28 ноября просвещенная часть человечества праздновала столетие со дня рождения Дмитрия Сергеевича Лихачева. Центральные газеты были полны воспоминаниями людей лично знавших его и тех, кто просто желал высказаться по этому поводу. Могу сказать, что мне, как журналисту повезло побеседовать о великом человеке и ученом с Натальей Солженициной, супругой автора «Архипелага ГУЛАГ».

Наша встреча состоялась на презентации книги избранных произведений Дмитрия Лихачева «Мой XX век», которая была организована Клубом региональной журналистики в московском издательском доме «Библио-глобус». Об ученом говорили его коллеги филологи, историки, деятели театра, заостряя внимание на значимости его научной работы для русской культуры. Но рассказ Натальи Дмитриевны, как плод не специального изучения, а почти случайного наблюдения, открыл удивительные грани личности Лихачева, позволил узнать о нем больше, чем из многотомных академических биографий.

– Впервые мы познакомились с Дмитрием Сергеевичем еще в 60-х годах, когда писалась глава о Соловках для «Архипелага ГУЛАГ». Она была основана на рассказах Лихачева, точнее на одном многочасовом разговоре, который произошел у него с Александром Исаевичем на нашей даче. У мужа есть привычка во время любого разговора держать блокнот и делать быстрые пометки, которые могут позднее быть обработаны и включены в произведение. Дмитрий Сергеевич был одним из первых читателей «Архипелага» и, как человек с лагерным опытом, высказывал свои замечания. Он был очень осторожен, поскольку за ним, как преподавателем и руководителем, стояло множество людей. Мы даже не решились включить его в число людей, которые помогали в создании книги: инициалы Лихачева будут расшифрованы только в новом издании полного собрания сочинений Солженицина. Но, несмотря на все давление со стороны органов Дмитрий Сергеевич не стал участвовать в компании травли моего мужа, подписывать «гневных» писем в стиле «не читал, но хочу сказать».

Однажды, во время перестройки, когда мы еще жили в Вермонте, Лихачев позвонил нам. Тогда нам звонили многие, сообщали новости из Союза и, боясь непредсказуемого развития событий, интересовались, как можно устроиться на Западе. Но Дмитрий Сергеевич напротив заговорил о том, что в сложившейся ситуации можно требовать возвращения на родину редких книг и рукописей, которые были вывезены из России во время гражданской войны. У него было весьма наивное представление о том, что западные университеты будут просто счастливы, вернуть лучшие книги из коллекций своих библиотек в ставшую свободной Россию. Мы знали, что все это будет не так просто, но всеми силами старались помочь ему в этом, ведь он был первым человеком, которых хотел что-то вернуть в нашу страну.

Последний раз мы встречались с Дмитрием Сергеевичем в Питере, в 1996 году, за три года до его смерти. Помню, что нас поразило с какой юношеской легкостью, без помощи рук он вспархивал со своего кресла, чтобы взять с полки книгу, процитировать что-то. Он до последней минуты был активен, вовлечен в жизнь и увлечен ей. И это вполне естественно, ведь именно Лихачеву принадлежит фраза «культура обладает свойством продлевать время».

  

Аркадий КУЗНЕЦОВ, г. Тюмень. Газета "Тюменская область Сегодня", 2 декабря 2006 г.