"Все в стране делают реформы, а результаты разные", - говорит первый заместитель председателя Центрального банка Российской Федерации Олег Вьюгин. Тема банковской реформы стала предметом разговора с ним.

Курсом на инфляцию

- Олег Вячеславович, как вам представляется необходимость существования вашей организации?

- Центральный банк, как и большинство центральных банков мира, считает главной целью своей политики стабильное состояние национальной валюты и снижение инфляции до уровня, который страна может поддерживать.

- И на какой отметке зафиксирован этот показатель на ближайшее время?

- На этот год целевой показатель инфляции в пределах 12 %. Он установлен исходя из бюджетной политики государства. По сути, из того, как монетарные власти (по существу, это - Центральный банк и министерство финансов РФ) России видят денежно-кредитную политику с точки зрения экономического роста.

- Нынешний бюджет серьезно влияет на инфляцию?

- Бюджет Федерации и вся бюджетная система, включая так называемый расширенный бюджет (в него входят федеральный бюджет, бюджеты субъектов, Пенсионного и социальных фондов), уже который год сводится с профицитом. Государство собирает средств больше, чем тратит. Так формируется резерв федерального правительства. Это деньги на счетах Министерства финансов в Центральном банке или во Внешэкономбанке, остатки средств Пенсионного фонда, остатки средств на счетах местных бюджетов, которые в основном тоже находятся в Центробанке. Таким образом наша, бюджетная система не является источником инфляции. Имея такую ситуацию с бюджетом, экономические власти, почему-то в рамках денежно-кредитной политики определили уровень инфляции в 12 %. То есть такой, каким он был накануне кризиса в 1997 году.

- Действительно, почему такая неамбициозная цель?

- Секрет здесь - в политике курса рубля, которую проводит Центробанк по согласованию с правительством России. Сдерживается укрепление рубля под действием рыночных сил, хотя с 2000 года в страну был приток валюты через текущий счет (по существу - через счет торговых операций). При этом в последнее время резко сократился отток капитала, и вполне возможно, что скоро начнется приток капитала. Центральный банк скупает валюту, наращивает резервы. Уровень резервов известен, сегодня это уже более 55 млрд долларов международных валютных резервов.

- По законам рынка курс рубля должен укрепляться?

- Центробанк не дает рыночным силам определить курс рубля, а сам его формирует. Это называется политикой управляемого плавания.

После кризиса резервы были на низком, неудовлетворительном уровне. Стояла цель их накопить. И это произошло достаточно быстро благодаря высоким ценам на нефть и курсовой политике Центробанка.

- Какой именно курсовой политике?

- Шла постоянная номинальная девальвация рубля несмотря на то, что Центробанк в это время покупал валюту. Через некоторое время были накоплены достаточные резервы и с точки зрения текущих обязательств по внешнему долгу, и с точки зрения коэффициента покрытия денежной массы. Сегодня резервов примерно в полтора раза больше, чем денежная база. Участники рынка не могут организовать атаку на рубль с целью его девальвации. В рамках такой политики планируется продолжение роста резервов на 7 млрд долларов в текущем году. И этот результат уже достигнут. Это произошло благодаря высоким ценам на нефть и тому, что российские корпорации занимали невиданно много денег на Западе. За первый квартал года только наличными было занято более 4 млрд долларов. Отток капитала равен его притоку. Раньше в первом квартале наблюдалась другая картина. Потому наши резервы растут очень быстро.

- Тем не менее задачи по инфляции остаются такими же скромными. Для чего проводится такая курсовая политика?

- Экономические власти в России считают, что такой политикой внутренние производители защищаются от конкуренции. Потому что, если рубль будет укрепляться достаточно высокими темпами, то конкурентоспособность импортных товаров в стране быстро возрастет. Понятно, что за одну и ту же зарплату при более низком курсе доллара к рублю можно будет купить больше импортных товаров, чем при более высоком. Значит, импортные товары будут в большем объеме поступать в страну, а российские компании, которые не могут снижать издержки производства, будут терпеть убытки и сокращать производство. То есть сильное укрепление не выгодно отечественным товаропроизводителям. Расплата за такую политику - инфляция. При этом такая политика имеет еще одну цель - стимулирование экспорта. Прежде всего экспорта сырьевого. Это тоже обеспечивается относительно невысоким курсом национальной валюты. При укреплении рубля конкурентоспособность российских товаров будет падать.

- С одной стороны, такая политика выглядит привлекательной…

- Действительно. Во-первых, даже сырьевой экспорт - это большой приток валюты в страну. В первом квартале этого года только добыча сырой нефти возросла на 16 %. И это результат нашей политики. Во-вторых, импорт выглядит менее конкурентоспособным, что тоже должно радовать.

- А что же тогда с другой стороны?

- Через курсовую политику мы делаем экспорт сырья очень прибыльным и стимулируем взрывной рост добычи нефти. Отсюда и долгосрочные планы нефтекомпаний. В том числе и по строительству новых нефтепроводов. А внутренним производителям через такую политику мы говорим, что они будут защищены. Значит, не надо ничего менять, поскольку внешний конкурент отсечен от внутреннего рынка. Таким образом, мы фактически замораживаем сырьевую структуру российской экономики. И, на мой взгляд, любой протекционизм скорее мешает структурным реформам, чем их ускоряет. И та инфляция, которую мы имеем сейчас, это результат сознательной политики. Инфляцией мы расплачиваемся за протекционизм и стимулирование сырьевого экспорта.

Справедливости ради надо отметить еще один момент. При большой доле сырьевого экспорта любая страна подвержена так называемой "голландской болезни". Когда сырьевые отрасли очень сильны, экспортируется много ресурсов, перерабатывающий сектор начинает испытывать давление, связанное с тем, что национальная валюта начинает укрепляться. И это объективно делает перерабатывающий сектор экономики неконкурентоспособным. С этим надо бороться. Но делать это с помощью не курсовой, а бюджетной политики. То есть сознательно консервировать сверхдоходы от сырьевого экспорта для создания стабилизационного фонда. И подобное решение сейчас готово принять правительство России. По предложению Минфина с 2003 года все доходы от продажи нефти при цене свыше 18,5 доллара за баррель должны быть зарезервированы в стабилизационном фонде. А когда цена ниже указанной, средства фонда могут быть использованы для покрытия дефицита бюджета. Логика, укладывающаяся в логику международной практики.

- При появлении подобного фонда курсовая политика изменится?

- Она станет более осмысленной. Голландская болезнь будет ликвидироваться с помощью бюджетной политики, то есть путем резервирования доходов. Курс национальной валюты не будет ложиться механизмом защиты российского производителя. Центробанк сможет постепенно перейти к реальному плавающему курсу рубля, как в большинстве стран.

- А как вы относитесь к идее снижения норматива обязательной продажи валютной выручки экспортных предприятий?

- Я считаю, что этот норматив можно существенно снизить. На сегодняшний день система обязательной продажи экспортной выручки на внутреннем валютном рынке, по сути, не существует, поскольку продать можно не только Центробанку, ни и своему уполномоченному банку, и на межбанковском рынке. Это очень сложно контролируется, и легко доказать продажу валюты, когда это не сделано на самом деле. Валюты на рынке сегодня продается столько, сколько нужно рынку рублей.

- То есть можно и до нуля снизить этот норматив?

- Можно, но в этом случае мы потеряем этот механизм как некий инструмент учета сделок. России надо немного в этом деле подождать.

Надзор и бухчет, которые нам необходимы

- Известно, что в банковском деле будут изменения порядка надзора. Каковы исходные положения предстоящих изменений?

- Главное то, что российская банковская система недостаточно капитализирована. То есть ее капитала недостаточно, чтобы эффективно консолидировать сумму накоплений, которые есть в экономике страны, и выдать их в виде инвестиционных и других ресурсов. Требования банковского надзора таковы, что коммерческий банк не может выдать сумму, превышающую некоторый коэффициент, умноженный на его собственный капитал. Таким образом, большинство российских банков, за исключением Сберегательного банка и Внешторгбанка, у которых капитал достаточно велик, не могут открыть приличных кредитных линий для крупнейших российских компаний. Для этих компаний нормальная кредитная линия начинается с 50-100 млн долларов, и потому приходится занимать деньги за пределами страны. Экономика России сберегает деньги, но эффективно использоваться здесь они не могут. Произведенные накопления переводятся за границу. Российские компании там их занимают.

- И что необходимо сделать Центральному банку, как регулятору банковской системы, чтобы исправить положение?

- По идее, нужно каким-то образом подтолкнуть банки к консолидации, к тому, чтобы формировались банки с достаточно крупными капиталами. Но прежде чем писать рецепты, нужно посмотреть на текущую ситуацию.

- И что в ней можно увидеть?

- К примеру, "Газпром" сегодня может запросто занять 1 млрд. долларов. Ему нужны деньги, и он берет такие кредиты. Большая компания способна взять и вернуть такую сумму. Если у меня есть 1 млрд долларов и "Газпром" берет их под 9,5 процента годовых, почему бы мне не дать ему кредит и не заработать на процентах? И почему так не делают? Чтобы это сделать, нужно организовать банк с очень крупным капиталом. Нужно сделать инвестиции, чтобы на "Газпроме" заработать. Но по факту такие крупные инвестиции никто не делает. Не создаются банки, которые могла бы кредитовать "Газпром".

- Почему?

- Это крупная инвестиция, и с точки зрения крупного бизнеса сегодня она выглядит не очень рентабельной. Другие виды вложений приносят больший доход. В банковском деле очень важно правильно построить все риски для сохранения собственного капитала. Проще вложить небольшую сумму, раздуть капитал банка и производить операции, может быть не очень большие, но очень рентабельные. Раньше это были операции по обмену валюты или оказание специальных услуг по экспорту капитала. Такие операции более рентабельны, чем кредитование "Газпрома". А если не очень следить за рисками, то можно много заработать. И в этом направлении банковский бизнес, кроме банков государственных, долгое время развивался.

- В чем же тогда сейчас задача Центробанка?

- Мы должны выстроить надзорные требования так, чтобы всем было понятно: вот этот банк занимается очень рентабельным и рискованным бизнесом - стало быть, доверять ему деньги опасно.

- А на сегодня надзор этого не вскрывает?

- Он сводился в основном к выявлению опечаток в отчетах. То есть он был нацелен на то, чтобы констатировать правильность отчета коммерческого банка, правильность его баланса и соблюдение норм. Никто не задумывался, как формируется этот баланс, каков бизнес банка и каково его будущее с точки зрения текущих дел (риск менеджмента, качество управления, вид бизнеса и так далее). Сегодня это свойственно надзорным органам многих стран мира. Они нацелены на оценку перспектив банка. Это первое изменение, которое Центральный банк должен сделать в рамках надзора.

- Первое, но не последнее?

- Следующее изменение вылилось в закон о страховании депозитов. Его суть проста: увеличить конкуренцию среди банков за счет создания фонда страхования депозитов, который даст гарантию не только государственным, но и частным банкам. Плюс это хороший повод для Центробанка в рамках надзора пересмотреть политику банков и их текущее состояние перед тем, как внести их в систему гарантирования. Авторы нового закона говорят: прежде чем включить банк в систему страхования, мы будем выяснять, насколько банк этого достоин. Такая серьезная проверка может быть использована Центробанком. А может быть и не использована. Это зависит от него самого и от закона. Если закон будет принят в нынешнем виде, то у Центробанка появится возможность для такого повторного лицензирования банков, желающих попасть в систему гарантий.

- В рамках изменения системы банковского надзора не планирует ли банк упростить порядок предоставления кредитов малому и среднему бизнесу?

- Насколько мне известно, комитет банковского надзора ЦБ работает над подобным нормативным документом. Предлагается упростить процедуру предоставления коммерческим банком кредита предприятиям малого бизнеса.

Стандарт прозрачность

- Следующий логичный шаг - улучшение ситуации с прозрачностью банков.

- Да, есть еще ряд направлений, связанных с повышением прозрачности банков и банковского бизнеса. Они связаны и с отчетностью, где дела обстоят очень плохо.

- Переход на международные стандарты был бы здесь полезен?

- Безусловно. Отчет по международным стандартам - это документ, читаемый всеми в мире. Отчет по российским стандартам - это документ, читаемый только в России. Но здесь есть большая проблема. В конечном счете не только банки должны переходить на международные стандарты, но и корпоративный сектор. А налоги, которые банки и компании уплачивают, учитываются по внутренней системе стандартов. Переход на международные стандарты очень пугает министерство финансов. Оно боится потерять налоги, если будет применяться только международная система. Поскольку меняется вся идеология бухгалтерской отчетности по конкретной деятельности. Потому Минфин предпочитает сохранять и то и другое. Российская отчетность - главная, а международная - некий придаток. Юридически бесполезный придаток. Центробанк по международному отчету не сможет предъявлять претензий банкам, поскольку в законе о бухучете закреплены российские система и стандарты требований. Отчетность по международным стандартам в ближайшее время будет считаться информацией "для сведения", а не поводом для глубоких выводов.

- Центральный банк недавно инициировал принятие ряда законодательных решений, связанных с повышением прозрачности.

- Да, в частности, это поправки в законодательство, позволяющие более четко идентифицировать собственников банков. Поскольку у большинства российских банков собственники - некие оффшорные компании, имена и географическое расположение которых никому ничего не говорят.

Второе - поправки в закон, которые позволили бы реализовать процедуру корпоративной ликвидации, создать корпоративного ликвидатора для несостоятельных банков. Старая система позволяла растаскивать большую часть активов еще до официального закрытия. Наверное, корпоративный ликвидатор - государственная компания, - будет более эффективен с точки зрения сохранности активов банков.

В дополнение к этим поправкам Центральный банк принял решение, связанное с выявлением реального размера капитала банка. Точнее, по выявлению схем ненадлежащего формирования капитала. Эта инструкция вступила в силу не так давно. Не секрет, что есть в России такие банки, которые сформировали свои капиталы путем передачи средств из левой руки в правую, из правой в левую, при том что реально вкладывалось 10 копеек. Такие банки формировались за счет привлеченных средств, а не за счет средств акционеров. Акционеры в таком случае ни за что не отвечают.

Таким образом, Центробанк планирует, что в ближайшее время ситуация с прозрачностью банковского бизнеса изменится в положительную сторону.  

Александр ВАЛОВ (псевдоним - Алексей ВОСТРИКОВ), Ижевск. "Деловая репутация", №17 от 29 апреля 2003 года