НАДО ЛИ СЕЙЧАС

● увеличивать возраст выхода на пенсию

● повышать зарплату бюджетникам

● расходовать стабилизационный фонд

● снижать налоги

● реформировать образование и медицину

● и вообще – в чём наши проблемы и как их решить?

- ответы на эти вопросы журналистам из регионов растолковал научный руководитель Государственного университета - Высшая Школа Экономики, профессор, доктор экономических наук Евгений Григорьевич ЯСИН на семинаре Клуба региональной журналистики (проект общества «Открытая Россия»).

ПЕНСИИ

Население в России неуклонно стареет. По прогнозам уже через десять лет один работающий гражданин будет содержать одного пенсионера. Расходы на выплату пенсий населению составят 2/3 федерального бюджета. Это колоссальная нагрузка.

Кроме того, пенсии в России неприлично низки. Средний размер пенсии составляет чуть более 27% от средней зарплаты. В Европе это соотношение не менее 60-70%.

Казалось бы, сейчас у государства избыток денег. Чтобы их потратить и поддержать рейтинг власти, предлагаются какие-то национальные проекты. Но про пенсионное обеспечение будто забыли. А катастрофа неумолимо приближается и для её предотвращения не делается абсолютно ничего.

Что я предлагаю? Во-первых, вернуться к идее мягкого повышения пенсионного возраста. Сегодня пенсионеры, когда позволяет здоровье, стараются работать, потому что прожить на пенсию трудно. Можно было бы разрешить ТЕМ, КТО ХОЧЕТ, выходить на пенсию на пять лет позже. А когда гражданин прекратит работать (женщины с 60-и лет, а мужчины с 65-и), накопившуюся за эти дополнительные пять лет сумму выдать плюсом к текущей пенсии. Тогда и людям будет хорошо, и Пенсионный фонд успеет наполниться для текущих выплат.

Во-вторых, во всех странах люди отчасти сами платят за свои будущие пенсионные накопления. В Германии, например, половину пенсионных накоплений обеспечивают работодатели, а вторую половину – накапливают на пенсионном счёте сами работники, будущие пенсионеры. Но если будет принято подобное решение в России, то есть, чтобы люди какую-то часть сами платили из своей зарплаты, то тогда надо им зарплату повысить.

До пика кризиса с Пенсионным фондом время пока есть. Но в ближайшие три года дефицит Пенсионного фонда каждый год будет удваиваться. Люди должны это знать и понимать, что о своих пенсионных накоплениях надо заботиться самим, а не доверять без оглядки это дело государству, которое о них забыло.

ОБРАЗОВАНИЕ

Реформа образования двигается, но еле-еле.

Зарплата учителей смехотворна. Придумали проект выдачи грантовых денег какой-то небольшой части учителей, оставив за бортом остальных. Опять это способ потратить государственные деньги таким образом, чтобы их растащить, а не решить проблему.

Отношение преподавательского сообщества к Единому государственному экзамену (ЕГЭ) отрицательное.

В чём суть этих самых ЕГЭ? Человек анонимно сдаёт ЕГЭ и получает сколько-то баллов. Это количество баллов соответствует определённой сумме из госбюджета для получения высшего образования. То есть, он входит в программу бюджетного финансирования образования. Чем выше баллы, тем больше сумма финансирования, и тем лучший вуз можно выбрать. Но при этой системе взятки при сдаче вступительных экзаменов становятся ненужными, отсюда сопротивление введению ЕГЭ.

Принятая на Западе система тестирования учащихся, аналог нашего ЕГЭ, обеспечивает объективную оценку знаний, независимо от того, кого любит учитель и кого он не любит. Правильно: должно быть независимое тестирование знаний, чтобы даже необеспеченные, но способные ребята могли учиться в хороших вузах. Сама идея ведь хорошая. Но у нас, к сожалению, «хотели, как лучше, а получилось, как всегда».

Сразу у нас ничего не получается, но ЕГЭ – как раз то начинание, которое, в конце концов, должно быть реализовано, несмотря на начальные огрехи.

ЗДРАВООХРАНЕНИЕ

Здравоохранение находится в безобразном состоянии. И это обусловлено самой системой её финансирования. Две трети денег на медицину идут из государственного бюджета. Треть - по каналам страховой медицины.

Смысл реформы здравоохранения, начатой в 1994 году, заключался в том, что страховые кампании должны были стать органом контроля за качеством работы лечебных учреждений. Пациент ведь не может быть настолько грамотен в вопросах медицины. Поэтому во всем мире существует страховая медицина.

Но у нас хорошую идею традиционно извратили. Какой смысл стараться нашим страховым кампаниям? На финансирование лечебных учреждений они влияют несущественно, так как 2/3 денег, как было сказано, поступают в медицину от государства. Конкуренции между страховыми компаниями тоже нет. Они получают свою долю, и больше им ничего не надо делать. Медики довольны, потому что они берут деньги с пациентов, со страховых кампаний и с бюджета, а отвечать за качество лечения не надо. Страховые кампании довольны, потому что они свою треть отгребают, особо не напрягаясь. Государственные чиновники тоже довольны, потому что основные деньги идут через бюджет, их можно делить - «пилить» и «откатывать». Недовольны только пациенты. Но кто интересуется их мнением?

Правильно, что повысили заработную плату врачам первичной медицинской помощи. Но сразу возникает вопрос: а остальным? Остальным медикам, что, не надо давать хорошую зарплату, потому что они взятки берут или имеют скрытые гонорары?

Как государство финансирует закупки медицинского оборудования – это просто песня, но песня, которую вслух редко поют. Знаете ли вы, что при огромном дефиците нормального медицинского оборудования Москва находится на первом месте в мире по количеству компьютерных томографов на душу населения? Томографы - это очень дорогое удовольствие. На Западе их ставят в специализированном центре и используют для диагностирования всего населения. У нас же каждый, у кого есть лишние деньги, кто их не считает, покупает компьютерный томограф. В Центральном Банке есть томограф, и не один. В Газпроме все столы уставлены этими томографами... И так в других богатых учреждениях, в том числе в регионах. А обыкновенному человеку до томографов не добраться.

Вопросы здравоохранения и образования во всём цивилизованном мире решаются местными органами власти. Это у нас безобразие, что все налоги устанавливаются в Москве. Я помню, как ещё в 1977 году приехал в Югославию, и мне там рассказывали: «А вот наш совет в таком-то городе принял решение о том, чтобы нанять первоклассных врачей и купить оборудование для городской больницы. Для этого сначала провели референдум. На референдуме большинство населения проголосовало за установление специального налога. И мы теперь без тревог строим мост, здания, приглашаем врачей и покупаем лучшее оборудование». Для меня тогда это был шок!

Реформа здравоохранения стоит на месте глухо. Во-первых, потому что стоит Зурабов, который сам шаг боится сделать. Да ему и не дают сделать. Впрочем, если Зурабов сделает шаг, то он немедленно вызовет взрыв ненависти во всей стране, независимо от того, правильный это шаг или неправильный.

Вот таково качество нашей социально-экономической политики.

ПРОИЗВОДСТВО

После 2001 года российская экономика показывала более высокие по сравнению с ожидаемыми результаты. Так было три года. Но со второй половины 2004 г. ситуация стала ухудшаться. Сегодня в пяти базовых отраслях страны – промышленности, строительстве, сельском хозяйстве, транспорте, торговле – наблюдается тенденция уменьшения объема выпуска продукции. Дальнейший рост цен на нефть перестал давать полезный эффект. Потребление по инерции ещё растёт, а прирост реальных доходов населения замедляется. Кроме того, с середины 2004 года начала расти инфляция, составив 12%. Это очень высокий показатель.

А для сравнительно слабой экономики России увеличение инфляции является важнейшим негативным фактором. Причем, проигрывают в этой ситуации простые люди, прежде всего – бюджетники и пенсионеры.

Что же произошло? Почему только-только наладившийся механизм экономического роста дал сбой?

Ответ надо искать во взаимоотношениях бизнеса и власти. Главная причина – в снижении деловой активности бизнесменов вследствие усиления давления государства на бизнес. Настрой бизнеса начал падать после национализации ЮКОСа.

В стране, как всем известно, избыток денег. Избыток денег надо выводить из обращения с целью предотвращения инфляции. В нормальной ситуации избыточные деньги уходят на экономический рост. Но если деловая активность бизнеса падает, то всё больше и больше денег необходимо выводить из оборота экономики. Частично их «вытягивает» Стабилизационный фонд. Значительный рост резервов Центрального Банка РФ в последнее время тоже был связан с необходимостью сдерживать рост денежной массы. Сегодня на корсчетах банков лежит до 360 млрд. руб., которым нет применения.

Таким образом, замедление экономического роста с середины 2004 года явилось результатом негативных изменений в экономической политике правительства, в резком торможении реформ при слабых экономических, социальных и политических институтах России. Декларируемая в последнее время необходимость повышения роли государства в экономике и возросшее бюрократическое давление на бизнес приводят не только к замедлению экономического роста, но и к снижению качества производства. Чтобы этого не происходило, необходимо ускорение структурных реформ и возврат к либеральной модели экономики, которая показала свою эффективность в 2003 и начале 2004 года.

Страна получает сумасшедшие доходы от продажи нефти по сверхвысоким ценам. А кто получает? Государство получает. Стабилизационный фонд пухнет на глазах. И народ спрашивает: «А нам? А мы вообще какое-то отношение к этому богатству имеем?». Не имеет.

НАЛОГИ

Глава правительства Фрадков заявил: «Мы снизим налог, при этом поступление в бюджет не уменьшится, потому что, во-первых, бизнес выйдет из тени, а, во-вторых, мы улучшим собираемость налога».

На мой взгляд, снижать налог по этим причинам абсолютно бессмысленно. Собираемость налогов, конечно, можно увеличить. Собираемость налогов у нас все время увеличивается – уже дальше некуда. Это называется «налоговый терроризм». То есть как раз то, что подрывает эффективность налоговой системы. Когда постоянно «наезжают» на бизнес и говорят, что «у вас слишком много и надо делиться», то настрой к тому, чтобы проявлять высокую деловую активность и демонстрировать чудеса предприимчивости, исчезает. Предприимчивость просто-напросто направляется в другое русло.

Если деловая активность бизнеса низкая, то тогда при снижении налога бизнес хоть и получает некоторый выигрыш, но он обращает эти деньги не на инвестиции в российскую экономику, а он обращает их либо на престижное потребление, либо просто вывозит капитал.

Есть ещё один вариант: бизнес просто вкладывает эти деньги в какие-то государственные проекты. И таким образом не государство контролирует подавляющие объемы финансовых потоков в стране, а определенная группировка в правящей элите.

Приведу пример такого известного человека, как супруга мэра Москвы Елена Батурина. Она продала свои цементные активы, которые были едва ли не самыми большими в России, и продала значительную часть строительных активов в Москве, в том числе, ДСК-2, который давал огромные объемы строительных работ. И что Батурина сделала с колоссальными деньгами, которые выручила в результате этой операции? Она вложила их в акции Газпрома и Сбербанка – двух государственных компаний.

Другой пример: крупнейший петербургский банкир, друг нашего Президента, Владимир Коган продал петербургский Промстройбанк, в котором он был главным акционером. И теперь по просьбе Президента намерен возглавить государственное предприятие, которое будет сроить дамбу в Санкт-Петербурге. Дамба, конечно, нужна, я не спорю. Я не исключаю того, что Коган окажется умелым менеджером и ускорит работы, которые там просто превратились в определенную систему перемалывания денег без отдачи. Я вполне допускаю это. Но сама по себе тенденция бизнеса продавать активы и уходить в активы государственные – она вполне очевидна. Батурина, Коган, Потанин и прочие воротилы отечественного бизнеса предпочитают вкладывать свои деньги куда угодно, хоть в Южно-Африканскую республику, но не в Россию.

Вот если бы сохранялась высокая деловая активность, хороший инвестиционный климат, который побуждает бизнес действовать активно, проявлять инициативу, то тогда в условиях большого притока доходов от нефти, бизнес создал бы спрос на эти деньги в виде ссуд, займов, рынков акций – и обратил эти доходы на развитие экономики. Доход через налоги попал бы в бюджет, а бюджет из этих вполне здоровых денег (не зависящих от нефти), увеличил расходы на заработную плату бюджетникам, на повышение пенсий. Тогда деньги от бизнесменов пришли бы к людям - к учителям, врачам, пенсионерам и т.д.

И тогда снижение налогов было бы оправданным, потому что большие доходы бизнес обратил бы на инвестиции. Был бы смысл.

Моя позиция такова: надо сейчас не налоги снижать, а повышать доходы социально уязвимых слоев населения. Такая позиция не очень традиционна для либералов, но я считаю, что голова нужна на плечах для того, чтобы сообразовываться с обстоятельствами.

И не будет увеличиваться инфляция, как нас убеждают, если повышать пенсии и заработную плату именно малообеспеченным. Малообеспеченные не в бутики идут за шикарными шубами и бриллиантами, а в обыкновенные магазины, где покупают больше мяса, хлеба, молока – того, что производит российская промышленность и сельское хозяйство.

Вообще-то правительство существует не для того, чтобы снижать налоги только в одну сторону. Оно должно соображать, то есть решать проблемы, а не просто нравиться избирателям. Но этого нет.

ПРОБЛЕМА

С моей точки зрения, проблема заключается в том, что народ «хрумкают», а он почему-то доволен. Значит, есть доверие, значит, люди ценят стабильность, они ценят то, что нападают не на них, а на олигархов, что уничтожают богатых. И если я уважаю свою страну, то я соответственно должен считаться с тем, что президент выбран народом, и от этого никуда не денешься.

Но как профессионал я понимаю, что сегодня закладываются основы для новых кризисов. Я не знаю, как скоро они наступят, но они наступят. Опять будут искать других виноватых, опять найдется какой-нибудь «Гайдар», который подставит свою шею, а Путин навсегда останется «великим царем», потому что на его «царство» не выпадало таких крутых испытаний.

Я не ожидаю никаких близких позитивных изменений, потому что сейчас задача проведения преемника заслонила всё остальное. Мотивация на удержание власти и на то, чтобы не подпустить к ней больше никого, – она преобладает в умах правящей группировки. Я не вижу реально сил, которые могли бы каким-то образом помешать этому. Потому что наш народ ... Он, в конце концов, наверное, выберет того, кого ему подсунут. Хотя и без особого удовольствия.

СПАСИТЕЛЬ

От нас самих зависит, сможем ли мы жить так, чтобы сами себя уважали. Есть только одно-единственное лекарство, единственное средство – это демократия. Больше ничего нам не поможет. Именно поэтому я говорю, что это центральный пункт программы любого патриота. Если мы будем говорить, что «царь, вождь или герой нам помогут» – ничего не выйдет.

Мы так плохо жили и живём потому, что нами управляли деспоты. Демократия – это такой способ организации власти, когда там, «наверху», не сидит один и тот же. При демократии выборы честные, без подтасовок и фальсификации. При демократии возможно влиять своими голосами, выбирая тех, кто нам больше нравится. И таким образом контролировать власть. Понимаете, чиновник, который контролируется только сверху, он обязательно приворовывает. Это правило. А как иначе? Начальник всё и всех контролировать не в состоянии, он может только делить. А народ может контролировать. Поэтому я за демократию. Я даже не потому за демократию, что это красиво, это хорошо, за это люди боролись. Я экономист – человек рациональный, сухой и противный. Как экономист, я профессионально понимаю, что демократия – главный движущий фактор экономического развития. Поэтому если у нас не будет демократии – вот так и будем вечно колупаться.

P.S.

– Почему средства Стабилизационного фонда или «мёртвый» профицит госбюджета не пустить на строительство, например, домов и дорог? – спросила я у Ясина. – Это решило бы проблемы занятости населения, люди бы хорошо заработали и получили жильё. И не лежали бы российские деньги на зарубежных счетах.

- В других условиях – так и следовало бы поступить, - откликнулся учёный-экономист. – Но при нынешней обстановке в стране самое разумное – оставить деньги в «закромах». Иначе наши умельцы все денежки мигом растащат и «распилят», и не будет ни дорог, ни домов. А так хотя бы нашим детям что-то достанется. Ведь рано или поздно придут другие руководители.

  

Наталия НОВОЖИЛОВА, г. Владимир. Владимирская газета «Томикс», № 33, 1-7 сентября 2006 г.; № 34, 8-14 сентября 2006 г.