Анатолий Чубайс, председатель правления РАО "ЕЭС России":

Практика антикризисного менеджмента

Наша команда пришла в РАО ЕЭС в апреле 1998 года. Чистая прибыль компании составляла тогда минус млрд. Доля оплаты живыми деньгами - 17%. В основном за электроэнергию платили валенками, матрасами, компьютерами, пшеном, кукурузой или вообще ничем. По нашим оценкам, в 1998 году объем черных денежных потоков вокруг РАО ЕЭС составлял ,5 млрд в год. Столько денег шло черным налом, из которых примерно половина попадала в карманы тех, кто находился снаружи или внутри компании. На сегодняшний день этот поток уничтожен. Его нет и быть не может, потому что оплата происходит на 100% только живыми деньгами.

Помню телефонный звонок от генерального директора "Комьэнерго" в 1998 году (через 2-3 недели после того, как я пришел в компанию): "Анатолий Борисович, у меня серьезные проблемы с выплатой зарплаты, ситуация очень тяжелая, нужна ваша помощь. Но приехать в Москву не смогу. Рабочие забаррикадировали кабинет, и выйти из него невозможно". Тогда средняя задолженность персоналу по заработной плате составляла 3,7 месяца, на Дальнем Востоке - 8-9 месяцев, на Камчатке - 12 месяцев. Типичная ситуация конца 1990-х годов - забастовки и голодовки энергетиков.

Сегодня за задолженность по зарплате генеральный директор региональной компании увольняется немедленно. И задолженности не существует. Исключены такие темы, как "живые или не живые деньги", "зачеты", "бартер", "неплатежи". И что очень важно, их не существует не только в РАО ЕЭС, но и во всем российском ТЭКе. Тромб пробит, его больше нет. Есть прозрачный финансовый поток, который учитывается, оценивается, анализируется аудиторами.

Общая оценка итога: мы считаем, что за прошедшие пять лет полностью выполнен весь цикл антикризисного менеджмента в РАО "ЕЭС России", практически вся энергетика страны вышла из состояния глубокого кризиса и вошла в состояние нормального бизнеса. Нормальный бизнес - это когда ты производишь продукцию, и ее оплачивают. А полученные средства используешь, чтобы заплатить налоги, зарплату, оплатить поставки сырья и материалов. У нас нет неурегулированных долгов бюджету, Газпрому, практически нет атомщикам.

Есть положительная динамика и по выработке электроэнергии, правда, не очень яркая - 8-9% роста. Пока без прорыва, лишь мягкий позитив. Начиная с прошлого года внедряем европейский стандарт частоты, гораздо более жесткий. Это важно для потребителей. В прошлом году отработали в соответствии с новым для нас стандартом более 98% времени.

РАО ЕЭС сегодня - это 70% всей генерации электроэнергии в стране. Это достаточно дорогая компания: ее текущая рыночная цена составляет ,8 млрд. В 2002 году объем продаж (а это базовый параметр любой компании) превысил млрд. Но есть один показатель, по которому нам нет равных не только в России, но и в мире - это количество занятых. У нас 632 тысячи работающих, что является абсолютным (выражаясь интеллигентно) беспределом. Подобного в современном бизнесе просто нет! И совершенно очевидно, что по мере продвижения реформы количество занятых будет существенно меняться.

Смена фундамента

Решив задачу вывода энергетики из кризиса, мы ясно понимаем, что ее структура далека от тех требований и тенденций, которые сегодня существуют в мире. Прежде всего, напомню о российской практике ценообразования в энергетике, которая не имеет никакого отношения к рынку. Тарифы устанавливаются государством по самому уродливому из всех возможных принципов под названием "издержки плюс". Это то, что журналисты справедливо назвали "затратным ценообразованием". Оно является лучшим стимулом к увеличению затрат в компании-производителе данной услуги.

Кроме того, объем производства определяется исходя не из спроса, а по плановым заданиям, которые лично я раздаю своим подчиненным ежеквартально и ежемесячно. Кроме того, в энергетике отсутствует рынок. А следовательно, в наличии все атрибуты традиционной советской экономики, убивающей любой стимул к повышению эффективности. Потому что такова структура!

Если вы живете в Москве, то будете покупать энергию в "Мосэнерго", если живете в Твери, то в "Тверьэнерго". И никаких иных вариантов. Сама конструкция вертикально интегрированных компаний, охватывающих всю территорию региона и закрепляющих потребителя к производителю - это убожество, которое мы унаследовали с советских времен. А если у потребителя нет выбора, значит, и по тарифу, и по качеству предоставляемых услуг он никуда не денется - все равно придет в "Мосэнерго" и подпишет свой контракт. Это касается любых физических и юридических лиц. Это касается всех! Отсутствие конкуренции - вот фундамент современной российской энергетической отрасли.

Традиционно считалось, что энергетика - это естественная монополия, которую трогать нельзя. Но лет 10-15 назад серьезные ученые, энергетики и экономисты сформулировали другую конструкцию, суть которой состоит в том, что внутри энергетики есть конкурентные сектора, а есть монопольные. И в начале 1990-х годов большинство стран мира встали на путь перехода от государственного регулирования в энергетике к дерегулированию, от государственной собственности к приватизации. Образец либерализации среди стран СНГ сделал Казахстан. Там проведена самая глубокая, самая профессиональная реформа в энергетике. Кстати говоря, интересно, что энергетика - это, по сути, последняя секторная либерализация в мире.

Реформу мы считали своей второй стратегической задачей после восстановления порядка в энергетике. И со свойственной нам сдержанностью заявили об этом на всю страну три года назад - в апреле 2000 года, будучи уверенными, что раздастся гром оваций и все скажут: "Ну, наконец-то, ребята дозрели! Классно, вперед - модернизируем энергетику!" А в жизни все оказалось чуть менее оптимистично.

Кто против

На момент объявления о реформе наш символ - солнце РАО ЕЭС - оказалось окруженным мрачными тучами, количество которых как минимум равнялось семи. Во-первых, против были консервативные энергетики, что понятно, и тут даже ругаться нехорошо. Это люди, которые отработали в отрасли несколько десятков лет, а также ученые-практики, которые в силу истории собственной жизни не способны принять мысль о том, что следует идти не вдоль, а поперек. Их сопротивление было значимым.

Во-вторых, мощный нерушимый союз свободных губернаторов и мэров, возглавляемый мэром Москвы при поддержке влиятельнейших президентов республик, сказал свое твердое "нет" антинародным планам реформаторов. Третьи (что было, честно говоря, неожиданностью) - значительная часть иностранных миноритарных акционеров категорически, наотрез высказались против реформы. Четвертые - ключевые политические фракции в Госдуме, почти все. Пятые - хорошая, сплоченная группа высших государственных чиновников во главе с одним из советников президента и одним из заместителей министров энергетики. Надо отдать должное - они плотно включились в процесс работы против реформы. Шестые - большинство сенаторов в Совете Федерации. Седьмые - влиятельные олигархические группировки, одна их которых приняла решение остановить реформу во что бы то ни стало.

Собственно, именно поэтому процесс подготовки реформы оказался более "бодрым" и "интенсивным", чем предполагалось, и потребовал не года, а трех лет. Процесс завершился первого апреля 2003 года, в день дураков, когда закон об электроэнергетике вступил в силу.

А дальше будет происходить собственно реформа, в ходе которой в каждой энергосистеме (а их у нас 72) предстоит провести несколько собраний акционеров, осуществить сложнейшие процедуры реорганизации. Нам предстоит принять сотни корпоративных решений, направленных на интеграцию бизнеса по сетям после разделения энергосистем, по созданию оптово-генерирующей компании. Нам предстоит сложнейшее технологическое решение, ориентированное на создание коммерческой инфраструктуры рынка, то есть будущей биржи электроэнергии, и технической инфраструктуры рынка, включая все системы измерения и учета, их компьютерную базу. Предстоит обучить десятки, а возможно, и сотни тысяч специалистов. Предстоит создать сначала экспериментальный рынок (как мы его называем, "5-15"), а затем провести региональные рыночные эксперименты.

Все должно триумфально завершиться летом 2006 года. Это точка готовности к двум главным событиям. Первое - реорганизация РАО ЕЭС через ее разделение. Компания в прежнем виде перестанет существовать. Событие номер два - запуск либерализованного рынка в российской энергетике. И одновременно разрешится одна из главных проблем российского народа - избавление от Чубайса.

- Анатолий Борисович, в последние месяцы объемы торгов по акциям РАО ЕЭС и некоторых региональных энергокомпаний, как и их котировки, значительно выросли. Кто покупает акции: российские или иностранные инвесторы?

- Что очень интересно, но отчасти осталось незамеченным - пока вокруг законов по энергетике кипели страсти, произошло принципиально новое явление в российском бизнесе. Он пошел в российскую энергетику. Причем пошел всерьез, по-взрослому.

Вот некоторые параметры: за шесть месяцев (по март 2003 года включительно) около 10% акций РАО ЕЭС обрели новых хозяев, которые вложили порядка 0 млн по головной компании и около 0 млн по дочерним компаниям.

Обращаю внимание на два результата. Раньше у миноритариев блокирующие пакеты были всего лишь в восьми АО-энерго, а сегодня - в сорока АО-энерго. А во-вторых, капитализация РАО ЕЭС выросла за полгода более чем на 70%. Я считаю, что эти факты не менее важны, чем принятие решения о реформе.

Почему? Да потому что инвестор (а это российский бизнес) принял идеологию реформы энергетики, включая неизбежную конкуренцию в этой отрасли в будущем. И не просто принял, а поверил - да, это действительно произойдет. И проголосовал рублем. ,5 млрд - это весьма серьезное голосование!

В любом большом проекте есть стартовая точка, когда все в один голос говорят, что это абсолютная чушь, что этого не произойдет никогда. Потом говорят: "В этом что-то есть, но этого невозможно сделать". Потом наступает точка перелома, когда возникают позиции: "А может быть, это и получится". Так вот, российский бизнес еще полгода назад понял - реформа получится.

К сожалению, ничего подобного не сделал западный стратегический бизнес. Крупные западные энергетические компании, которые очень внимательно изучают и знают нашу ситуацию, пока не вложили ни одного рубля. Это означает, что пока они боятся. На что я им в прямом диалоге говорю: "Можете еще ждать, это ваш выбор. Я понимаю, что с серьезными деньгами идти в нашу отрасль до того, как в нее пошел российский бизнес, очень рискованно. Но вот теперь, когда российский бизнес уже пошел, считайте, счетчик включен, и цена будет только расти. Можете отложить свое решение на год, можете на три, но вы все равно придете. Это абсолютно очевидно! Только тогда цена окажется в 1,5-2 раза больше. И вы заплатите уже другую цену!" Кстати говоря, Россия - это четвертый рынок электроэнергии в мире, и уже только в этом плане достаточно перспективный и интересный.

- Чем продиктовано решение о приходе РАО ЕЭС в жилищно-коммунальный бизнес?

- Во-первых, бизнес-логикой. Посмотрите: треть продукции мы сегодня продаем ЖКХ, который является нашим самым отвратительным покупателем. В объеме потребительских долгов за отпущенную электроэнергию две трети - это долги ЖКХ. Очевидно, что мы должны эти деньги получить назад. А долги таковы, что расплатиться по ним жилищно-коммунальному сектору при существующей системе нереально.

Мы стали анализировать, что же происходит в ЖКХ, и я увидел поразительно знакомую картину: сегодняшний ЖКХ - это моя родная РАО ЕЭС в

1998 году. Что такое сбыт - там не знают. Разрыв долгов (тебе и твоих) - 100 миллиардов. Менеджмент РАО ЕЭС уже смог отстроить бизнес так, что все наши проблемы, схожие с проблемами в ЖКХ, были решены полностью. Значит, у нашей команды есть конкурентные преимущества для работы в ЖКХ.

- Смогут ли в ближайшем будущем крупные промышленные предприятия выйти на ФОРЭМ и тем самым снизить свои затраты на энергоресурсы?

- Внешне картина выглядит так: есть промышленное предприятие, которое хочет выйти на ФОРЭМ, а его туда не пускают местные бюрократы, которых, как правило, поддерживает руководство энергосистем. Что же скрывается за этим?

Правда состоит в том, что сегодня промышленность платит за электроэнергию больше, чем население. В разных регионах с разными пропорциями, но это так. А как должно быть? Электроэнергия приходит в ваш город напряжением в 10 кВт. Промышленное предприятие может сразу ее потреблять, а для населения ее нужно преобразовать до 220В, причем не один раз, а на цепочке подстанций, которые тоже стоят денег. Именно поэтому себестоимость 1кВт/час для населения существенно дороже, чем 1кВт/час для промышленности. А в реальной жизни обратная картина, которая называется перекрестным субсидированием.

Процесс выхода отдельного крупного потребителя на ФОРЭМ означает немедленный перенос ценовой нагрузки с промышленности на население с радикальным увеличением тарифов. Конечно, стратегически это неизбежно. Но мы считаем, что выход на ФОРЭМ в неуправляемом режиме - это вредительство, которого нельзя допускать. Вместо этого нужно выстроить среднесрочную стратегию поэтапного вывода на ФОРЭМ крупных предприятий с поэтапной компенсацией для тех, кто остался потребителем услуг региональной энергокомпании.

- Сейчас некоторые предприятия задумываются о создании собственных генерирующих мощностей. С учетом реформы, каковы перспективы такого пути?

- Допустим, сегодня в вашем крупном городе есть своя генерация, свое распределение и есть потребитель, которого не устраивает высокий тариф из-за перекрестного субсидирования. И поэтому он рвется на ФОРЭМ либо (если в состоянии) строит собственную генерирующую станцию, что пока выгодно. Выгодно, во-первых, из-за тарифов. Во-вторых, для обеспечения надежности поставок, чтобы не зависеть от общей энергосистемы.

А вот суть того, что будет происходить дальше. В вашем АО-энерго пройдет собрание акционеров, которое примет решение о реорганизации через разделение. В результате генерация будет отделена от сети. После этого ваша генерация вступит в конкурентную борьбу с поставками с ФОРЭМа и с собственными независимыми поставщиками. А тот самый потребитель, который пока живет с мыслью построить свою генерацию, завтра окажется перед более сложным выбором поставщиков. Он сможет выбрать лучший вариант, он сможет от любого поставщика отказаться.

Соответственно, каждый из поставщиков выживет только тогда, когда он "уговорит" потребителя купить его электроэнергию. Если ты не понравился этому потребителю, и он стал строить свою генерирующую станцию, ты его потерял, а значит, сократил объем продаж, пошел вниз.

- Счетная палата России в прошлом году занималась проверкой ваших региональных подразделений на предмет соответствия тарифов интересам рынка. Чем вас заинтересовали выводы проверки?

- Вопрос, значимый для нас и принципиальный. Действительно, есть отчеты Счетной палаты, в которых говорится, что тарифы низкие. Дело в том, что качество и профессионализм работы по тарифообразованию на региональном уровне за последние три года существенно выросли. Губернаторы и РЭКи всегда между двух огней. С одной стороны, мы их атакуем, доказывая всеми способами, что если не поднимем тарифы, то все замерзнем и наступит конец света. С другой стороны, их атакуют крупные потребители и население (а губернатору еще избираться). В результате губернаторы и РЭКи оказались в достаточно плотной среде, которая, однако, сбалансирована давлением с двух сторон. Плюс к этому на их глазах происходила яркая история с одним из лучших губернаторов современности Евгением Ивановичем Наздратенко, который в течение трех лет подвигал трудящихся к тому, чтобы они зимой готовили обед на костре. Обратите внимание, что ни в предпоследнюю, ни в последнюю зиму - включаешь телевизор, читаешь газету - нет Приморья. Потому, что там все в порядке! Пришел нормальный внятный парень, который принял очень тяжелое решение о повышении тарифов, что сильно не понравилось трудящимся, но в результате ситуация в "Дальэнерго" восстановлена. Там 100% запасов по углю, и не было ни одного срыва. Это для губернаторов хорошая контрольная работа, так сказать, сеанс обучения. Тарифы - это очень серьезно для власти регионального уровня! К сожалению, на уровне федерального правительства вопрос о тарифах решается на порядок менее профессионально. Здесь длиннее обратная связь.

Да, счетная палата говорит, что тарифы занижены, их нужно повышать. Но оценивая динамику движения тарифов в целом, думаю, что она приемлема. Мы нормально пройдем следующую зиму, революции не произойдет, и РАО ЕЭС вскоре блестяще завершит свой славный трудовой путь.  

Илья БАТРАКОВ, Нижний Новгород. Журнал "Деловая неделя" N7, Июль 2003 года