Телевидение уговорило людей, что жизнь развивается и существует по каким-то другим законам.

В майском календаре красных дней предостаточно. Но, пожалуй, уже пришло то время, когда к давно привычным пора прибавить еще один праздник – 7 мая, День работников всех отраслей связи, который помимо непосредственно самих связистов своим профессиональным считают телевизионщики и радийщики. Связистов и радийщиков сегодня мы оставим в покое. Будем говорить о телевидении, к которому, независимо от профессии и социальной принадлежности, имеет отношение каждый из нас. Причем самое прямое. Независимо от того, в кадре ли мы находимся или за кадром. Наша причастность к телевидению начинается с момента нажатия кнопки включения на пульте дистанционного управления телеящиком. Механизм включения телевизора доведен у нас до автоматизма. Приходя домой, мы врубаем телек вместе со светом. О каком бы то ни было рационализме при этом даже и речи не идет. Телевизор включается не для того, чтобы смотреть, а для того, чтобы было, для фона. На этом фоне мы живем, работаем, общаемся с друзьями, завтракаем, ужинаем, обедаем... И если телевидение еще не стало нашим всем, то настойчиво к этому стремится. Стало быть, 7 мая - наш новый общенациональный праздник!

Только стоит ли этому радоваться? Ведь то, что произошло в течение последних двух десятков лет – пусть тихая, незаметная, но самая настоящая оккупация через телеящик каждого дома, каждой квартиры, каждой комнаты. Это оккупация нашего сознания. Насколько наше мироощущение сегодня автономно от того, что ежедневно, ежечасно «говорит и показывает» нашпигованный микросхемами ящик? При этом, заметьте, мы уже не спрашиваем, зависимо оно или независимо от влияния телевидения, мы лишь пытаемся сориентироваться, насколько сильно подвержено оно ему. Похоже, акт о безоговорочной капитуляции уже подписан. И своим сознанием мы уже выплачиваем контрибуции и реституции этой невидимой телеармии.

О роли телевидения в современном обществе, о его влиянии на жизнь нашей страны шла речь на одном из семинаров в Клубе региональной журналистики. Своими умозаключениями по поводу того, что мы получили в результате бурного развития телевидения, с журналистами делился кандидат философских наук, член Общественной палаты России, главный редактор журнала «Искусство кино» Даниил ДОНДУРЕЙ.

ТЕЛЕВИДЕНИЕ ВСЯЧЕСКИ УМЕНЬШАЕТ СВОЕ ЗНАЧЕНИЕ

- С каждым годом телевидение невероятно усиливает свое влияние на социальные процессы: увеличиваются объемы его функций, растет его значение в самых разных средах, пространствах и формах воздействия на людей. Телевидение становится основным институтом управления обществом. Более важным, чем вооруженные силы и спецслужбы. По силе влияния оно равно только двум субинститутам общественной жизни – национальной экономике и национальной безопасности. Ничто другое не может сравниться с телевидением. Постепенно оно превращается в основной институт управления обществом. Но это принято скрывать.

Телевидение всячески уменьшает свое значение. Больше такого нигде нет: ни в атомной промышленности, ни в неудачном сельском хозяйстве. Даже оно время от времени как-то пытается напрячь мускулы: «Мы немножечко больше собрали ячменя, у нас больше свиней». Только телевидение говорит: «Мы меньше, мы тише, мы слабее. Мы здесь сбоку сидим. Мы лишь зеркало и никакого отношения к управлению жизнью не имеем. Она где-то есть. А мы лишь ее отражаем».

Но телевизор – это представление миллионов людей о жизни, обо всем: о прошлом, о будущем, семье, ценностях, истории, Родине, Западе. Это компенсации, развлечения, проектирование, релаксация, удовольствие. Это сшибки разных социальных групп, это ненависть к инородцам или терпимость к иноверцам.

МИЛЛИОНЫ ГРАЖДАН СТАНОВЯТСЯ ЖЕРТВАМИ ТОТАЛЬНОГО ПИАРА

Влияние телевидения на умонастроения россиян Даниил Дондурей проиллюстрировал весьма наглядным образом. Сегодня, кого ни спроси о демографической ситуации в стране, пожалуй, каждый, причем, не особо задумываясь, скажет, Россия находится на грани демографического кризиса. Население страны стремительно вымирает. Но это, по мнению господина Дондурея, не более чем заблуждение, искусно культивируемое телевидением.

- На телевидение приходят даже не зюгановцы, а обычные нормальные интеллектуалы и кумиры, типа Владимира Соловьева, и рассказывают, что у нас Россия вымирает на миллион человек в год». И люди верят этому, потому что есть слово «вымирает». Люди живут в языке. Им никто реально не объясняет, какова реальная демографическая ситуация. Отчего происходит сокращение населения и можно ли называть вымиранием то, что мы сейчас наблюдаем. Им просто это говорят. Между делом говорят, просто так говорят, случайно почти, как про олигархов. И люди уверены, что страна вымирает. А это серьезная проблема, связанная, в том числе, и с развитием страны, феминизацией общества. Им не объясняют, что за этим стоит гигантский цивилизационный сдвиг, а вовсе даже не геноцид русского народа. Однако об этом не говорят. Потому что сегодняшнее телевидение – это тотальный пиар. Миллионы граждан страны становятся жертвами этого пиара, при этом, не понимая, что они жертвы.

РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ – ЖЕНИТЬБА ГЛАМУРА НА КРИМИНАЛЕ

Даниил Дондурей утверждает, на нашем телевидении появился новый гигантский тренд, уже почти конкурирующий с фабрикой страхов. Это тренд развлечения. При этом до сих пор никто даже не потрудился четко объяснить или понять, хотя бы для самого себя, что считать этим самым развлечением.

- Для кого развлечение, что дает развлечение, какие у него перспективы? Будет ли какая-либо управа на госпожу Степаненко? Наше телевидение - это своего рода женитьба гламура на криминале.

На самом деле, если говорить о телевидении, это единственная сфера, которая выведена из-под общественного надзора. Вообще выведена, практически отдана на откуп топ-менеджерам.

После завершения революции массовой культуры и перехода в виртуальное, постиндустриальное, информационное общество, люди стали жить только в третьей реальности. Это реальность, создаваемая телевидением. Первая реальность – эмпирическая, в которой мы непосредственно находимся. Вторая реальность придумана художниками, авторами книг, фильмов, театральных спектаклей. Третья реальность – виртуальная, где соединились первая и вторая, где люди перестали различать или почти не различают того, где реальность эмпирическая, а где реальность отредактированная, то есть, виртуальная. Они включают телевизор и попадают в нее. В подтверждение ее значимости приведу только две цифры. В каждых двух случаях из трех телевизор сегодня включается одновременно со светом. В 57 случаях из 100 телевизор работает, когда его никто не смотрит. Это связь с реальностью, это связь с человечеством, это связь с жизнью: у тебя работает телевизор, значит, ты живой. В мире этого не было до середины 1970-х годов, в России - до 1990-х.

Сегодня появился огромный выбор каналов, появились спутниковые системы, осуществляется переход к цифровому телевидению. В среднем количество каналов вот-вот достигнет 30. Это настоящая революция, и она произошла. Люди живут в третьей реальности. В среднем каждый день все население страны старше четырех лет 4 часа смотрит телевизор. Это намного больше, чем занятость нашей нации в народном хозяйстве. Там занятость -- 7 часов, но работает всего лишь каждый второй человек. 73-74 миллиона у нас не работают, но телевизор они смотрят. Другая половина работает, но лишь каждые два дня из трех. Даже у тех, кто трудится, в году - 138 нерабочих дней. А в остальные что делают? Смотрят телевизор. Погружаются в третью реальность. Реальность, отредактированную создателями телевизионного продукта, которая заставляет людей переживать за героев сериалов, их болезни, драмы больше, чем за болезни и драмы соседей по лестничной клетке или товарищей по работе.

Основная драма нашей страны сегодня заключается в том, что у миллионов людей сформировано неадекватное представление о жизни. Жизнь развивается и существует по одним законам, а телевидение уговорило людей, что она развивается и существует по другим.

У НАС БУДУЩЕЕ ПОЧЕМУ-ТО НАХОДИТСЯ В ПРОШЛОМ

Именно это, на взгляд Даниила Дондурея, наиболее опасно, потому что может подорвать любую стабильность. Хотя в последнее время мы как-то привыкли увязывать стабильность в стране с высокими ценами на нефть.

- На самом деле стабильность заключена в головах 144 миллионов человек. Если там ее нет, то никакие цены на нефть не способны удержать устойчивое развитие государства. Рано или поздно нефтяные цены упадут. В XX веке это происходило четыре раза. Имеется в виду даже не 1998 год, а более серьезные драмы, когда нефть падала в цене с 50-60 до 8-9 долларов за баррель. Вслед за этим происходили политические катаклизмы, с наименьшими потерями из которых выходили как раз те государства, которые строили свою стабильность не на нефтяном благополучии. Стабильность заключается в том, как люди понимают жизнь.

У нас, благодаря в том числе и телевидению, будущее почему-то находится в прошлом. Это зачем? Почему теперь никто не хочет думать о будущем? Или подумаем об этом, когда кончится нефть, в смысле, хорошие цены на нефть? Тогда начнем выяснять - евразийская мы страна, как нас кто-то учит, или маргинальная? Или мы еврейская, но как-то по-азиатски европейская страна. Куда мы идем? Какое у нас будет общество? Что значит для нас социализм? Это по-северокорейски или по-шведски? И тут, и там социализм. Шведы к своему социализму шли много столетий. В Северной Корее тоже социализм, но он построен по другому принципу: там если ты не выполнишь производственный план, тебе не дадут пропуск в метро, и ты будешь ездить на велосипеде. Может быть, это правильный социализм? Мы - куда? Мы - что? Почему мы вдруг начинаем сравнивать себя с Германией?..

ПОЧЕМУ ОДНОМУ ДАЮТ ОРДЕН ЗА ТО, ЗА ЧТО ДРУГОЙ ПОЛУЧАЕТ ВОСЕМЬ ЛЕТ?

С окончанием эпохи правления Ельцина, как-то само собой разумеющимся стало, что практически весь телевизионный эфир оказался подконтролен государству. Насколько это справедливо и оправдано?

- Эфир – это величайшее общественное благо. Эфир не принадлежит государству, эфир не принадлежит большинству общества. Эфир не принадлежит компаниям, тем более, холдингам, которые ими владеют. Эфир не принадлежит олигархам, не принадлежит телевизионным суперавторитетам, ведущим, генеральным директорам. Это благо всего общества. Он принадлежит не только большинству, но и меньшинству. Принадлежит и тем группам, которые противостоят государству. Потому что они могут представлять группы будущего. Это общественное благо, точно такое же, как язык и недра. Он принадлежит всем, и защищать его нужно всем.

Однако сказать про сегодняшнее телевидение, что оно доступно для всех, нельзя. К сожалению, политическая цензура присутствует. И это, безусловно, очень серьезно, когда принимаются какие-то неадекватные действия и у общества не спрашивают его мнения. У вас же никто не спрашивал о том, показывать или не показывать, к примеру, Явлинского. Его вообще нет. Его даже в передаче про ботинки нет. Его, как и многих других общественных деятелей, просто нет в телеэфире. Потому что где-то было принято решение его не показывать. А ведь он не говорит такие ужасы, как кумир нации, второй человек в нашей нации, господин Жириновский. По всем рейтингам он номер два в стране. Не Медведев, не Иванов, не Лужков. Номер два – Жириновский. Он каждый день на телевидении, во всех программах. Это и есть политическая цензура.

Почему одному дают орден за то, за что другой получает восемь лет? Вы понимаете, что речь идет об Абрамовиче и Ходорковском. Ну, что я буду комментировать политическую цензуру. Она есть. У нас пока такая страна. Или всегда такая страна. Я не знаю.

Многие вещи на телевидении не касаются политических вещей. По большому счету ТВ должно пропагандировать труд, творчество, энергию, романтизм, благородство. А вы заметили, что на российском телевидении, кроме программы «Жди меня», больше нигде не встретишь благородства. Оно запрещено. Зато у нас есть гимн низости, гимн насилию, лузерству. Нам рассказывают, что мы неудачники. А зачем?

В общественном сознании рынок, деньги, бизнес, активность до сих пор маркируются как воровство и аморализм. Это тоже ужасно неблагоприятный тренд и очень неэффективный. Человек перестает уповать на собственные силы. Помните гениальную рекламу середины 90-х про Леню Голубкова: «Мы сидим, а денежки текут». В реальной жизни такое невозможно, потому что все равно надо что-то для этого делать. Но до сих пор миллионам людей телевизор показывает нечто похожее на ту рекламу. Президент вызывает министра, Зурабова и говорит: «Надо повысить зарплаты на 180 рублей». Тот отвечает: «Есть». А люди думают: «Подождите, а почему на 180? Он мог бы тысячи на три сразу повысить». Опять же складывается ощущение того, что стоит только президенту решить, что надо повысить – и все повысится.

В сериалах, как и в русских сказках, никто ничего не делает. Там не работают – там занимаются пиаром, даже в таких «великих», как про няню. Либо пиар, либо все бандиты. И идея в последнем случае проста, нанять киллера и поменяться деньгами. А вот так, чтобы самим что-то сделать, этого нет. Если этого нет в сериалах, этого не будет и в жизни.

Дискредитируется успех, если, конечно, ты не спортсмен или не следствие песенки «круто, ты попал на ти ви, ты звезда». Вот он успех, вот фабрика звезд, и культ звездности. Тебе всего лишь нужно оголить пупок, все остальное сделают потрясающие продюсеры, и вложенные в пиар-программы деньги. Ты звезда только потому, что попал на ТВ. А в народном хозяйстве работает 70 миллионов человек. Они тоже хотят быть успешными. Но они не могут попасть на ТВ. Им нужно научиться что-то делать. Например, ложку. Нужно научиться делать ложку лучше, чем немцы. А этого нет. Ладно, ни в одном сериале сегодня не работают, ладно, убивают. Но почему нельзя, чтобы, к примеру, чеченцы оставались хотя бы в живых?

Почему конкурировать в мире мы можем только через несколько вещей: через спорт и через ракеты Тополь-М? Все. Точка. Будущее-то ведь не в «тополях», а в том, чтобы уметь производить что-то стоящее. И если мы сами не можем это придумать, не надо бояться покупать лицензии, как это делали японцы. У них вообще ничего не было. Более того, у них нет даже нефти и газа. А американцы им должны 400 миллиардов долларов. Просто они свои национальные ценности приспособили к рынку, а не противостояли ему.

Надо сказать, что мы тоже приспособили. Наша величайшая национальная ценность – терпимость к воровству. Главный художник России, на мой взгляд, бухгалтер. Это гении. Мы через них приспособились к современной экономике. А японцы приспособились через пожизненный найм: японцы приходят домой и думают о том, как бы им завтра поэффективней поработать. При этом они не владеют предприятием. Правда, за свою работу они получают больше денег. При этом целый ряд своих феодальных ценностей, верность своему сюзерену, они превратили в экономическую эффективность.

ГОСУДАРСТВО, КОГДА ЕМУ ВЫГОДНО, ВСТАВЛЯЕТ МИХАИЛА ЛЕОНТЬЕВА

Даниил Дондурей уверен, что не в последнюю очередь благодаря телевидению у нас выработалась терпимость к воровству, пьянству, к бедности. А население вовлечено в чисто феодальные отношения. Культивируется блат, связи, коррупция, неотъемлемой чертой жизни стало деление на так называемых «своих» и «чужих».

- Вы посмотрите, как фильмы у нас называются: «Свои», «Бригада», «Зона», какие-то «братки», «сестры». И даже передача кумира власти господина Павловского поддерживают эти идеи – обращение «брателло» в анимационных роликах. Это вы чему учите? Кого учите? И все это на фоне постоянного поиска внутренних и внешних врагов, культа империи.

Когда видишь весь этот трезвон вокруг патриотизма, думаешь: «Ну чего тебе далось это чувство империи, есть у тебя военная база на Кубе или нет?». Понятно, что это макрополитика. Но ты-то чего так переживаешь? Пойди, поработай, язык английский поучи. Почему эти мышцы империи так у тебя болят? Почему все так любят на них поиграть? Во всем видим какие-то злокозненные заговоры, а сами еще многого и делать-то не научились.

Как у нас работают с новостями? Есть информационная лента, из которой можно выбрать несколько основных событий. О них можно рассказать без картинки, а можно дать картинку или сделать спецрепортаж. Можно сделать событие темой выпуска, а можно - темой недели, при этом у нас можно не давать альтернативные точки зрения. Государство, каждый раз, когда ему выгодно, может, вставлять Михаила Леонтьева, и он будет нам объяснять, какие чудовищные люди украинцы. А через некоторое время, господин Пушков будет рассказывать: «Да что там украинцы, они люди хорошие, настоящие подонки – американцы». Это уже каждую неделю. Почему? Ради чего?

ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ ВСЮДУ ПОКАЗАНЫ, КАК ЧУДОВИЩА

Не так давно были обнародованы любопытные цифры. По результатам социологических исследований в июне 2003 года свое негативное отношение к крупному бизнесу высказывали от 32 до 33 процентов населения страны. Но уже в ноябре того же года этот процент увеличился до 77 процентов. И за прошедших два с половиной года он не уменьшился.

- Всего за каких-то три месяца телевизор нашел и показал нации настоящих врагов. При этом стране не говорят о том, что в ходе тех залоговых аукционов начала 90-х годов, которые теперь почему-то называют сомнительными, речь шла всего лишь о 170 предприятиях. А у нас только крупных предприятий - 45 тысяч. А всего крупным бизнесом занимается полтора миллиона юридических лиц. Но из-за той небольшой кучки врагов сделали из всего бизнеса. Это работа. Это такой же факт, как и то, что в стране за последние 15 лет создано более 900 фильмов, но ни в одном предприниматель не показан с положительной стороны. Я об этом постоянно говорю на выступлениях перед миллионерами. Я говорю: «Вы понимаете, что вы всюду показаны как чудовища? Вы внукам собственность не передадите. У вас все равно ее отнимут. Несмотря на то, что у вас, может быть, самолеты стоят на крайний случай, но доблестный офицер, открывающий воздушное пространство, просто не выпустит вас в какую-то минуту, потому что он вас люто ненавидит. Вы понимаете, что вы так сделали, что вы всюду показаны как бездельники, которые нечестно пользуются национальным достоянием. Вы никому не рассказали, что, к примеру, в два с половиной раза увеличили добычу нефти, что такая же нефть и очень хорошие цены были и до вас».

Да при Брежневе были фантастические цены на нефть. По тем временам они доходили до 40 долларов за баррель. У нас их превратили в некоторое количество итальянских сапог. На этом все.

КОГДА ПОДПИЛИВАЮТ ОСНОВЫ МОРАЛИ – ЖДИ КРОВИ

Вряд ли кто будет спорить с тем, что, так называемая, чернуха заполонила телеэкраны. Даниил Дондурее говорит, что вся страна стала жертвой информационных выпусков, посвященных криминальным новостям.

- Это произошло года три-четыре назад. В одно время на разных каналах были запущены программы, главное в которых - криминал во всех его проявлениях. Огромное количество передач. Я насчитывал до 70 выпусков в неделю, потому что некоторые идут по 4 раза в день. Например, «Дежурная часть». Некоторые, такие, как «Чрезвычайное происшествие», идут каждый день. Это очень много. И это теперь обычный криминальный фон, и мы к нему привыкли.

Но этого оказалось мало. После прихода господина Кулистикова и целого ряда других людей на НТВ с осени прошлого года в эфир телеканала запустили новое явление, которое я называю атакой на мораль. В праймовое время теперь на НТВ идут такие программы, как «Максимум», «Чистосердечное признание», «Особо опасен», «Чрезвычайное происшествие за неделю». А на «Первом» канале – «Криминальная Россия», и -- номер один – «Пусть говорят».

Сейчас на ТВ целый ряд проектов, атакующий основы морали. Ведь в этих программах не просто рассказывают о происшествиях, там выбирают только те происшествия, которые на грани шока. Недавние примеры - фильм «Детки в клетке», рассказывающий в 8 часов вечера, как в России принято сажать детей на цепь, приковывать их к батарее или держать на улице с собаками. Не буду перечислять все. Или передача из серии «Профессия-репортер», которая называлась «Мамочки» и рассказывала о том, что принято рожать в возрасте от 11 до 15 лет, об уникальном случае рождения ребенка шестилетней девочкой. Там, видимо, подкупили медиков, чтобы получить эти кадры. Конечно, они давали «пи-пи-пи», но кусочки этого показали. И говорят об этом с 7 до 10 часов вечера. Если вы мне не верите, включайте канал НТВ каждую субботу и воскресенье. Именно на это переориентировали программы «Максимум», и итоговую «Сегодня». Когда-то в это время выходили «Итоги» Киселева и «Намедни» Леонида Парфенова. Теперь в это время нам рассказывают только о том, как упала крыша и как крыши будут падать, как рейдеры России отнимали и будут отнимать предприятия. Всюду в России создаются какие-то секты, где насилуют девочек. А внучки, когда не хватает денег, убивают бабушку молотком.

Этого не было еще год назад. Это было просто невозможно. Сегодня это норма. И ни одна институция страны не подает голос. Один раз было, когда, возможно, впервые за последнее время госпожа Слиска включила телевизор и увидела, что в программах НТВ возят трупы. Может быть, она в течение двух дней два раза включала, потому что она увидела еще и каннибализм. «В России, где я первый вице-спикер? Как это возможно? Это нехорошо», - поставила вопрос в Думе. Тогда 10 главных «телевизоров» страны подписали хартию, в которой договорились соблюдать хоть какие-то общепринятые нормы морали. Подписали хартию и перешли к рассказу о том, как раздавать молотки и бить бабушек. Я поражен. У меня нет этому объяснений. Нет объяснений, почему ни одна социальная сила: ни левые и правые, ни богатые, ни бедные, ни коммунисты, ни Кремль, – не занимается этим. Просто не может быть таких программ в прайм-тайме. Показывать, как украинцы дружат с американцами, – бога ради. Простая, примитивная пропаганда всегда была. Господин Мамонтов, господин Леонтьев или Павловский – все это было, это чудесно, к этому привыкли. Но то, что рассказывает в своих программах в лучшее эфирное время Малахов – это уже за гранью добра и зла. И он за это получает приз лучшего ведущего, и все телевизионщики считают, что он гений. Как можно в 8 вечера рассказывать всей стране в деталях, со смаком, о том, как отцы совращают собственных дочерей? Это не мыслимо нигде. Это будущая очень большая кровь. Когда подпиливаются основы морали, то дружат с нами украинцы или не дружат, удачно мы им продаем газ или неудачно, это уже не имеет никакого значения, с этим обществом можно делать все что угодно.

ВРЕЗКИ

В жизни очень много плохого, в жизни очень много насилия, но она не состоит из одного лишь насилия. Мы бы не жили даже так, как мы сейчас живем, если бы вся жизнь состояла из насилия. И я, кстати, всегда категорически против того, что жизнь в России – это только воровство. Это неправильно. Воровство ничего не производит.

Проблема другого телевидения существует. Если вы посмотрите английское, французское телевидение, оно часто бывает скучным. У них как бы все в порядке, они не гадают, кто будет завтра президентом. Ну, будет кто-то другой - какая разница. У нас каждый раз это как открытие новой цивилизации, оттого такая нестабильность. На Западе огромное количество сериалов про настоящие, добрые человеческие отношения. Этого почти нет в нашем кино. По сюжету ты должен взять, отнять, тебя бросила жена, и ты почему-то должен убить. Почему жену сразу надо убивать – я не знаю. И так далее. Это смыслопорождение. Смыслы производятся. В конце концов, террор – это тоже война за смыслы. Как только мы начнем это понимать, у нас начнет что-то меняться. Но пока все равно у нас управы на телевизор нет.

Основная драма нашей страны сегодня заключается в том, что у миллионов людей сформировано неадекватное представление о жизни. Жизнь развивается и существует по одним законам, а телевидение уговорило людей, что она развивается и существует по другим.

Государство, каждый раз, когда ему выгодно, может, вставлять Михаила Леонтьева, и он будет нам объяснять, какие чудовищные люди украинцы. А через некоторое время, господин Пушков будет рассказывать: «Да что там украинцы, они люди хорошие, настоящие подонки – американцы».

У вас же никто не спрашивал о том, показывать или не показывать, к примеру, Явлинского. Его вообще нет. Его даже в передаче про ботинки нет. Его, как и многих других общественных деятелей, просто нет в телеэфире. Потому что где-то было принято решение его не показывать.

Когда видишь весь этот трезвон вокруг патриотизма, думаешь: «Ну чего тебе далось это чувство империи, есть у тебя военная база на Кубе или нет?». Понятно, что это макрополитика. Но ты-то чего так переживаешь? Пойди, поработай, язык английский поучи. Почему эти мышцы империи так у тебя болят?

  

Алексей КИРИЧЕНКО, г. Абакан. Еженедельник "ШАНС", 04 мая 2006 г.