РАО «ЕЭС России» - одна из самых открытых компаний не только в стране, но наверное, и в мире. Пресс-конференции региональных журналистов руководство РАО собирает регулярно – раз иди два в год. Последняя встреча Анатолия Борисовича с представителями СМИ от таких конференций несколько отличалась. В этот раз он был гостем клуба региональной журналистики, где также выступили англичанин Джек Ньюшлосс, один из «внешних консультантов» энергетической реформы (он занимался преобразованием энергосистем в разных странах – от США до Сингапура) и Максим Быстров, высокопоставленный служащий Минэкономразвития, курирующий реформу «от правительства». Таким образом, участники встречи получили возможность ознакомиться с тремя взглядами на прошлое, настоящее и будущее энергетической реформы в России: взглядом её лидера, организатора и вдохновителя, взглядом извне, и взглядом правительства.

От «красного» или от «звёздно-полосатого»?

Многие считают, что энергосистема страны с её вертикально- подчиненным построением, жесткой связанностью поставщиков и потребителей досталась нам от советских времен. Максим Быстров придерживается того же мнения. Причем «а СССР строили избыточную, глубоко эшелонированную, управляемую энергосистему». Несколько иначе видит ситуацию Джек Ньюшлосс. Структура энергетики в России выстроена была в начале 90-х по американскому образу и подобию. При этом РАО «ЕЭС» создавался именно как «надзорный пес», который должен был отслеживать и карать нарушителей. По-советски или по-американски строилась и управлялась наша энергетика, к исходу тысячелетия в ней стали проявляться достаточно серьезные «болячки». У нас не Америка – технологии, оборудование электростанций устарели. Да и в самих Штатах, в частности, в Калифорнии, эта система показала свою низкую эффективность. Как бы там ни было, реалиям российского рынка старые порядки в энергетике не отвечали.

На рубеже веков энергокомпании страны задыхались от неплатежей. Губернаторы, по словам Чубайса, делом чести считали неуплату за электричество. Особо отличался в этом плане приморский глава Евгений Наздратенко. Чем закончилось для Приморья такое рвение все, наверное, помнят. А проплата большей частью осуществлялась бартером. Джек Ньюшлосс вспоминает, что вскоре по приезде в Россию он случайно подслушал разговор двоих бизнесменов – один имел отношение к реализации электроэнергии, другой торговал костной мукой. Не подозревая, что иностранец владеет русским языком, предприниматели оживленно обсуждали условия обмена электричества на корма. Тогда приезжий узнал много интересных особенностей национальной энергетики… По словам Чубайса, теневой оборот в эпоху бартера составлял около 3 миллиардов долларов Проще говоря, столько было разворовано.

Жесткими мерами с неплатежами удалось покончить. Ситуация, подобно той что сложилась в прошлом году с «Брянсккоммунэнерго» в России была исключением. Прекратился и криминальный бартер. Но наведение в энергетической отрасли элементарного порядка – это не цель, а предпосылка реформ. Главной же задачей явилось создание конкуренции в генерации и сбыте электричества. Только она могла удержать тарифы «в пределах разумного».

Джек Ньюшлосс отметил два обстоятельства, делающих российскую реформу энергетики уникальной. Во-первых, проходит она совершенно незаметно для потребителей. Во-вторых, начаты преобразования по инициативе и под руководством самой энергетической компании. Что совершенно нетипично – во всем мире энергетики, мягко говоря, не приветствовали перемены – их продвигали правительства. «РАО ЕЭС» предприняла даже шаги, идущие как бы в разрез с прямой коммерческой выгодой. Политика, когда рост тарифов предусматривался более низкий, чем инфляция по стране, инициировалась опять –таки самой корпорацией. На это обратил внимание и Максим Быстров.

Нельзя, однако, сказать, что реформа проходит без сучка и задоринки. Прежде всего, преобразования идут асимметрично. В смежной газовой отрасли по прежнему нет и намека на свободный рынок, «Газпром» отказывается от долговременных договоров, а потому в отношениях с поставщиками приходится жить ближайшим будущим. В отрасли угольной ситуация получше. Здесь реформа была проведена при активном участии самого Чубайса.

При этом уже сегодня энергетикам приходится искать ответ на самые серьезныые вызовы.

«Завмаг» Чубайс.

Осенью прошлого года между Анатолием Чубайсом и его «добрым другом» московским градоначальником Юрием Лужковым развернулась «оживленная дискуссия». Глава РАО предупредил, что в случае понижения температуры до –25 в столице придётся вводить ограничения энергетических мощностей. В ответ Чубайсу пришлось вновь услышать (в том числе из уст мэра) о своей профнепригодности, склонности к политическим интригам, провале реформы и т.д. Когда в январе 2006 действительно ударили суровые морозы, имели место даже дискуссии: знал ли Чубайс о них заранее или просто «накаркал». Как бы там ни было, требовалось принимать меры. Российский энергетик № 1 позвонил Лужкову, предложил забыть на время все разногласия и совместно выработать режим ограничений хотя бы на неделю. И с удивлением узнал, что обрел почти единомышленника. Юрий Михайлович, оказывается, обеими руками «за» своевременное ограничение в снабжении электричеством особенно таких зловредных заведений, как казино и игорные клубы.

В эту зиму пик нагрузка энергетических мощностей в столице составил 16 200 мегаватт. Это – максимум за всю историю Москвы. Однако в следующую зиму могут грянуть еще более крутые холода. И придется применять еще более жесткие ограничения – как выразился Чубайс, «за пределами терпимости». Но и это не самое страшное. Энергосистема, работающая на пределе, к тому же изношенная, может дать сбои, последствия которых станут куда серьезнее знаменитой прошлогодней «чагинской» аварии. Замерзающие дома, больницы, отключенный водопровод, канализация. Вероятность такой катастрофы, по словам Чубайса, растёт в разы.

Уже сейчас на 80% территории Москвы нельзя подключать новых потребителей. Проблема с подключением существует не только в столице. «Я иногда чувствую себя завмагом советских времен, распределяющим дефицит» – сказал глава РАО «ЕЭС». «Звонят знакомые, просят помочь подключить дачу…».

Дефицит энергомощностей, точнее, их резерва – пока что проблема некоторых «пиковых» регионов. Но уже через год, максимум два-три или четыре она может стать повсеместной. По прогнозам, потребление электричества России с 2003 по 2006 годы должно было возрасти на 53 миллиарда киловатт –часов. Фактически оно составило 75 миллиардов кВт ч. То есть ошиблись в почти в полтора раза. Лишь двум федеральным округам не грозит в ближайшие годы дефицит электроэнергии – Дальневосточному и Приволжскому. В то же время на Урале, в Центре, на Северо-Западе и юге России недостаток мощностей будет весьма ощущаться.

Для того чтобы этой беды не случилось, необходима программа широких инвестиций в энергетику. Прежде всего это могут быть деньги потребителей электроэнергии – тех же металлургов. Вкладывать в отрасль должны и поставщики – сейчас, например, это делает «Газпром». Но самое главное – Чубайс надеется на вложение финансистов, заинтересованных в российском энергетическом бизнесе.

Кроме частных инвестиций привлекаться будут и государственные. Ведь в руках государства – сети, «кровеносные жилы» энергетики. Также государством должно быть наполовину профинансировано строительство и реконструкция гидростанций. Только в сетевое хозяйство за 3 года¸ по подсчетам экономистов РАО «ЕЭС России» необходимо вложить 160 миллиардов долларов.

Анатолий Чубайс подчеркнул, что от инвестиций выиграет не только энергетика. Начнет развиваться энергетическое машиностроение, электротехническая промышленность, строительство новых станций создаст рабочие места и социальную инфраструктуру (в поселке Толокан на Бурейской ГЭС открылись школы, детские сады, спортивные комплексы). Будет дан импульс научным разработкам, развитию образования – вплоть до профессионально-технического.

Цена «перекрестка»

Еще одна проблема, без решения которой нельзя говорить о полноценном завершении реформы- так называемое «перекрестное субсидирование». За счет повышенных сборов с промышленных потребителей удается сохранять сравнительно невысокие тарифы для населения. Но, во-первых, индустрия потребляет энергию в больших объемах, «оптом» – уже поэтому она должна быть для нее дешевле. Во-вторых, само по себе электричество для бытового употребления обходится дороже. Для выработки низкого напряжения необходимо несколько трансформаторов¸ тогда как промышленные предприятия питаются от высоковольтных и средневольтных линий. Но одним махом избавиться от «перекрестка» значит жестоко ударить по карману народа. Нам, брянцам, после вздутия жилищно-коммунальных тарифов пережить еще подъем платы за электроэнергию будет очень тяжело. Кстати, Чубайс отметил: если раньше главы регионов старались сдерживать рост тарифов, а федеральная власть их подстегивала, то теперь ситуация изменилась с точностью до наоборот. Местные вожди легко идут на удорожание услуг, тогда как Центр притормаживает рост их цен. Анатолий Борисович считает, что так сказывается отмена всенародных выборов губернаторов.

Как бы там ни было, нынешний избыток «нефтяных» денег дает возможность государству компенсировать «перекрестное субсидирование». На эти цели за три года потрачено будет 74 миллиарда рублей. Вопрос в том, куда конкретно пойдут эти деньги: либо населению в виде субсидий, либо РАО «ЕЭС». Первый вариант вроде бы предпочтительней. Однако зная методику и практику начисления у нас субсидий (вспомним незабвенную «монетизацию льгот»), склоняешься все-таки к финансированию энергетиков: в этом хозяйстве бюджетные рубли не пропадут.

  

Дмитрий КУСТАРЕВ, г. Брянск. Газета "Брянское Время", № 10, 31 марта 2006 г.