Ровно через год, 30 июня 2008 года, РАО «ЕЭС России» самоликвидируется. Об этом заявил председатель правления компании Анатолий ЧУБАЙС в беседе, организованной при содействии Клуба региональной журналистики «Из первых уст».

— Анатолий Борисович, это, наверное, первый случай, когда такая компания-монстр вдруг закрывается по собственной воле...

— Она выполнила свою историческую миссию. Напомню, что реформа электроэнергетики ведется нами уже семь лет. И практически все цели, которые были поставлены, будут исполнены в полном объеме именно к этому сроку. Логичным завершением реформирования отрасли станет и прекращение деятельности РАО «ЕЭС России», оно будет преобразовано в ряд государственных и частных компаний.

— Почему нужна была реформа энергетики, и что удалось сделать?

— Суть реформы состояла в том, что, по нашему глубокому убеждению, внутри энергетики, несправедливо считавшейся долгие годы однозначно естественной монополией, есть две части. Одна из них — электрические сети, прежде всего, действительно является таковой. Но другая — это собственно выработка электроэнергии, генерация — не является монополией и должна жить в ином режиме.

Исходя из этого, мы и предложили разделить всю энергетику на монопольную часть (сети, диспетчирование, некоторые другие компоненты) и конкурентную часть (генерация). Для того чтобы этого добиться, нам пришлось практически во всех акционерных обществах электроэнергетики провести реорганизацию, отделив генерацию от сетей, после чего генерацию стали соединять с генерацией, а сети с сетями.

Эти структурные преобразования потребовали трех с половиной лет. Они на сегодня завершены. В результате мы получили отдельно продавца, точнее, производителя электроэнергии. Дальше мы в течение четырех лет создавали рынок в электроэнергетике. С 1 сентября прошлого года эта работа вышла на финальную стадию. В стране запущен либерализованный, демонополизированный рынок электроэнергии.

— Рынок электроэнергии оправдал ваши надежды?

— Он произвел на нас самих неизгладимое впечатление в том смысле, что дал целый ряд эффектов, о которых мы только мечтали, а о некоторых даже не подозревали. Например, минувшей осенью мы ожидали, что по мере вхождения в зиму столкнемся на рынке с последовательным ростом цены на энергию. Однако в сентябре-декабре она снижалась, просто потому, что зима была теплой, и рынок это учел!

Кроме того, оказалось, что рынок позволил оптимизировать режимы Единой энергосистемы так, как не удавалось ни в советское, ни в постсоветское время. Он обеспечивал большую загрузку самых эффективных станций и минимизировал загрузку самых неэффективных станций. То есть со стороны производителя дал тот главный эффект, ради которого рынок и создавался.

— А со стороны потребителя?

— А со стороны потребителя оказалось, что рынок тоже поразительную функцию выполняет. Функцию справедливого распределения затрат между потребителем и производителем, адекватного реальной экономической природе этих затрат. Ведь иногда производителя просто вынуждают работать на мазуте вместо дефицитного газа и нести дополнительные затраты. Но порой он допускает издержки по своей вине, тогда это его «личные» проблемы, которые потребитель разделять не обязан.

Я бы мог перечислять целый ряд эффектов рынка электроэнергии. Рынок — это самое величайшее изобретение человечества за последние две тысячи лет. Я увидел это воочию.

— Все это хорошо. Но тарифы на электроэнергию в стране продолжают расти, и, соответственно, цены на продукты и услуги тоже. Поймут ли вашу реформу люди?

— Конечно, можно было целенаправленно двигаться к снижению тарифов — в защиту бедных. Но это означало бы, что завтра и бедные, и небедные окажутся без света. Можно двигаться в развитие. Так, в Амурской области мы построили Бурейскую ГЭС. Тарифы на энергию не уменьшились. Но при этом мы построили там всю инфраструктуру города, десятки социальных объектов, дали работу тысячам людей, до трети регионального бюджета формируется за счет работы станции. А могли бы просто снизить тарифы, только станции не было бы.

— Какой-то из эффектов рынка энергетики можно назвать судьбоносным для населения, стратегическим для страны?

— Реализовав структурную реформу и создав реальный рынок, мы сделали самый главный шаг, который и был сверхзадачей всех преобразований. Это шаг к инвестициям, прежде всего, частным. Мы вышли на фондовый рынок, и сейчас могу сказать, что получим инвестиций в объеме примерно в 2,5 раза больше, чем предполагали в наших самых оптимистических расчетах. Реально это означает следующее. Если во все инвестпрограммы РАО «ЕЭС России» в 2005 году было привлечено 2 млрд. долларов, в 2006м — 7 млрд., то в 2007м будет 20 млрд. долларов.

— Теперь нетрудно догадаться и о том, какой конкретно «побочный» эффект вызовут столь мощные инвестиции.

— Страна получила фантастический инвестиционный ресурс для строительства генерирующих мощностей в энергетике. Программа, которую мы утвердили на 20062010 годы, предполагает ввод 41 тыс. мВт. Это объемы, которых в советские времена никогда не вводили. Только в 2010 году мы введем 22 тыс. мВт при максимальном годовом вводе за всю советскую историю 9 тыс. мВт.

В этом году сдаем в эксплуатацию Бурейскую ГЭС, начали строить Богучанскую ГЭС, в планах Нижнебурейская ГЭС, Благовещенская ТЭЦ, Рачихинская ГРЭС… А что такое каждая строящаяся станция? Это означает, что лишь за три года объем создаваемого нами спроса в энергомашиностроении страны увеличится в три раза, в электротехпроме — в пять раз, в строительном комплексе — в семь… Вот что такое реформа в энергетике. Я не знаю другой такой программылокомотива в экономике страны, как энергетическая.

  

Владимир МАКЕЕНКО, г. Новосибирск. Новосибирская городская газета «Николаевский проспект», № 27 (4523), 4-10 июля 2007 г.