От слова "банкротство" и поныне еще поеживается часть директората. Между тем это вполне рыночный термин, совершенно не означающий продажи предприятия с молотка. Другое дело, что механизм банкротства, иначе говоря, финансового оздоровления еще не отлажен в полной мере. И потому в федеральных кругах в течение последних полутора лет шла разработка нового законопроекта о банкротстве. Об этом шла речь на селекторной пресс-конференции со статс-секретарем - заместителем министра Минэкономразвития России, действительным государственным советником 1 класса Александром Масловым.

На первый вариант данного законопроекта Президент России наложил вето, но депутаты Госдумы, усовершенствовав его, вновь намерены вынести документ на голосование уже в ближайшие дни. И при удачном раскладе новый закон о банкротстве будет принят в конце октября - начале ноября текущего года. О кропотливости работы над ним говорит уже тот факт, что было предложено 2,5 тысячи поправок. В чем же суть? Как сказал Александр Маслов, "процедура банкротства ранее была извращена", теперь же механизм меняется кардинально и направлен он в первую очередь на то, чтобы "не убить предприятие, а оживить его, во-вторых, расплатиться с кредиторами".

В новом законопроекте предлагается существенно изменить процедуру банкротства, растянув решение о ее принятии на 4-5 месяцев. По мнению авторов этой идеи, за данный отрезок времени кандидат в банкроты получит возможность расплатиться. Александр Маслов считает, что количество процедур банкротства сократится кратно. Несомненным плюсом станет приравнивание государства к конкурсным кредиторам. Кардинально изменится контроль за арбитражным управляющим, которым может стать только лицо, состоящее в уполномоченной организации, например, в соответствующей гильдии. Но, по-видимому, спорным станет вопрос о статусе самого управляющего, который должен будет внести взнос в размере 50 тысяч рублей и уплатить страховку риска на случай, если он со своими обязанностями по вытягиванию предприятия из долговой ямы не справится. В этом случае, как говорит Александр Маслов, каждый член гильдии будет рисковать своими деньгами из-за возможной ошибки коллеги. Предусматриваются в новом законопроекте и ряд ограничительных мер, с тем чтобы преграждать деятельность нечистоплотных лиц, в то же время, как заметил статс-секретарь, "ум человеческий весьма изобретателен". Ну и, конечно, придется вносить изменения в ряд кодексов - гражданский, налоговый, бюджетный.

Как заработает новый закон, пока трудно сказать, хотя в федеральном Минэкономразвитии настроены оптимистично. А вот на местах, похоже, восторга не испытывают. По крайней мере руководитель республиканского управления по делам банкротства Сергей Шуклин сказал, что было много разного рода лоббистских поправок, и прогнозы у него самые мрачные. По его словам, действующий закон вполне устраивает, при новом же "у нас сохранится кладбище нулевых предприятий". Он категорически против затягивания выхода на процедуру банкротства, так как за столь длительное время должники просто могут исчезнуть. Не видит Сергей Шуклин и смысла в постановке государства в общую очередь кредиторов, тогда как оно должно занимать приоритетное место в получении долгов. Он против и введения страховки риска, так как тем самым закладывается презумпция виновности управляющего, да и взнос есть не что иное, как введение имущественного ценза для арбитражных управляющих. Есть и ряд других серьезных минусов, а в итоге, уверен Сергей Шуклин, "нас ждут определенные депрессии в экономике".  

Алексей ВАСИЛЬЕВ, Ижевск. "Известия Удмуртской Республики", № № 133-134, 26.09.2002 г.