Чем руководствуется Центральный Банк России в своей денежно-кредитной политике? На основании каких критериев устанавливается уровень инфляции? Каковы причины сдерживания курса рубля? На эти вопросы на форуме клуба региональной журналистики "Из первых уст" ответил Олег Вячеславович Вьюгин, первый заместитель председателя ЦБ РФ:

— На этот год Центральным Банком России целевой показатель по инфляции установлен в пределах 12 процентов. При этом бюджет страны является профицитным, то есть доходов собирается больше, чем тратится в течение года, что позволяет сформировать некоторые резервы, которые определены сейчас как резерв федерального правительства. Таким образом, в настоящее время бюджетная система не является источником инфляции. Другое дело, когда бюджет сводился с дефицитом, как это было свойственно России до кризиса. Тогда он финансировался монетарным способом — кредитами Центрального банка, что приводило к инфляции. Тем не менее перед кризисом, в 1997 году, инфляция была не такая уж высокая — в пределах 11 процентов. Возникает вопрос, почему же сейчас, когда бюджетная политика выглядит довольно прилично, поставлена столь неамбициозная цель — 12 процентов? Секрет здесь заключен в курсовой политике, то есть в той политике курса рубля, которую проводит Центральный Банк после согласования с правительством.

Эта политика проявляется в том, что сдерживается укрепление рубля. Начиная с 2000-го года, в России наблюдается приток валюты за счет торговых операций. А в последнее время к тому же резко сократился отток капитала. Таким образом, в нашу страну притекает больше валюты, чем из нее вытекает. Центральный Банк, скупая валюту, наращивает резервы. Уровень этих резервов на сегодня достигает уже больше 55 миллиардов долларов. Делается это за счет того, что ЦБ не дает возможности рыночным силам определить курс рубля. Он формирует его сам. В теории такие действия называются политикой управляемого плавания. То есть курс не плавает свободно под действиями спроса и предложения на иностранную валюту внутри страны, а управляется еще дополнительно Центральным Банком.

Почему складывается такая политика? Изначально, после кризиса, активы были на низком уровне, они не соответствовали тому размеру денежной рублевой базы, которая была в России, не соответствовали тем обязательствам, которые имела страна по внешнему долгу. Естественно, ставилась цель накопить необходимые резервы. Это было сделано достаточно быстро, благодаря высоким ценам на нефть и курсовой политике, которую проводил ЦБ, а именно политике постоянной номинальной девальвации курса рубля. На сегодняшний день уровень резервов достаточен, и с точки зрения платежей по внешнему долгу, и с точки зрения коэффициента покрытия денежной базы. Это означает, что, по существу, нельзя оказать атаку на рубль с целью его девальвации участниками рынка.

Проводя в настоящее время протекционистскую политику обменного курса, российские власти пытаются прежде всего защитить внутренних производителей от конкуренции. Потому что если рубль будет достаточно высокими темпами становиться крепче, то конкурентоспособность импортных товаров на внутреннем рынке начнет быстро возрастать. Понятно, что на одну и ту же зарплату, скажем в пять тысяч рублей, при курсе двадцать рублей за доллар можно купить гораздо больше импортных товаров, чем при курсе тридцать рублей за доллар. А значит, импортные товары начнут давить, начнут в большем объеме поступать в страну, поскольку они будут дешеветь. Российские же компании, которые по каким-либо причинам не могут снижать издержки, станут терпеть убыток и сокращать производство.

Кроме того, страны, которые проводят такую протекционистскую политику обменного курса, обычно преследуют еще и цель стимулирования экспорта. Именно так поступает Китай, который сегодня держит курс юаня, фиксированный к доллару. Цель властей Китая прекрасно видна: самый большой рынок сбыта для этой страны — США. Им важно сохранить этот рынок. И если Китай начнет укреплять свой юань по отношению к доллару, то конкурентоспособность китайского экспорта будет падать. В России же мы подобным образом стимулируем экспорт сырья, поскольку у нас большая часть экспорта — сырьевые товары.

С одной стороны, проводимая сейчас денежно-кредитная политика выглядит довольно привлекательной. Во-первых, даже сырьевой экспорт дает большой приток валюты в страну. А стимулирование его означает, что этот приток будет еще больше. Например, в первом квартале этого года добыча сырой нефти возросла почти на 16 процентов. Во-вторых, при такой политике импорт менее конкурентоспособен. Но можно взглянуть на происходящее и с другой стороны. Дело в том, что за этот наш протекционизм мы расплачиваемся инфляцией. Кроме того, при большой доле сырьевого экспорта любая страна подвергается так называемой "голландской болезни". Проявляется она следующим образом: когда экспортируется очень много природных ресурсов, перерабатывающий сектор находится под давлением, связанным с тем, что национальная валюта начинает укрепляться. Это заметно мешает ему развиваться, потому что валюта как бы переукреплена, она слишком сильна. Как с этим бороться? При помощи бюджетной политики. То есть сознательно резервировать те сверхдоходы, которые получает страна от слишком большого количества экспорта сырья. Такая страна, как Норвегия например, осуществляет накопление средств от экспорта в стабилизационном фонде. Нефтяные компании в этой стране являются субъектом особого налогообложения, более высокого, чем другие сектора экономики. Впрочем, подобное решение сейчас фактически готово принять и Правительство РФ. Минфин выступил с предложением о том, чтобы начиная с 2004-го года все доходы от продажи росийской нефти по цене свыше 18,5 доллара за баррель резервировались в стабилизационном фонде. В случае же, когда цена ниже, чем 18,5 долларов за баррель, средства из стабилизационного фонда могут быть взяты и использованы на покрытие дефицита бюджета. Это вполне нормальная логика, укладывающаяся в существующую международную практику.

Если данное решение будет принято, денежно-кредитная политика и курсовая политика в определенной степени станут более осмысленными. Поскольку "голландскую болезнь" можно будет ликвидировать с помощью резервирования сверхдоходов. И значит, по существу, на курс, на курсовую политику уже не будет давить тяжким грузом защита российского производителя от конкуренции. В этом случае Центральный Банк может постепенно, шаг за шагом, прийти к реальному плавающему курсу национальной валюты, что свойственно наиболее развитым экономикам. Ведь когда, скажем, сотношение доллара к Евро в течение одного дня меняется на 1-2 процента, никто в мире не кричит, что произошла какая-то катастрофа. Это нормальное явление. Просто выстраивается некий тренд, который соответствует реальной силе валюты, которая существует в данной стране.  

Ирина МОРОЗОВА, Волгоград. "Вечерний Волгоград", 13 мая 2003 г.