В Новосибирской области в 2006 году планируется приступить к разработке стратегии регионального развития. В России уже есть первый опыт создания таких проектов, который выявил и несколько типичных, ключевых проблем.

Об этом в Клубе региональной журналистики «Из первых уст» (Москва) состоялась беседа с директором Фонда «Центр стратегических разработок - Регион», хорошо известном как «Центр Грефа», Михаилом Курбаковым.

- Михаил Юрьевич, с чем связаны чаяния регионов в плане собственного будущего?

- Есть несколько инструментов регионального развития, которые к этому году подготовило федеральное правительство. Это - инвестиционный фонд, закон об особых экономических зонах, модельные проекты техно- и промышленных парков и всем известные четыре приоритетных национальных проекта (сельское хозяйство, доступное жилье, медицина и образование). За ними стоит огромный финансовый ресурс: инвестиционный фонд – 69,7 млрд. рублей, технопарки и промпарки – порядка 3 млрд., особые экономические зоны – 8 млрд., национальные проекты – уже около 200 млрд. рублей. По сути дела, губернаторы ведут борьбу за эти ресурсы. Но деньги из федерального бюджета нельзя получить под «хотелки».

Нужно четко понимать: пока на каждый федеральный рубль регион не вложит свои, например, 50 копеек, никто ему рубль не даст. Это логично. Если вы не вкладываете свои ресурсы, понятно, как вы будете относиться к чужим. Любая федеральная программа рассчитана на софинансирование. Территория может привлечь иностранные инвестиции. Но надо создать для этого условия. Деньги вообще идут туда, где им удобно. Иностранные инвестиции пойдут только туда, где дешевые капиталы, дешевая рабочая сила и высокие дивиденды.

Но, самое главное, для успеха дела необходимо иметь четкую, внятную стратегию развития своей территории. Поэтому во многом от губернатора зависит, прежде всего, насколько эффективную он такую стратегию разработает и затем - насколько эффективно сумеет использовать ресурсы, выделенные федеральным центром для развития территории.

И вот тут для местных властей начинаются очень большие проблемы, связанные с реализацией. Во-первых, для того чтобы говорить о региональной стратегии, необходим стратег. Если его нет, ни о каких стратегиях нет смысла даже разговаривать. Как сказал Черчилль, политик – это тот, кто меряет свою деятельность к выборному сроку, а тот, который действует в интересах следующих поколений, – это государственный деятель. И – стратег, добавил бы я. Для того чтобы быть стратегом, нужно видеть лет на 100 вперед.

- Допустим, в России дефицит стратегов, в том числе - губернаторов, которые задумываются о стратегии регионального развития. Что в таком случае будет с конкретной областью, где не нашлось соответствующей фигуры?

- Если не будет стратега, скажем, в Орловской области, то ее «перезахватит» другая область. Стратег межрегионален. Ему все равно, что захватывать.

Но даже когда стратегии удается разработать, у нас их не могут реализовать: некого ставить на управление, кадровый кризис. Мы имеем лишь один успешный прецедент подготовки специалистов высокого, современного уровня. В свое время Сергей Владиленович Кириенко организовал отбор и обучение «золотого кадрового резерва». Но сейчас мы сталкиваемся абсолютно с той же проблемой – необходимостью в регионах устраивать подобный отбор способных молодых людей.

Мы в Москве, в Академии народного хозяйства, сейчас пытаемся опробовать модель подготовки необходимых специалистов. Правда, оказывается, не всегда есть те, кто может их обучать. В России, например, нет людей, которые имеют практический опыт по управлению особыми экономическими зонами, потому что их никогда здесь не было. Тем не менее, мы предлагаем следующую модель. Отбирается группа, которая в течение года-двух проходит переподготовку, изучает определенный мировой опыт, причем не обязательно в московском вузе. Затем эти специалисты на своей территории проводят организационную деятельность: сами разрабатывают стратегию и продвигают ее в жизнь. Если же губернатор берется за все это сам, то это рискованное занятие. Поэтому, на мой взгляд, необходимо кадровое обеспечение. Вот наше видение регионального развития.

Кстати, очень важно заострить внимание на том, что мы не можем за регион разработать стратегию его развития. И ни один внешний консультант не осуществит вашу стратегию. Воплотить ее может только тот, кто разработал. Исходя из этого, мы и говорим, что регионы должны позаботиться о группе реализации стратегии.

- А как сегодня пишутся региональные стратегии?

- Берутся программа с сайта Министерства экономического развития и региональные сводки по крупным промышленным предприятиям. Потом на достигнутые по всем отраслям результаты на данный момент закладывается рост. Получается гладкая, абсолютно ничего общего со стратегией не имеющая программа. Это - программа социально-экономического развития, доставшаяся еще со времен СССР и плановой экономики. В лучшем случае, в проекте стратегии достаточно полно отмечаются ключевые позиции, но не ставится вопрос, кто все будет реализовать, по какой модели.

И такое практически во всех регионах. У нас 80 регионов из 88 живут без стратегий. Я могу сказать, что контуры стратегии в современном обличии существуют, на мой взгляд, только у Томской области. В этом плане ее губернатор Виктор Кресс обошел всех на крутом вираже - и с точки зрения разработки стратегии, и с точки зрения ее реализации на политическом уровне. Хотя, если быть точным, это не совсем стратегия, а только стратегическое видение. Потому что ее нужно будет доделывать и доделывать, менять каждый месяц, каждую неделю, каждый день. Однако при этом Кресс уже окупил деньги, вложенные в ее разработку. Насколько я знаю, было затрачено порядка 15 млн. рублей. Но на сегодняшний момент Томская область получила два мега-проекта: это особая экономическая зона технико-внедренческого типа (порядка 800 млн. рублей привлеченных из федерального бюджета средств), и технопарк (еще около 400 млн. рублей). Чувствуете? Вложение 15 млн. рублей приносит дивиденды в 1,2 миллиарда. Вот это – стратегия!

- Должен сказать, Новосибирск, с его амбициями третьего города России и столицы федерального округа, пережил настоящий шок, когда «на 100% наша» свободная экономическая зона досталась соседям.

- Я – член экспертного совета по особым экономическим зонам, правда, не технико-внедренческого типа, а промышленно-производственного. Но, насколько я видел оценку проектов, у Томска она выше, чем у Новосибирска.

Впрочем, кто вам сказал, что особые экономические зоны – это хорошо? В чем это «хорошо», какие преференции она дает? Рабочие места она сама по себе не предоставит. Ниже единый социальный налог? Вопрос спорный, потому что если хорошую зарплату вовремя платят, то какая разница, какие отчисления у меня идут в пенсионный фонд. То, что будут какие-то инвестиции? Так за эти инвестиции нужно будет отвечать, за них ведь голову снесут, если не получится зона. А ведь никто не знает, как ее делать.

Так что, это хорошо, что вы, новосибирцы, не выиграли. Сейчас нужно сконцентрироваться и изучать опыт, как четыре зоны технико-внедренческого типа будут становиться в России. Пока это очень рискованное дело. Китайцы захлебнулись в своих особых зонах. Они на сегодняшний день ликвидируют две трети из них, потому что там возникла напряженная социальная ситуация: в связи с изъятием земельных участков у крестьян под создание зон лишились работы 40 млн. человек.

Поэтому я просто предлагаю новосибирцам посмотреть, как это делается в Китае, что делает Томск, внимательно изучать его практику. Кроме того, будут объявлены новые конкурсы на право создать свободную экономическую зону, т.е. процесс не останавливается. Но если сейчас стать в позу «обиженных», то ничего не получится.

  

Владимир МАКЕЕНКО, г. Новосибирск. Газета «Николаевский проспект», № 12, 31 марта 2006 г.