Или за кого со своими друзьями поднимает бокал известный российский адвокат Юрий Шмидт?

- За тех, кого мы постоянно недосчитывались, - устало опершись на руку и задумчиво глядя на окружившую его журналистскую братию, поведал на очередной вечеринке Клуба региональной журналистики предысторию своего "диссидентства" защитник узника №1 России. - В те далекие диссидентские времена мы собирались, как водится, на кухнях, и всегда в неполном составе - постоянно кого-то забирали. И мы за этих людей всякий раз поднимали тост. Потом их стало так много, что пришлось придумать общий тост - за тех, кто не на свободе. Так вот первым тостом мы всегда пили за встречу, а тостом № 2 - за наших товарищей, узников совести...

Так Юрий Шмидт начал свою историю про то, как сделался защитником Ходорковского. История эта началась не в 2003 году, когда в Нижнем Новгороде арестовали опального олигарха, а гораздо раньше. Возможно еще тогда, когда олигарх и на свет не родился, а 23-летний питерский адвокат Юрий Шмидт, сын последнего советского меньшевика, чудом избежавший "ликвидации" и впервые увидевший своего отца на 20-ом году жизни, только-только начинал свою адвокатскую карьеру.

- Выглядел я тогда крайне несолидно, - вспоминает времена 45-летней давности Юрий Маркович. - Тощий - в чем душа. Самый юный адвокат в Ленинграде. Не ходил, а почему-то все время бегал. Мне говорят: это несолидно, адвокат не имеет права бегать. И дабы придать солидности друзья на 25-летие подарили мне искусственную бороду...

Пожалуй, это был первый и последний фальшивый факт в жизни адвоката Юрия Шмидта - потешная борода, которой, впрочем, Юрий Маркович ни разу не воспользовался. Сумел как-то набраться известности и без нее. Хотя нисколько славы не искал, а та сама пришла к нему весьма тернистыми путями.

- Работу я свою любил всегда. И считал единственно возможной. Как форму разрешенной оппозиции. Ведь адвокатура в советские времена в какой-то степени оппонировала государству - в процессе ты часто противостоишь ему. Хотя тогда адвокатов не показывали по телевизору, да и о профессии как таковой не говорили в принципе, но среди нас были настоящие профессионалы, авторитетные люди. Очень честные и принципиальные. Думаю, что нынешняя адвокатура серьезно уступает по этим параметрам адвокатуре тех времен...

Из нее-то, принципиальной советской адвокатуры, Юрий Шмидт закономерным образом и шагнул в диссидентство - в борьбу за тех, кто не угоден режиму. И не менее закономерно сам оказался в роли отверженного - Шмидта долгие годы боялись подпускать к самым принципиальным правозащитным процессам. К тому же процессу Щаранского, например. Однако пришли новые времена и Юрий Маркович в конце 80-х включился в защиту лидера армян в Нагорном Карабахе, других "политических".

- Как-то в советские времена одном очень серьезном заведении мне объяснили: в чем разница у нас между обвиняемыми и осужденными. Обвиняемые, сказал мне важный человек в погонах, это те, что ходят пока свободно вон там, за окном на улице. А осужденные - те, кто попадает к нам. Неважно, какой он приговор получит - он уже осужден. Других нет: только обвиняемые и осужденные. С тех пор я наверное и решил отдаться всей душой борьбе с этим злом. Я не искал политических дел - они сами стали меня находить. В том числе и дело Ходорковского...

В тот день, когда его арестовывали, Юрий Шмидт бы в гостях у Алексея Симонова. После репортажа об "успешном захвате" олигарха Симонов сказал другу: а ведь это - твой клиент. Зрелище было настолько мерзкое и отвратительное, что и его интуиция сработала в том же направлении - это политическое дело и ни какое не уголовное. Это - мое. Симонов пообещал связаться с Ириной Ясиной из "Открытой России". И та действительно через две недели позвонила Юрию Марковичу. Вместе поехали на "смотрины" в ЮКОС.

- Я сразу предупредил руководство компании, что если есть более непохожие в мире люди, чем я и Ходорковский, то хотелось бы на них посмотреть. Дело в том, что бизнес - это настолько не мое... Бизнес ведь сродни музыкальному слуху - от Бога. В этом плане Бог меня сильно обделил, начисто лишив предпринимательской жилки. Я никогда и ничего не купил дешево и не продал дорого...

Когда Юрий Шмидт впервые встретился с подзащитным, то невольно открыл рот от изумления.

- Я увидел своего отца перед арестом - это было одно и тоже лицо. Позже я привез Михаилу Борисовичу в тюрьму старую фотографию из своего семейного архива. Он долго с изумлением смотрел на нее. И его сходство с моим отцом безмерно поразило...

Загадочное совпадение судеб, скопившееся вокруг адвоката Юрия Шмидта, окрашено в весьма трагические тона. Тот - политический и этот по сути тоже. Там - самый близкий человек по крови, здесь - по духу. Тому - двадцатилетний срок, и этому "светит" почти столько же. И даже больше. Гособвинитель запросил по новому делу Ходорковского целых 22 года...

- Мне рассказывали, что когда Чайка заступил на свой пост, то топал ногами на своих подчиненных: мало дали! Только 8 лет!

Сейчас хотят добавить еще 22 года. Новое обвинение даже не абсурдно. Это чистая шизофрения. Получается, что вся нефть ЮКОСА была украдена Ходорковским. И даже - больше, чем было добыто ЮКОСОМ. Иначе никак нельзя состыковать цифры в новом деле...

Надеется ли адвокат Шмидт на положительный исход дела Ходорковского? На его освобождение? Увы, пока говорить об этом рано. Хотя первые проблески истинного правосудия в этой истории появляются. И появляются как ни странно в том самом Басманном суде Москвы. Тот месяц назад вынес принципиальное решение об удовлетворении очередной жалобы адвокатов и признании незаконным решения зам. генерального прокурора о проведении предварительного следствия по новому делу Ходорковского в далекой Чите. И о переносе его в столицу. Этот же вердикт подтвердил и Московский городской суд. Щелчок по носу Генпрокуратуре и от кого - суда Басманного!..

- Мы долго терялись в догадках, - продолжает Юрий Шмидт, - почему Басманный суд вынес такое решение? И нашли самый примитивный ответ: он просто вынес законное решение. Как ни удивительно это звучит. Но разве может быть законное решение по делу Ходорковского? Оказывается - да, может. И Московский городской суд это подтвердил, оставив решение Басманного суда в силе. Определение городского суда было написано еще сильней, чем районного. Настоено исключительно на букве закона. Такое впечатление, что кто-то хотел доказать кому-то, что судебная система в России еще жива. И с этого дня я уже не могу спокойно жить. Жду - когда же их привезут? Каждое утро начинаю со звонка. И получаю пока один и тот же ответ: они еще в Чите...

  

Алексей МЕЛЬНИКОВ, г. Калуга. Калужская газета "Деловая провинция", № 20, 25 мая 2007 г.