Туристско-рекреационные особые экономические зоны (ОЭЗ) по решению конкурсной комиссии будут созданы в семи регионах России: Бурятии, Ставропольском, Краснодарском и Алтайском краях, Республике Алтай, Иркутской и Калининградской областях. На конкурс было подано 28 заявок, десять из которых сразу были отклонены по формальным признакам, как правило, отсутствовала экологическая экспертиза. Среди оставшихся не было ни одной заявки из Башкортостана, хотя еще летом Президент республики Муртаза Рахимов говорил о возможности создания такой зоны на Юмагузинском водохранилище и даже поручал правительству подготовить конкурсные пакеты. Не случилось в этот раз.

Зоны зонами - это все вместе с Инвестиционным фондом - проекты МЭРТ с миллиардными бюджетами. А вот Минрегионразвития что-то не спешит публично делиться планами переустройства России, хотя ему вроде бы по статусу положено этим заниматься. "Точки роста" и "локомотивы" незаметно исчезли из публичной министерской риторики. Но, тем не менее, относительно модели регионального развития России, оказывается, идут жаркие споры, и для Башкортостана важно, какая именно стратегия будет взята за основу реальной деятельности. Об этом рассказывает один из ее разработчиков, профессор географического факультета Московского государственного университета, директор региональных программ Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич.

- Наталья Васильевна, кажется, что вектор регионального развития в России так и не выбран. Почему об этой проблеме теперь так мало говорят?

- Наоборот - идет большая дискуссия. И я в ней некоторым образом участвую. Сформировалось два центра экономической политики - Минэкономразвития и Минрегионразвития. И ожидаемая долгосрочная стратегия, которую потребовал написать Владимир Путин, вовсю разрабатывается, но в ней предполагаются иные сюжеты - уже не на базе развитых регионов - "локомотивов" и "точек роста". Авторы стратегии склоняются к тому, чтобы понять, какие естественные зоны роста складываются в России? Те, у которых есть собственные преимущества. Наша группа, например, пытается доказать, что таких зон - несколько. Санкт-Петербург "подтягивается" за счет федеральных денег, а Ленинградская область за счет своих, видно что и Юг стал подтягиваться.

Мы, эксперты, предполагаем, что следующим должен стать - Волжско-Уральский регион. Никак нельзя упустить такую возможность. Эта зона, включая и Башкортостан, в которой накопился потенциал более быстрого роста. Целое созвездие богатых региональных столиц - надо тут ослабить фискально-административную удавку и дать вздохнуть этим субъектам. Создать конкурентную среду, и пусть они между собой соревнуются, привлекая бизнес и инвестиции.

Второй региональный "ломоть" - Южная Сибирь по оси Омск- Новосибирск. И локально - сырьевые куски Восточной Сибири. Экспорт энергоресурсов и транспортные коммуникации. Это, подчеркну, позиция экспертов от МЭРТа. Главные усилия в региональной политике должны быть направлены на развитую, уже созданную структурированную часть страны. Но нам в ответ противопоставляется проект индустриального развития Полярного Урала, второй проект - восстановление Северного морского пути. Третий - строительство железной дороги от Уренгоя либо на восток до Норильска, либо на запад до Нарьян-Мара. Вот с этой стратегией закапывания денег в тундру мы будем бороться из последних сил. Потому что экономика должна идти к людям, а не люди тащиться за экономикой в тундру.

- Насколько остается актуальной тема укрупнения регионов - прежде всего в рамках экономической политики?

- Я полагаю, что до завершения избирательного цикла 2007- 2008 годов никаких телодвижений властью в этой сфере предприниматься не будет. Потому что любое укрупнение - это долгая "разруха" в управлении, а людям надо будет голоса посчитать, да и уровень жизни не уронить. С точки зрения объединения маломощных автономных округов, то их, я думаю, уже объединили достаточное количество.

Есть две особенности. Во-первых, со статистических отчетов исчезли душераздирающие примеры Коми-Пермяцкого и Усть-Ордынского Бурятского АО. Как бездонных бочек - сколько ни вкладывай, а доходы не растут, безработица не снижается. Там депрессивность такого уровня, что не лечится.

Во-вторых, первые же попытки "поиграть" в эти игры на примере Горного Алтая и Адыгеи показали, что сопротивление возникает колоссальное. Потому что экономической необходимости нет ровным счетом никакой, а политическая - ради демонстрации силы - порождает противодействие.

Хотя в российской истории примеры укрупнения и разукрупнения территорий - так же периодичны, как зима и лето. И этот метод управления территории востребуется тогда, когда приходит бессилие решить проблемы институциональным способом. Я не исключаю того, что к этому власти еще вернутся.

- Как на фоне других регионов своего округа выглядит Башкортостан? Есть ли у него отличительные особенности, которые вам как эксперту отчетливо видны?

- Мне нравится, что республиканский валовой региональный продукт в пересчете на душу населения сейчас равен среднероссийскому. Структура экономики Башкортостана почти не изменилась за последние годы - ТЭК как давал львиную долю, так и дает 58 процентов промышленного производства, которое, в свою очередь, остается локомотивом внутреннего роста.

В Башкортостане гораздо более мягкая ситуация с уровнем бедности. За два года к 2005-му доля бедного населения снизилась с 20 до 16 процентов. Каков же диагноз? Мне кажется, что в Башкортостане экстремально бедного населения немного. На селе и в городах люди крутятся. Вам удалось за счет роста доходов перетащить поверх барьера прожиточного минимума значительную часть населения. Возможно, что сильно сказывается государственная поддержка. Бюджет республики сильно социально ориентирован - в среднем по России соцрасходы составляют 52 процента, в Башкортостане - 63 процента.

Могу отметить, что республика сильная. Доходы населения растут, но рост их замедлился. На рынке труда стагнация, хотя проблемы не такие жесткие.

  

Денис БОРОДИН, г. Уфа. Первая интернет-газета Республики Башкортостан "БАШвестЪ", 27 декабря 2006 г.