на таком семинаре в конце этот проект был публично принят администрацией, что очень важно. Была выработана по-детски простая схема, почему-то нигде не используемая. Предприниматель покупает с торгов у города эту "коробку" - бывший комбинат бытового обслуживания, условно говоря, за миллион рублей. Город этот миллион рублей тут же выдает мне в качестве низкой, 10-процентной, ссуды на 5 лет под программу создания новых 20 рабочих мест для молодых людей, склонных к компьютерным делам, под залог этой же "коробки". Примитивно, чисто, элегантно, законно, выполнимо. Но почему-то эта простенькая схема почти нигде не работает. Здесь начинает работать.

В третьем месте, в Оренбургском районе, не экономист, не университетский социолог, а тележурналист выдвинул проблему, над которой я к стыду своему до этого времени не задумывался, а, прочесывая тексты, вообще не видел, чтобы кто-то задумывался. Это проблема "шарнира", проблема перехода от земли, не имеющий цены, к земле, имеющей рыночную цену, проблема перехода, осуществляемого таким образом, чтобы каким-то манером обеспечить некоторую ренту тому наивному населению, которое готово в любой момент за гроши отдать очередным Мавроди свои паи, остаться ни за что и пополнить ряды собеса. А тут - постановка задачи о форме возможной шарнирной конструкции, о том, какого типа холдинг должен возникнуть в этом случае и на каких основаниях можно переводить земельные паи в акции, как эти акции обеспечить. Мы не смогли на семинаре доработать проектное решение, но первые шаги в этом отношении были сделаны…

Я сталкиваюсь с одним чрезвычайно важным явлением - есть такое клише о противостоянии власти и общества. На уровне высших бюрократий такая позиция расчленения более чем оправдана. Однако на уровне районного сообщества противопоставления не проходит. По моим наблюдениям, во всяком случае, большая часть активных граждан малого города представлена в районной администрации и в учреждениях, находящихся от нее в прямой зависимости. По типу мышления, по типу вхождения, по близости к людям и к их нуждам именно в составе "административного клуба" можно видеть ядро гражданского общества.

Вот в Лаишевском районе Татарстана, где я проводил семинар, заместитель главы администрации, весьма энергическая дама, везде, где мы заезжали в сельсоветы, прежде всего бежала посмотреть, какова номенклатура товаров в сельпо, что там выставлено на полках. Сразу понятно, что через этого человека провести грань между властями и обществом было бы, мягко выражаясь, глуповато.

А ведь это резко меняет отношение, это резко меняет угол подхода, и если я рассматриваю всех, кого я собираю на семинарах как представителей гражданского общества за отсутствием других, то я получаю гораздо больший результат, чем, если исхожу из противоположной точки зрения. Кстати, тут одна еще очень важная деталь. Мне трудно далась организация семинара в Татарстане. Тамошняя пирамидальная конструкция власти страшно нервируется, если что-то где-то люди делают сами. Казалось бы, при такой жесткой каркасной схеме стоило ждать чрезвычайно трудного ведения семинара, что людей там, грубо говоря, трудно "завести". Не обманывая ничем, не обещая ничего, создать среду, в которой они начнут свободно мыслить.

Ничего подобного. Казань нервничала ужасно. Приезжали эмиссары из президентской администрации, звонили республиканские министры своим подчиненным, много было суеты в кулуарах. А семинар шел блестяще. То, что мой близкий друг и замечательный мыслитель, Олег Игоревич Генесаретский, называет "проектной готовностью", проступало там очень сильно. То есть внутренняя зрелость, внутренняя готовность людей мыслить конструктивно, творчески, необычайно быстро обучаясь в группе приемам переосмысления собственных ресурсов. Какие тут возникают проекты? Всякий, кому любопытно, может посмотреть на моем сайте: www.glazychev.ru.

Что мне еще очень важно зафиксировать? Конечно, некое удивление. Из шести семинаров этого года в шести районах разных регионов округа только в одном месте, в Рузаевке, я обнаружил молодежную организацию. Там есть независимая молодежная организация с гордым самоназванием "Элита", и ее лидеры работали на семинаре очень хорошо. Они, наконец, нащупали точку приложения своей энергии во взаимодействии с той самой властью, которой, казалось, они должны себя противопоставлять. Единый проект был представлен этой молодежью вместе с дамой из российского соцстраха. Это локальное воплощение федеральной власти "завелось" так, что в глазах у нее сверкал дьявольский огонь, и она даже нашла казенные деньги - в соцстрахе всегда есть деньги, надо только найти способ их взять и использовать в общественно полезных целях…

По моим наблюдениям, в провинции в большинстве случаев наша экономика является в первую очередь экономикой собеса. Социального обеспечения. Это можно пнуть ногой за неэффективность. Но важно видеть и вторую сторону. Как ни парадоксально, в огромном числе случаев районного масштаба, когда расследуешь явления всерьез, обнаруживается, что одной из ведущих линий поведения всех начальствующих над каким бы то ни было оборотом денег является милосердие.

Постоянно слышишь совершенно иное: ожесточение нравов, злобствование и все прочее. А я утверждаю, что весьма заметная часть нашей экономики базируется на милосердии. Вот я сталкиваюсь с мордовским плодово-овощным хозяйством, на которое пошел директорствовать доктор биологических наук, продолжая преподавать наездами. Когда ему задаешь простой вопрос: "Сколько вам надо на самом деле людей?" Он отвечает: "Девяносто". "А сколько у вас сейчас?" - "Сто девяносто два". Он прекрасно понимает, что эти сто - лишние, но не увольняет их не потому, что на него давят. Он не может. Этический императив недоосмыслен, недопроверен, и это подло по отношению к этим людям, и это подло по отношению к людям в России в целом. Потому что неведение этого создает ту знаменитую картинку в стиле Караулова, которая задает омерзительный камертон гнуси на телеэкране.

Мне кажется, очень важным отметить несколько деталей, которые пытаюсь осмыслить. Деталь первая: самая консервативная, самая тяжелая, самая озлобленная публика, какую я встречаю в работе на районном уровне, это преподаватели филиалов бесчисленных университетов и вузов, разбросанным по малым городам. Это просто черная колонна, она не желает вступать в конструктивное взаимодействие. Они боятся и чураются - не дай Бог, оскоромятся. В отличие от учительского корпуса, который в целом, несмотря на тоже не сахарную жизнь, обнаруживает колоссальные ресурсы активности. В той же Татарии, в том же Лаишевском районе на семинаре глава роно, представитель, казалось бы, глубоко консервативной конструкции, вместе со своей проектной группой выдвинул блестящую схему превращения пустого объема компьютерного "железа" в капитал. Схему использования этого ресурса в качестве сетевой системы информационно-справочной службы для обслуживания как граждан, так и администрации. Абсолютно реалистический проект удалось довести почти "до гвоздя". Железная дорога давно протянула оптико-волоконный кабель почти везде, подключиться к нему недорого. Люди, которые могут этим пользоваться, есть - важно, что возникает проект…

Из ответов на вопросы

Вопрос: -Удивителен сам факт, что московский специалист, чтобы собрать информацию о регионе, должен ехать непосредственно на место. Это значит, что классическая схема "общество - регион - федерация" просто не действует. Так ли это? И вообще можно ли назвать союзниками власть региональную и власть федеральную?

В.Глазычев: -Статистику мы не можем получить не потому, что ее кто-то скрывает. Ее просто нет. Если статистика не учитывает вообще предприятия, где работает меньше 20 человек, то вы не учитываете огромный массив деятельности. Поэтому без вылазки на место вы просто не можете получить ответ, ставя вопрос. Ни у кого. Происходит ли искажение информации? Конечно, Если у вас идет дорога между Татарстаном и Оренбуржьем, то вы увидите, что в Татарстане поля чуть поухоженнее, горючки больше и удобрений чуть подсыпают. Но в целом, примерно одно и то же. Воздушная разведка дает примерно те же показатели. Но официально в Оренбуржье будет урожайность 12, а в Татарстане - 26. В действительности же везде около 18. Просто в Оренбуржье уже давно работает экономическая схема неформальной экономики, и там гораздо выгоднее до элеватора сбыть часть урожая на сторону, а в Татарстане до сих пор зарабатывают ордена, поэтому занимаются приписками.

Вопрос: - У нас уже несколько лет говорят о поиске национальной идеи. Какую национальную идею вы можете предложить, и почему ее до сих пор не находят?

В.Глазычев: - Ничего оригинального я здесь сказать не могу. Сама позиция совершенно фальшива. Национальные идеи начинают обсуждать тогда, когда дело совсем плохо. Когда всё приходит в порядок, люди живут и тем самым демонстрируют ее наличие. Все равно она есть, никуда не денешься. Так вот, навести порядок в помойке - это и есть моя национальная идея. Я за уборку. За то, чтобы бумажки собирать с улиц. Это абсолютно серьезно во всех смыслах. Перед капитальным ремонтом сначала надо убрать мусор. Иначе капитальный ремонт не получается. Я не иронизирую, я это говорю всерьез.

Вопрос: -Вы неоднократно обращались к опыту Татарстана. При этом в основном негатив шел. Москвичи вообще стереотипно, стандартно воспринимают нашу республику, к сожалению. И вы еще раз доказали, что есть стереотип по отношению к тому, что происходит у нас в Татарстане. Вот вы утверждаете, что в Татарстане существует жесткая вертикаль и пирамидальная структура, и тут же говорите, что люди, с которым вы общались, они в общем- то продвинутые и конструктивно мыслящие. Как, на ваш взгляд, то, что существует жесткая вертикаль и стремление верхушки навести порядок хотя бы на территории своей республики, плохо это или хорошо? И чего это тормозит, на ваш взгляд?

В.Глазычев: - Конечно, тут есть противоречие. Оно исходное, оно не у меня. Оно наблюдаемо в самой попытке дирижировать хозяйством из самых лучших побуждений. Управлять каждой клеточкой экономического организма из самых лучших побуждений. И стремлением людей делать это самостоятельно. К чему это приводит? В течение ряда лет это давало преимущества. Последние два года констатируется резкое отставание и Татарстана, и Башкортостана от соседей по темпам. Еще не по объективным - не по количественным показателям, но по темпам прироста, по темпам ускорения обращения капитала. Иными словами, если эта тенденция продолжится, то через год-полтора начнется еще более глубокое проседание. То есть произойдет то, что произошло с социалистической системой. Я стараюсь видеть все стороны по мере сил. Это не просто. Для меня было важно открыть, что под подушкой гигантского административного аппарата клокочет настоящая энергия, жаждущая выхода. Для меня это огромной важности открытие.

Вопрос: - Как вы относитесь к проводимой сейчас муниципальной реформе?

В.Глазычев: - Совсем недавно я как эксперт участвовал в очень любопытных публичных дебатах с оргаппаратом комиссии Козака. Там были многие мэры, председатели законодательных собраний и действительно независимые эксперты. Драма в одном: в комиссии Козака - люди закаленные, либерального типа. Россию они не знают и, самое главное, не хотят знать. Отталкивают вообще саму идею эмпирического знания. Это чревато. То есть глупость неизбежна. С другой стороны, не менять ситуацию тоже нельзя. И в этом плане я голосую за глупость. Что бытийно для людей? Административные районы слишком крупны для того, чтобы просто выжить. На одном бензине разоришься. Это очевидно. И в этом отношении организация некоторого числа муниципальных районов, заложенная в концепцию Козака, вещь резонная. Совершенно не обязательно это должно означать ликвидацию административного района.

По идее это лежит в разных горизонтах. Но это по идее. По жизни это, конечно, будет черт знает что. Когда я задал вопрос секретарю комиссии: "Скажите, пожалуйста, каков критерий, по которому вы определяли минимальную численность населения для самостоятельной муниципии?", на меня обиделись вместо того, чтобы ответить на простой вопрос. Потому что есть разные вещи. Был когда-то радиус конного перехода - движение на санях или на ГАЗике, или… Есть три-четыре критерия, по которым связаны радиусы и численность.

Когда это Голландия - понятно. Там 600 семей могут содержать школу. В США нужно уже 1200 семей чтобы содержать школу. У нас пока почти никакое число семей не в состоянии содержать школу, и ее нужно содержать из бюджетов разных уровней. Глупостей вокруг этого будет много. Хотя больших глупостей дать не дадут. Даже если Дума примет пакетом все поправки к законам. Ну, проголосуют. Но дальше начнется процесс внедрения в жизнь. И тут без работы индивидуально с разными регионами, разными территориями не обойтись. У нас как минимум 14 типов муниципальных образований сегодня. Может быть, их можно сделать 7. Но то, что нельзя сделать 2, можно ручаться. Этот процесс надолго. И чуши будет много. И уйти от нее, ну никак нельзя.  

Галина КУЗЬМИНА, Стерлитамак. "Новые люди", январь 2003