На очередном заседании Клуба региональной журналистики в Москве выступил Руководитель Центра демографии и экологии человека при ИНП РАН Анатолий ВИШНЕВСКИЙ. В своем выступлении он охарактеризовал демографическую ситуацию в России и познакомил журналистов с прогнозами преодоления демографического кризиса.

Дело в том, что сейчас и в будущем году Россия входит в очередной этап демографического кризиса, который развивается, по крайней мере, с середины 1960-х годов. Он развивается по нарастающей, потому что сначала развивался в латентной, скрытой, форме. Так что, только специалисты-демографы знали, что есть проблемы, а внешне все выглядело благополучно. Потом кризис перешел в открытую форму. Сейчас обозначился новый этап демографической болезни, перешедший в открытую форму.

Первый всплеск проблем был в 1960-х годах, когда рождаемость в России впервые опустилась ниже уровня, который был необходим для поддержания простого воспроизводства населения. То есть, приходилось ниже 2,1-2,2 ребенка на одну женщину. Для того, чтобы население не сокращалось, чтобы воспроизводило себя, нужно, чтобы на 100 женщин рождалось 210-220 детей. В 1964 году в России этот показатель опустился ниже этой планки. С тех пор можно утверждать, что население себя не воспроизводило.

Для демографа, да и для любого человека, который задумывается над смыслом жизни, очевидно, что если длительное время сохраняется такое положение, то рано или поздно население должно сокращаться. Просто потому, что число детей, которое рождается в каждом поколении, меньше числа родителей. Соответственно население расти будет сокращаться. Картина смазана, так как одновременно присутствует много поколений, то есть провалы происходят не сразу. А когда число поколений, в которых число детей меньше, чем число родителей, накапливается, сокращение численности людей становится очевидным.

Тогда начинается второй этап этого кризиса. Латентная, скрытая, депопуляция становится явной. В России это произошло в 1992 году. Официальные советские прогнозы предсказывали это сокращение. Но оно было не только в России, но и на Украине, например. Для России его ожидали в 1992 году, когда появилось то, что сейчас называют «русским крестом», когда число рождений и число смертей пересеклось, и число рождений стало меньше числа смертей. До этого было наоборот. С тех пор этот крест увеличивается. То есть, число рождений стало меньше числа смертей. И то, что раньше было естественным приростом, приобрело отрицательный знак и стало естественной убылью. То есть, началась естественная убыль населения. Притом, очень большая.

По сегодняшний день мы жили в условиях этого второго этапа демографического кризиса, когда естественная убыль была очень большой. За годы с 1992 по 2007 она составила примерно 12 млн. человек. Какой бы ни была большой страна, 12 млн. за 15 лет - очень большая убыль. Но реальная убыль была меньше, потому что частично эта естественная убыль компенсировалась миграцией. Примерно на 50%. Поэтому убыль составила 6 млн. вместо 12 млн., которые были реальны.

Но это была миграция в основном русских и русскоязычных, которые возвращались из стран ближнего зарубежья. Возвращались и другие коренные народы России, допустим, татары, башкиры. Всплеск этой миграции пришелся на годы сразу после распада СССР - на 1993-1994 годы. Тогда страна была большой. А потом ее возможности стали очень скромными.

В чем особенность третьего периода? Это очень важно. Дело в том, что хотя население все эти 15 лет убывало, структурные изменения были благоприятные. В частности, население в рабочем возрасте увеличивалось. Рабочий возраст у нас считается от 16 лет до 55 у женщин и до 60 у мужчин. Число людей этих возрастов увеличилось из-за того, что российская возрастная пирамида сильно деформирована событиями ХХ века - войнами, катастрофами и так далее. Поэтому все меняется волнами. В войну была низкая рождаемость, потом это поколение снова повторяет - «эхо войны», поэтому все идет волнами.

И как раз в 90-х была такая волна, что население сокращалось, а рабочее население увеличивалось. Это было чрезвычайно выгодно. Все знают, какую выгоду получила Россия от роста цен на нефть, но почти никто не знает, какую выгоду она получила от этой чрезвычайно благоприятной в экономическом плане структуры населения. В демографии России это было в особенно выраженной форме. Называют такую фазу демографическим дивидендом. Как от цен на нефть, так и от демографической ситуации можно получать дивиденды.

Третий этап, который сейчас начинается, это та же депопуляция, но без демографического дивиденда. Он кончился. Начиная с текущего, будущего годов все эти соотношения начинают ухудшаться. Когда увеличивается число работников, то, соответственно, уменьшается нагрузка на одного работника иждивенцами - детьми и пенсионерами. А тут еще и сами группы эти вели себя несколько необычно. Ведь население в России стареет, как и во всем мире. Казалось бы, должно увеличиваться число пожилых людей, этот процесс неотвратим. Но как раз в эти годы в России сложилась благоприятная ситуация.

Все читают постоянные жалобы нашего Министерства обороны, что у них проблемы с призывом. Но это происходило в условиях, когда абсолютное число призывников все время росло. Оно было высоким еще в конце 1970-х годов, потом оно упало. А сейчас оно все время растет. Это все было проявлением демографического дивиденда.

Теперь мы входим в период, когда все структурные соотношения будут ухудшаться, а это значит следующее. Раз число работников, трудоспособного населения, увеличивалось, а число иждивенцев уменьшалось, то нагрузка на одного человека тоже уменьшалась. Она была примерно такая: 600 иждивенцев на 1000 трудоспособных.

У нас есть концепция демографического развития Российской Федерации до 2015 года. В ней сказано: «Цель демографического развития Российской Федерации является стабилизация численность населения и формирование предпосылок к последующему демографическому росту». Один из руководителей Минздравсоцразвития заявил, что число умирающих и рождающихся россиян сравняется в течение пяти лет. Это значит, что естественные прирост исчезнет через пять лет.

Этого не будет. Это можно утверждать со стопроцентной гарантией. Есть определенные законы природы, правила арифметики. Население сокращается - это большая неприятность для страны. Одновременно сокращается трудоспособное население. По официальному прогнозу Росстата, начиная с 2008 года оно будет сокращаться на 600 тыс. человек, а потом очень быстро перевалит за миллион в год. У нас и сейчас значительный дефицит рабочей силы. Он не везде существует. Сильнее он там, где экономика развивается. Мы говорим одновременно о том, что нужно развивать экономику, перерабатывающие отрасли и так далее, но при этом мы потеряем до 2025 года 15 млн. людей трудоспособного возраста.

Понятно, что лица трудоспособного возраста - это еще не работники. Не все начинают работать с 16 лет. Многие учатся, учатся долго. С другой стороны, не все выходят на пенсию сразу после 60 лет. Как может развиваться экономика в таких условиях, трудно себе представить. Дело и не только в экономике. Говорят: производительность труда. Но производительность труда у нас не самая лучшая в мире.

Кроме того, одно дело – рабочие руки, а другое дело - просто люди. В такой огромной стране, как наша, вся территория к востоку от Урала почти пустая. 30 млн. человек у нас живет к востоку от Урала, а территория азиатской части России больше, чем вся территория Китая. Там плотность населения ничтожная. И никакой производительностью труда это невозможно восполнить. Если людей не будет, если их нет или мало, число их убывает, потому что там, как и везде, идет естественная убыль населения, потому что идет отток населения из восточных районов в западные. У нас так называемый западный дрейф миграции. Любой восточный регион отдает население только на запад. Скажем, Дальний Восток - или в восточную Сибирь, или в Западную Сибирь, или дальше. Восточная Сибирь - везде, кроме Дальнего Востока. Едут только на запад - в Западную Сибирь, на Урал и дальше. Из Западной Сибири - никто не едет в Восточную Сибирь. То есть, все съезжаются в европейскую часть, концентрируются вокруг Москвы, в московском регионе, в некоторых других.

Сколько веков, можно сказать, говорили о заселении Сибири, пытались это проделать разными способами, но не очень удачно. А теперь население Сибири и Дальнего Востока сокращается еще быстрей, чем другое население страны.

Теперь еще один важный показатель. Это женщины, которые продуцируют детей. 39-40 млн. женщин России в возрасте от 15 до 49 лет. Не было ни разу в истории России такого. В этом показателе мы сейчас - на максимуме. Но и он начинает падать. Поэтому, даже если рождаемость немного повысится, примерно на 12%, то на уровень роста населения это не скажется. Нужно 2,1 ребенка на каждую женщину, как минимум, чтобы было простое воспроизводство. А у нас сейчас рождается 1,3 ребенка. Пусть мы повысим этот уровень до 1,5, пусть у нас будет как в лучших европейских странах – 1,8. Но мы даже не подойдем к тому уровню, который нужен для того, чтобы население росло. А для того, чтобы оно росло сейчас, после провала, нужно больше. Несколько десятилетий нужно поддерживать еще более высокий уровень, только тогда естественная убыль может исчезнуть.

Значит, нужно искать способы адаптации к этой новой ситуации. Простых способов нет. Конечно, нужно повышать производительность труда. Конечно, нужно способствовать повышению рождаемости даже ценой каких-то экономических потерь. Конечно, в первую очередь нужно добиться снижения смертности. Притом, что у нас население сокращается, и будет сокращаться трудоспособное население, так оно еще сокращается в силу того, что у нас очень высокая смертность населения в рабочем возрасте. Многие люди не доживают до 50, до 60 лет, не говоря уже о том, что мало кто долго живет на пенсии. Здесь тоже есть определенные резервы. Можно увеличить возраст дожития людей, но кардинально это ничего не изменит.

Наконец, есть ресурс действительно неограниченный - это миграция. В мире сейчас 6,5 млрд. человек, из которых больше миллиарда живет в развитых странах. В развивающихся странах еще больше. Все развитые страны испытывают миграционное давление со стороны развивающихся. Часто люди с риском для жизни плывут через моря, пробираются через пустыни и так далее, чтобы пробиться в Америку или Европу. Их толкает нужда. Так что, мигрантов везде полно. Этот ресурс для выхода из демографического кризиса вполне реален.

Но, во-первых, миграция - это не простой способ. Для того чтобы массово принять мигрантов, нужно очень в это дело вложиться, основательно над этим поработать. Во-вторых, у нас не так уж любят мигрантов. У нас мигрантофобия достаточно сильно развита и нарастает. Поэтому сможем ли мы, даже если захотим, использовать этот ресурс? В Америке, например, имея все те же проблемы, продолжают принимать мигрантов. Россия, по-видимому, по этому пути не пойдет. Тот этап кризиса, в который мы вступаем, действительно очень опасный и трудно предвидеть, чем он окончится.

С малой вероятностью можно предположить, что будет благоприятное стечение обстоятельств рождаемости, смертности и миграции, что после 2025 года население России начнет увеличиваться. Но это почти невероятно. Более вероятно, что население сократиться примерно до 130 млн. человек к 2050 году. И это еще будет хорошо, потому что может сократиться и больше.

Возможно, что этот показатель опустится ниже 100 млн., исключать эту неблагоприятную вероятность нельзя. Хотя, она такая же маленькая, как и вероятность роста.

  

Марина ЧЕПИКОВА, г. Уфа. Газета «Новая экономическая газета» апрель 2008