В Москве прошла презентация новой книги доктора экономических наук, директора Института экономики переходного периода Егора ГАЙДАРА "Гибель империи. Уроки для современной России". Корреспондент "ЗР" оказался в числе приглашенных на это мероприятие.

Одна из задач, которую он ставил перед собой в процессе работы над книгой, состоит в развенчании уже прижившегося в умах молодежи выросшей после исчезновения с географической карты советского периода, "постимперского синдрома".

И какие бы вопросы ни задавались журналистами в день после презентации "Краха империи", Гайдар сводил разговор к одному: "Ностальгия по безвозвратному вчера может быть понятна, если сделать контент-анализ телеэфира. По телевидению идут хорошо сделанные фильмы о жизни того времени, жизни, которой никогда не было в действительности. Но смотреть на это приятно, и в это хочется верить. Кто виноват в развале? Скорее всего, это были враги, может быть, инородцы. К тому же они расхитили наше достояние... Но теперь мы снова стали сильными, и мы им покажем. Получается предельно простая и очень опасная картина мира, которая к тому же блестяще продается политически. Об этом легко и очень убедительно говорится в течение 30 секунд в новостной программе.

Чтобы выслушать аргументы против, нужны тридцать минут и аудитория, которая готова тебя слушать. В результате у нас сейчас создана некая мифология, в рамках которой дальнейшее развитие событий в сознании людей выстраивается очень просто. Я называю это "постимперским синдромом". Россия - последняя империя, распавшаяся в XX веке. Такое было в Великобритании, было во Франции, мы не исключение".

- Общественное сознание не может существовать без мифологии. Чем бы вы предпочли заменить "постимперский синдром"?

- Мы столько потрясали мир в XX веке, что нужно чуть-чуть отдохнуть. Мне бы хотелось, чтобы о нас утвердилось мнение как о спокойной, скучной, развивающейся и предсказуемой стране. Австралийская элита, например, страшно переживает по тому поводу, что никого в мире не интересует ничего из того, что происходит в Австралии. И отлично. Пусть в 2017 никого в мире не будет интересовать то, что происходит в России.

- Как вы оцениваете результаты реформ, проводившихся в стране последние годы?

- В результате экономика стала рыночной, и у нее есть механизмы адаптации с резервными мощностями. При удорожании цен на импорт экономика отвечает не развалом, а ростом доли национального производства. Вторая положительная тенденция: создание значительных валютных резервов, в момент пика валютные резервы советского периода были примерно в 12 раз меньше, чем сегодня. В целом в последние 8 лет экономика России устойчиво и динамично растет. Мы вышли из периода, который называется переходной рецессией. Во время первого президентского срока Владимира ПУТИНА были проведены важные структурные реформы: начиная от налоговой и заканчивая изменениями в земельном законодательстве. Однако с 2003 года реформы остановились, и, по моей информации, в Кремле после некоторых неудач придерживаются такой позиции: не умеете проводить реформы - лучше не проводите. К тому же очень высокие цены на нефть - колоссальный риск для национальной экономической политики.

- Один из страхов, на которых паразитирует "постимперский синдром", -новая угроза территориальных потерь. Как вам видится решение этой проблемы?

- Проблема реальна, в том числе и проблема потерь дальневосточных территорий. Другое дело, что такое укрепление страны. Для меня это в первую очередь стабильный экономический рост. Не тот, который обеспечивается авантюрой, заканчивающейся катастрофой, а стабильный на протяжении десятилетий. Когда произошло беспрецедентное ускорение темпов роста мировой экономики? На рубеже XVIII-XIX веков, когда в Европе сложилась система защиты частной собственности. То же наблюдалось в России в начале XIX века, когда у власти были связаны руки. Для меня сильная страна - это страна, где у власти связаны руки. Конституцией, законами, правилами, обычаями.

- Министр финансов Кудрин недавно сказал, что деньги Стабилизационного фонда не будут тратиться. В том числе и на национальные проекты. Вы придерживаетесь того же мнения?

- О национальных проектах много шумят. Будет ли от них отдача? Время покажет. Мне, например, хорошо известно о том, какое влияние, оказывает неравномерное повышение зарплат специалистам смежных профессий. Как можно повышать заработную плату участковым врачам, не поднимая заработную плату остальному медперсоналу? И при этом думать, что, в отличие от всего мира, где в таких случаях возрастает социальная напряженность, в России она не возникнет... С другой стороны, не стоит начинать крупных проектов, полагаясь на то, что цены на нефть останутся высокими. Предположим, начали строить дороги, а потом деньги закончились. В истории множество таких примеров. Наш Стабилизационный фонд позволит нам, в случае падения цен на нефть, без особых проблем пройти только три года. А прошлый период низких цен на нефть продержался 15 лет. Мы не можем планировать свою экономическую политику с расчетом на то, что это не случится с нами еще раз. Потому я бы использовал Стабилизационный фонд как вложение в высоколиквидные надежные бумаги. Никто не может гарантировать, что цены на нефть останутся такими же высокими, к тому же я не верю в эффективность нашего государства на поприще нефтяного бизнеса.

  

Наталья ВЛАСЕЕНКО, г. Владивосток. Газета "Золотой Рог", № 48, 27 июня 2006 г.