Чем отличается кратковременное удушье от долгого астматического приступа? Спроецируйте болезнь на экономику, и вы увидите разницу. Кризис сейчас бьет за то, что не так в стране, вскрывает реальные «болячки». И делает это достаточно жестко.

Издержки экономической нестабильности ложатся на регионы, и центр обязан их разделить. Что же происходит у нас? Бюджетные доходы падают. Два базовых налога, которые их формируют: налог на прибыль и НДФЛ. Чем богаче регион, тем выше в нем доля налога на прибыль. Прибыль показывают организации и предприятия. И чем они крупнее, тем «душевнее» получается.

Что происходит с прибылью в период кризиса? Она исчезает. За этим идут мощнейшие провалы бюджетов. В среднем за ноябрь-декабрь поступления налога на прибыль в бюджетах Российской Федерации сократились на треть. Но у тех, у кого прибыль была большой, сокращение произошли более чем в 2 раза.

В новосибирской промышленности спад ниже среднего по стране, но крупные машиностроительные предприятия столицы Сибири уже впали в летаргию. А когда нечему падать, правило очень простое: есть горка — есть откуда падать, нет горки — падать неоткуда. Вот таким «детским способом» измеряется воздействие кризиса.

В первую очередь, бюджеты будут сокращаться у регионов с «жирком», с приличной добавкой за счет налога на прибыль. У регионов, которые сидят на дотациях — другая забота: внимательно следить за «руками» федерального центра. Чем больше будут суммы на помощь крупнейших российских корпораций, тем меньше денег останется на финансовую поддержку слаборазвитых регионов. Поэтому у тех, кто «сидит» на дотации, одно моление, чтобы федералы перестали так безудержно тратить деньги. У тех, кто сидит на своих доходах, иная проблема: доказать и объяснить федеральному центру, что без специальных мер бюджетной поддержки регионы кризисный год просто не переживут.

Есть только один субъект Российской Федерации, против сокращения бюджета которого трудно возражать — Москва. В столице бюджет 2008 года — 1 трлн. 700 млрд. руб. У Петербурга — 360 млрд. руб. У остальных «крепких и сильных» — 100 млрд. с лишним. Почувствуйте разницу. Бюджет Москвы в 2007 году на 66% состоял из налога на прибыль. Всем понятно, за счет кого: «Газпром», РЖД, «Роснефть», ЛУКОЙЛ. Московский бюджет просядет, без сомнения. Но правительство планирует «просадку», максимум, на четверть.

Согласно формальной статистике, наибольший спад доходов происходит в Москве: по утверждению экспертов уровень доходов в столице составляет 60% от прежнего уровня. Но в статистику верится слабо по одной простой причине: в отличие от жителей регионов, москвичи и питерцы оказались самыми проворными, сохраняя свои сбережения в валютных счетах.

В целом, спад заработной платы наблюдается на всей территории Российской Федерации, но он не так заметен в слаборазвитых регионах, с бюджетной занятостью.

Какие ожидания инфляции на следующий год? Официально — 13%, по другим оценкам — от 18 до 25%. Даже физическое количество рублей можно не сокращать, потому что инфляция все «скушает».

Но самая актуальная на сегодняшний день «пугалка» — массовая безработица. Обвал рынка труда настигнет крупные города, где «простор» большой и увольнять людей не страшно. Будет работать два формата: снижение заработной платы и увольнения.

Кризис и здесь оказывает санирующую функцию. Выпускник даже МГУ, который ничего не умеет и претендует на две тысячи долларов сразу — символ перегретого рынка. Молодой специалист столько не стоит.

Трудно представить себе банкира-новосибирца, орудующего кувалдой на дорогах. Максимум, кого могут привлечь на общественные работы, связанные с физическим трудом — бывшего работника строймеханизации в райцентре. Но и с ним начнутся проблемы, просто потому, что мы живём не в тридцатые годы, не в раннем индустриальном обществе. Городское население такие формы общественных работ не устроят.

Миграции в поисках тех российских «эльдорадо», где сохранились рабочие места — это обычная «отмывка» денег. И никак иначе. Потому что в нашей стране не будет сохранившихся рабочих мест в период кризиса. Только в Сочи, но работать там будут турки, югославы и особо квалифицированные российские специалисты.

Руководители приветствуют любые формы переподготовки. Это психотерапия. Поэтому, учиться стоит обязательно, но не по программам занятости. В этой системе задействованы традиционные элементы, характерные для развитых стран в кризисный период, и ласково-бездумно тиражируются на могучую территорию Российской Федерации. Вместо того, чтобы честно сказать людям, что:

а) многим придется получать пособие по безработице;

б) некоторым придется воспользоваться известным российским способом выжить — личным подсобным хозяйством.

Самое главное сейчас: отработать нормальную «сцепку» взаимодействия. Чтоб сигнал из регионов шел вверх. Необходимо учитывать высокие региональные риски. Всем понятно, как работает административная система. Отсутствует внятная согласованность позиции — «кто первый встал, того и тапки». Более того, региональная проблематика не рассматривается системно. На правительственных комиссиях до сих пор обсуждаются проблемы АвтоВАЗа. Правительство нацелено помогать производителям. А это либо государственная структура (например, «Ростехнология»), либо крупнейший частный бизнес. Отсутствует ориентация, которая должна быть главной: помощь населению и бюджетам субъектов федерации. Наша страна искусственно поддерживает тех, кто уже «не жилец». Мы искусственно плодим их продукцию, а она не сбывается на рынке.

Российские экономисты говорят о двух сценариях развития событий:

Первый сценарий описывает классическую схему короткого кризиса, который определяется фразой — «упал и отжался». Второй сценарий — U-образный — «упал, полежал, отжался». Существует и третий сценарий — L-образный — «упал и лежишь». Сегодня разговор идет о выборе между U-образном и L-образном сценариями.

Новосибирские экономисты сходятся во мнении, что в апреле следует ждать второй волны кризиса. Связано это, в первую очередь, с проблемами в бюджете, который просто-напросто «усыхает». Причем, некоторым субъектам федерации, в которых есть крупные предприятия, придется возвращать немаленькие переплаты по налогу на прибыль. И весной, в апреле, следует ожидать критического момента. Но мне больше нравится другое суждение — некоторые эксперты считают, что деньги кончатся летом, и все начнут думать головой.

Наталья ЗУБАРЕВИЧ,

директор региональной программы

Независимого института социальной политики

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Елена РАЗОМАСОВА,

к. э. н., доцент кафедры менеджмента,

сибирский университет потребительской кооперации

Почему произошел кризис, я говорить не буду. Об этом сказано немало и я ничего не могу добавить к сказанному. Да и не нужно это. Для дальнейшего движения важно не как мы попали в это состояние, а только существо самого состояния и цели дальнейшего движения. Так учил Беллман.

Общая особенность состоит в том, что происходит колоссальное обесценение бизнеса. Не верят в будущее. В основе оценки предприятия лежит перспектива его прибыльности. Чем выше оценка такой перспективы, тем выше оценка стоимости предприятия (бизнеса). И обратно — недоверие к будущему приводит к падению оценок стоимости бизнеса. Риски этого оцениваются высоко. Никто не хочет рисковать.

Особенности протекания кризиса в нашей стране. Высока зависимость от импорта. Выход из кризиса в том, что кто-то (в статистическом смысле) должен рискнуть. Принять на себя риск. Создать новое дело. Голландская болезнь…

Надо помочь в этом. Кому? Морально устаревшему бизнесу? Нет! Такие должны исчезнут в процессе кризиса. Должна произойти очистка от старого, от пены. Кого должно поддерживать правительство? Ответ понятен — того, кто готов рискнуть.

Бессмысленно ожидать результатов борьбы с кризисом на западе. Это усугубляет падение Российской экономики. Бессмысленно подражать мерам, осуществляемым на западе — у нас Голландская болезнь. Тем более что резко упали цены на природные ресурсы — главный предмет экспорта и источник пополнения бюджета. На каждом шагу такого лечения бюджет и запасы типа стабилизационный фонд истощаются. Если делать так, как делается на западе, то нам придется ждать, пока цены на природные ресурсы опять поднимутся до приемлемых пределов. А поднимутся они только тогда, когда западные экономики начнут выходить из кризиса и вновь возрастет на них (ресурсы) спрос.

Кто в лучшем положении для разумного риска? Тот, у кого есть научно-технический задел. Теперь остается только рискнуть, оказать помощь тем, кто готов к использованию такого задела.

  

Зайнап ТАРХОВА, г. Новосибирск. Журнал «Люди дела» № 3-4, март-апрель 2009 г