Анекдот в тему:

Говорит Москва! Все остальные работают…

Продолжаем разговор о демографии и миграции. Актуальность этой темы продолжает себя оправдывать. Главная мысль, которая беспокоит специалистов, что демографические процессы инерционны и в пределах одного поколения их трудно, практически невозможно, корректировать. Именно поэтому так важно сегодня подключить все государственные ресурсы, чтобы не оказаться к 2020 году перед демографическим взрывом. Он может оказаться всесторонним - дефицит рабочей силы из-за низкой рождаемости и высокой смертности; кризис в образовании - уже к 2010 году число выпускников школ сократится в 3 раза. К этой проблеме "подвязано" и пенсионное законодательство, и судьба российской армии, которая будет пожинать плоды резкого сокращения числа призывной молодежи.

Егор Гайдар, директор института экономики переходного периода, считает, что выход в том, что поставить легальную миграцию на службу государству, а не ужесточать миграционное законодательство. Ему слово…

Пенсионеры зависят от иммигрантов

Официальная цифра числа трудовых иммигрантов в России составляет 400 тысяч человек. По другим оценкам, которые дают представители различных ведомств, она колеблется от 1.5 до 10 миллионов человек. Наиболее авторитетны, по всей видимости, цифры, близкие к 4-5 миллионам человек. Если вы посмотрите, кто в Москве водит автобусы, троллейбусы, работает в строительном бизнесе, то реальности массовой нелегальной трудовой иммиграции ни для кого не будут секретом. То, с чем сталкивается сегодня Россия - это тоже элемент глобальной проблемы всех постиндустриальных обществ.

Мы не единственные, кто сталкивается с проблемой сокращения населения. Те же проблемы есть и в Европе. Существуют два важнейших фактора, которые влияют на ситуацию с миграцией. Первая из них, это вопрос о долгосрочной устойчивости пенсионной системы. Это также не только "наш" вопрос, но и многих стран - Японии, Италии, Франции и так далее. Дело в том, что все пенсионные системы создавались в период между 80-ми годами XIX века и 30-ми годами XX века в условиях молодого общества, где пожилых людей было мало, где было много работающих на одного пенсионера, где сами пенсионеры имели обыкновение работать.

Тогда можно было себе позволить финансировать пенсионную систему за счет очень небольших начислений на заработную плату. Скажем, когда в США создавалась система пенсионного страхования, первый налог на содержание этой системы составлял 2% от заработной платы. Этого было достаточно. Но за последующие десятилетия ситуация радикально меняется.

Во-первых, меняется доля пожилого населения и главное соотношение пожилого населения к числу работающих. Выясняется, что необходимо либо резко повышать пенсионный возраст, либо резко снижать соотношение пенсии и зарплаты, либо резко увеличивать налоги на заработную плату, которые вы платите на финансирование пенсионной системы. В общем, что-то надо быстро делать.

Повышение пенсионного возраста крайне взрывоопасно в любом демократическом обществе, особенно - в быстростареющем. Снижение реального уровня жизни пенсионеров по отношению к уровню жизни работающих - тоже опасная штука. А налоги безгранично повышать просто невозможно, потому что люди элементарно перестают их платить, растет доля теневой экономики.

Иными словами, 70 лет назад, не думая о том, как предстоит разбираться с ситуацией, когда радикально увеличится доля пожилого населения, была создана система, которая сегодня не может себя содержать, не может себя "ремонтировать" и не может от себя отказаться. Это самая серьезная, самая взрывная в ближайшие 50 лет проблема во всех развитых странах. И здесь важно понять, что чем больше доля трудовой иммиграции, тем более устойчива пенсионная система.

Проблемы пенсионной системы в США гораздо менее острые, чем, например, в Японии, только потому, что США получают в год примерно 1.5 миллиона трудовых иммигрантов. Трудовой иммигрант приносит в бюджетную систему США больше, чем он из нее забирает примерно на 80 тысяч долларов. В Британии средний иммигрант приносит в бюджет страны на 10% больше, чем из него забирает. Иммигрируют, как правило, молодые работающие люди, которые рожают довольно много детей, потому, что у них долгое время сохраняются нормы и стандарты демографического поведения страны происхождения. Это стратегически важный вопрос, но на реальное развитие миграционных событий в странах-лидерах современного экономического роста повлияло в решающей степени не это.

Чего не хотят "свои", сделают "чужие"

Наибольшую роль играла специфика развития рынка труда. По мере экономического развития страны и роста уровня жизни меняются представления людей, какие рабочие места адекватны требованиям и притязаниям коренного населения развитых стран, а какие - нет. Немец или француз может быть десять раз безработным и получать пособие по безработице, но даже органы занятости не предложат ему определенный набор рабочих мест: таких, как разнорабочий в строительстве, нянечка в больнице и так далее, поскольку есть некий социальный стереотип коренного населения, что это "не для нас". Общество так устроено: считается, что гражданин своей страны имеет право не соглашаться на такую работу. Между тем нет такого общества, которое может в полном объеме все неквалифицированные работы перенести за свои границы. Да, что-то можно сделать: неквалифицированный труд на конвейерах можно вынести в Таиланд, в Малайзию, на Тайвань, но есть масса вещей, где услуга неотделима от места ее предоставления. Конвейер можно вынести в Таиланд, а нянечку, которая ухаживает за больным в больнице - нельзя.

Есть масса неквалифицированных работ, которые являются условием стабильного функционирования высокоразвитого общества. В этой ситуации остановить миграционный процесс оказывается невозможно. Усиливается контроль на границе, они приезжают, как туристы и остаются в стране. Или приезжают по каналам беженцев. А известно, что есть Конвенция беженцев, по которой вы не можете их не принять. Максимум, что вы можете сделать - не разрешить им работать. Тогда они будут работать нелегально. Люди приезжают для воссоединения семей. Короче говоря, развитые страны начали интенсивно бороться с международной иммиграцией где-то с начала 70-х годов. И вот результат: в начале 70-х годов было 70 миллионов иммигрантов, сейчас их 125!

Почему тогда проблема иммиграции и борьба с иммиграцией оказывается одной из важнейших политических тем в наиболее развитых странах? Ведь, чем больше иммигрантов, тем, как мы выяснили, выше устойчивость пенсионной системы, с другой стороны, иммигранты нужны для того, чтобы заполнять неквалифицированные рабочие места, они, к тому же финансово эффективны. Зачем с ними бороться? Здесь накладываются друг на друга две разные логики. Экономическая логика, в которой есть все, о чем мы только что упомянули, и политическая.

Они нужны, как рабочие, и не нужны, как соседи

Политическая логика рассуждает примерно так. Общеизвестно, что любой нормальный человек сталкивается с массой проблем: низкий заработок, стрессы, потеря работы и так далее. Присутствие "чужого", особенно, если он этнически отличимый "чужой", узнаваемый "чужой" - это лучший способ объяснения самому себе природы своих проблем. "Я не потому остался без работы, что я не умею, что я ленивый и так далее, это эти люди другого цвета кожи пришли в мою страну, отобрали у меня работу, и неважно, что я никогда в жизни не соглашусь на ту работу, которую они выполняют…". Именно этой логикой и пользуются политики, используя тему иммигрантов в своих целях.

Второе - неиммигрантские страны нуждаются в иностранных рабочих - грузчиках, водителях автобусов и строителях. Они нужны, как рабочие, но не нужны как соседи. А они приходят и живут здесь, и их дети живут здесь. Это непривычно, это обывателю кажется неправильным. С точки зрения экономической логики - иммиграция неизбежна и нужна. Политическая логика с этим не соглашается. Именно она заставляет загонять иммиграцию в нелегальное русло и делает вопрос о легальном привлечении иммигрантов политически взрывным - это то, с чем столкнулась Европа, и в какой-то степени, США на протяжение последних десятилетий.

Отсюда мы получаем самый худший вариант развития событий. Нелегальную иммиграцию. Когда общество, принимающее иммигрантов, считает их чужими. Они в решении своих проблем вынуждены полагаться на механизм этнической солидарности. А это значит, что иммиграция оказывается теснейшим образом связанной с нелегальной деятельностью, с преступностью, с межнациональной рознью. Ультраправые политики ухватываются за эти темы и начинают ими спекулировать, накачивая антииммигрантские настроения. Это не только важнейшая проблема России, но и всего развитого мира последних десятилетий.

Потенциал легальной иммиграции огромен

В России сейчас мы наблюдаем весь набор этих проблем. Пенсионная система крайне неустойчива, потому, что относительно низкий пенсионный возраст сочетается с быстрорастущей долей населения старших возрастных групп. Наращивать налоги бесконечно нельзя. В Москве существует большой перечень работ, на которые москвичи ни за что не пойдут. С течением времени количество городов с подобными проблемами будет только расти. Поток нелегальной иммиграции продолжается. Им не предоставляется никаких прав. Они вынуждены полагаться на механизм этнической солидарности. Все это сливается с организованной преступностью. К тому же, создается прекрасная возможность политикам рассказывать, что во всем виноваты те, чьи фамилии кончаются на "швили", "аглы" и так далее.

Стоит напомнить, что Америка обязана своему нынешнему положению в мире масштабной волне иммиграции, которую она смогла принять в XIX - начале XX века, потому что в этот период в Америке вообще не было никаких препятствий иммиграции. Любой, кто приехал, имел право жить и работать. Россия, с ее огромной территорией, с ее незадействованными на сегодняшний день сельскохозяйственными землями, которые пустеют, потому, что их никто не хочет обрабатывать, потенциально могла бы стать Америкой XXI века. К тому же у нас есть одно фундаментальное преимущество, которое мало у кого есть. Мы окружены странами, которые беднее нас, в которых живут миллионы русских и десятки миллионов русскоязычных людей, знающих русский язык, выросших в русской культуре, способных адаптироваться к реалиям российского общества.

Вместо того, чтобы, поняв стратегическую проблему в связи с сокращением населения, организовать у себя системную работу по привлечению тех мигрантов, которые нам нужны, мы этого не делаем. Что, кстати, делает канадское правительство. Оно имеет программу отбора по всему миру тех, кого они хотели бы видеть в Канаде. 53% всех иммигрантов в Канаде сознательно идет по системе, выработанной канадским правительством.

Можно привести конкретный пример. В России существует проблема комплектования вооруженных сил на контрактной основе. Говорят, что эксперимент с 76-й дивизией - это первый эксперимент по контрактному комплектованию. Неправда. Есть дивизия, которая многие годы укомплектована полностью на контрактной основе. Это 201-я дивизия, служба в которой считается честью в Таджикистане. Вспомним прошлогодний телемост с Президентом, во время которого к Путину обратился с просьбой прапорщик той самой 201-й дивизии, Герой России, о получении российского гражданства, которого он никак не может добиться. То есть вместо того, чтобы взять и открыть этот канал, сказать: "Ребята, приезжайте, вступайте в нашу армию, заключайте трехлетний контракт, после чего мы дадим вам российское гражданство, дадим вам право учиться в российских вузах", мы говорим: "Нет, ни в коем случае". А между тем в российских вузах сегодня учится много очень талантливых ребят из государств СНГ. Только вот проблема - после окончания учебы мы не можем им дать права на работу и проживание. Зато их "автоматом" забирает Америка.

В России, действительно, огромный потенциал управляемой иммиграции. Она нам крайне нужна! Но вместо этого мы ужесточаем закон о гражданстве. Вместо этого, мы пытаемся устраивать рейды, которые только приводят к махровому взяточничеству. Беда в том, что, к сожалению, политическая элита эту проблематику совершенно не понимает. Как когда-то в советском правительстве было очень трудно объяснить, что такое дефлятор ВВП или, что такое конвертируемость рубля по текущим операциям. Эту "школу" мы прошли. Правда, заплатив, за "пробелы в знаниях" слишком большую цену. На протяжение следующих десятилетий вопросы, связанные с демографической и иммиграционной политикой, будут иметь сходные по масштабам значения - такие, как играл рынок и его функционирование на протяжение всего этого времени. Очень бы хотелось, чтобы в этот раз России не пришлось платить столь высокую цену за политическую безграмотность.  

Нина ПОПКОВА, Нягань. "Югорское время", № 22 (138) от 29 мая 2003 г.